Выслушай меня внимательно. Когда-нибудь и тебе придется пройти через последнее жизненное испытание — исповедь.
Я не знаю своих родителей. Меня нашли в люльке в каюте корабля, родители были мертвы. Я думаю, их убил Сатар. Это было как раз в те годы, когда зарождалась Ересь. Меня привезли на планету Птэрис и отдали в один из монастырей Нанарбека.
Так поступали со всеми сиротами — их спасали монастыри.
Когда мне исполнилось шестнадцать лет, с Птэриса меня направили учиться на Эрию в сам Нанарбек. К тому времени я уже знал наизусть и Галактическую Лоцию, и книгу о Полночи в Мироздании. Дорога от Птэриса до Нанарбека оказалась впятеро длиннее, чем я рассчитывал. Ересь оплетала миры Галактики, и люди начинали бояться кораблей. Никто уже не осмеливался летать на большие расстояния. За перевоз на ближайшую планету требовали огромную плату. Я видел, что смута зреет в людских сердцах, и от этого возрастало мое желание познать истину. Я сумел добраться до Нанарбека и, пройдя испытания, был принят простым послушником.
Я не заметил, как прошли годы. Радость познания заслоняла от меня весь мир.
Страшные беды, надвигающиеся на Нанарбек — предательство трусов, бунт невеж, гибель мудрых, ненависть к кораблям — почти не трогали меня. Я прошел все ступени Чужой Мудрости и вышел на рубеж Откровения. Но мир уже сошел с орбиты.
Всюду уже пылал огонь, лилась кровь. Обезумев, люди уничтожали и корабли, и друг друга. Корабельщикам отрубали сначала руки, а потом головы. Дома их жгли, заперев внутри жен и детей. Верфи громили, корабли разламывали на куски.
Дальнобойные орудия обшаривали небеса, расстреливая любого, летевшего из космоса. Миллионы людей насмерть дрались друг с другом за право строить или разрушать корабли. Полусумасшедшие проповедники горланили на каждом углу. Толпы плебеев собирались в еретические легионы, переносящиеся с планеты на планету в ядрах космических катапульт. На Эрию бежали те, кто сохранил свою веру в истину корабля, а вслед за ними катились несметные полчища еретиков, объятые одной лишь жаждой крови. И тогда ворота монастыря закрылись, и началась осада.
Штурм следовал за штурмом. Огонь кипел под стенами. Еретики в скафандрах ползли вверх по лестницам, а мы сбрасывали их обратно. Камни Нанарбека не остывали ни на миг. Не год и не два стояли мы на монастырском забрале — сто лет изо дня в день отбивали атаки еретиков, прячась за зубцами от их огнеметов. В лагере еретиков сменялись поколения, а мы перестали стареть. Никто из нас не умер своей смертью — и вечно юные иноки, и монахи, и лоцманы, и корабельщики, и сам магистр не поддавались действию времени. Но смерть косила нас неумолимо, и некогда многолюдный корабль-город начал пустеть. На стенах каждый уже дрался поодиночке, не касаясь плечом плеча товарища. Я забыл свет городов и тишину своего ученичества. При слове «Нанарбек» я вижу только гребень стены, вознесенной над черной равниной, пламя, ползущее по камням, и летучий дым; при этом слове я чувствую запах гари, исходящий даже от нашего дыхания, как шум океана исходит от раковины. Пришло время, и все мы поняли, что Ересь неистребима, что всех нас убьют на этой стене и Нанарбек погибнет. Но никто не желал иной участи. Ни один перебежчик не спустился на цепи к еретикам со стен монастыря, чтобы спасти всю жизнь. Предчувствуя конец, монахи вырубали глубокие колодцы, куда опускали священные книги, а сверху закрывали их неподъемными каменными плитами, замагниченными на ядро планеты. Все меньше бойцов оставалось на забралах: Когда уже почти некому стало сражаться с еретиками, магистр собрал двенадцать самых сильных воинов. К нему пришли двенадцать худых и черных людей с окровавленными от вечного огня глазами. Среди них был и я. Магистр высказал нам последнюю волю монастыря — мы должны спастись от гибели, чтобы в недрах человечества сохранить истину корабля. Он дал нам уроки корабельного дела. Он рассказал, что рядом с Нанарбеком проходит Галактический Тракт Хозяев, и за три мира от Эрии возле него спрятан для нас корабль. И еще он попросил нас, чтобы мы спасли его дочь, которая наравне с мужчинами сражалась на стенах. Девушку звали Дождилика.
