Он даже не поморщился, продолжая глядеть на нее с той же надменностью, с которой смотрел при первой их встрече.
— Ты выжить хочешь? — не скрывая презрения, произнесла Аудроне. — Говорю, как есть, Киаран. Если хочешь выжить, соглашайся на мое предложение и слушай подсказки.
— А иначе что? — он хмыкнул. — Трагически погибну при исполнении на орбите какой-нибудь планеты, участвуя в операциях по выкачиванию ресурсов сторонами двух противников?
— Да, — четко произнесла Аудроне. — И вся твоя команда погибнет вместе с тобой.
— То есть ты активно пыталась меня соблазнить, а затем и вовсе начала шантажировать только для того, чтобы спасти меня и мою команду? О, Инаг! — Киаран запрокинул голову и захохотал. — Дорогая, тебя действительно несет!
— С момента, как моя нога ступила в тот конференц-зал, где мы впервые встретились, судьбы восьмерых человек, которые сейчас находятся на борту вверенного тебе корабля, связались в один узел, развязать который не получится.
Киаран сделал вид, что стер скупые слезы смеха со щек, и отряхнул руки, копируя манеры представителей высшего луитанского сословия. Те тоже выражали эмоции жестами, и только что Киаран отряхнулся от Аудроне, как от персоны, общество которой ему наскучило. По сути, он послал ее куда подальше.
— Откуда ты знаешь этот жест? — Аудроне отступила от него на шаг.
Ее копия из прошлого исчезла, и в комнате «воспоминаний» остались только они с Киараном.
— А откуда ты знаешь дженерийский? — его губы скривились с полуулыбке. — Почему знакома с традициями народа, которому в Альянсе всем наплевать? Ты предлагаешь мне, дженерийцу, вступить с тобой в фиктивный брак, но прекрасно знаешь, что догма Джейны запрещает дженерийцам использовать брачные узы с целью манипуляции и политических игр.
— На догмы вашей давно почившей колонистки-основательницы всем, кроме самих дженерийцев, наплевать. Хочешь попасть в высший свет Альянса, бери пример с представителей знати Дженерии, которые давно используют догмы в своих целях.
— Мои родители были этой знатью, Аудроне, — Киаран угрожающе выставил палец, указывая на нее. — И догмы Джейны они почитали так же, как и Законы Мироздания Инага.
— Твою мать убили, а отец сбежал, — напомнила Аудроне. — И ты, ребенок людей, которые были вхожи в Совет управления Альянсом, оказался в кандалах и ошейнике, лишенный всех привилегий своего высокого статуса. Теперь ты здесь, на передовой, и выживаешь только потому, что Альянс позволяет тебе использовать твои способности и выживать. Они машут красной тряпкой перед лицом твоего отца и надеются, что он клюнет. «Предал Альянс, сможет предать и эфонцев», — думают они. Годы идут, а он все не предает. Одна из догм Джейны гласит, что нет ничего более святого в жизни дженерийца, чем его семья. Твой отец давно наплевал на эту догму, оставив тебя, своего сына, на растерзание Альянсу. Мир изменился, Киаран. Догмы твоего народа никому, кроме твоего народа, не нужны. И если ты хочешь помочь дженерийцам и получить доступ к кругу тех, от кого их благополучие зависит, пересмотри свое отношение к догмам Джейны.
— Ты хорошо подготовилась ко встрече со мной, — Киаран опустил руку и хмыкнул. — Язык, традиции, культура, особенности выживания на моей планете. Как давно ты знала, что мы с тобой встретимся? — он прищурился.
— Я знаю языки, традиции и культуру всех пяти планет, входящих в Альянс. Полагаю, что так же хорошо, как их знаешь и ты.
— Но об эфонцах ты знаешь слишком мало, — в его голосе проскользили перченые нотки опасности. — Тебя не научили