Мы построили большой планер. Нас столкнули со стены, мы понеслись над головами еретиков. Дальнобойные огнеметы сожгли нам крылья, и планер рухнул прямо посреди вражеского лагеря. Трое из нас погибли. Мы двинулись к Тракту сквозь строй врага. Еще пятеро сложили головы в этом страшном бою. Но мы прорвались к Тракту и ушли в другой мир. Отбиваясь от погони, на плитах вечной дороги остались еще двое. Мы, трое уцелевших, нашли спрятанный корабль. Последний мой товарищ преградил путь еретикам, пока беззащитный корабль взлетал. Так мы остались с Дождиликой вдвоем посреди Галактики на своем корабле. Имя же кораблю было «Ультар».
И мы начали новую жизнь — горькую, одинокую и опустошенную, но сохраняющую в себе истину. Я начал строить корабли сам. Дождилика полюбила меня. Когда мы были вместе, я чувствовал в себе силы сопротивляться бесчеловечному порядку вещей. У нас родилась дочь, и я дал ей имя матери. Я помогал всем, кто встречался на моем пути. Я строил корабли, учил мудрости Нанарбека, спасал, перевозил через гиблые пространства, где без Галактической Лоции летать невозможно. Меня благодарили или, наоборот, ненавидели, презирали меня, мстили мне, восхищались мною. Но я не обращал внимания ни на лесть, ни на хулу. Весть о том, что после гибели монастыря уцелел человек, умеющий строить Старые Корабли, расползлась по Галактике. Моим именем пугали детей и ко мне тайком присылали учеников. Скоро и механоиды Сатара прознали о Корабельщике, и всюду меня стала подстерегать опасность. Крейсера и псаи охотились за мною, ко мне подсылали лазутчиков и шпионов, меня пытались и купить, и продать. Но не это было самое тяжелое. Время шло, Корпорация Сатара прочно встала на ноги, наладила все пассажирские и грузовые рейсы, и я стал просто не нужен. Я понял: занимаясь тем же, что и раньше, я лишь разменяю свою истину. В одиночку не изменить судеб Галактики, если не знать тайных закономерностей ее бытия.
Я понял, что весь Нанарбек, который глядит на меня с другого берега реки жизни, ждет от меня только одного: чтобы я вернул и человеку, и Галактике их величие. А для этого не было иного пути, кроме как запустить Валатурб. Но где искать Галактический Тормоз? Как запустить? Спросить об этом было не у кого. Не у кого: кроме самого Сатара, который был ровесником Кораблей и знал их секрет.
В это время из Цветущего Куста в Млечный Путь снова пришел силант. Я стал искать его, и на пустынной планете Тронгер в глубокой пещере навстречу мне из темноты шагнул метагалактианин. Узнав о падении Нанарбека, силант Ребран вызвался помочь мне. В эпоху расцвета Нанарбека монахи построили машину, называющуюся Зеркало Сутей. С ее помощью можно было увидеть высший смысл любой вещи в мироздании — Знак. Если проникнуть в сознание Сатара, он будет сопротивляться, чтобы не открыть тайны Кораблей. Знак секрета Кораблей будет защищен неким полем, которое его и выдаст. А защитное поле можно проломить силой: Вместе с силантом Ребраном я вернулся в брошенный Нанарбек. Мы собрали черные от копоти кости монахов и погребли их в шахте пересохшего колодца. В подвалах монастыря мы нашли Зеркало Сутей и погрузили его на «Ультар».
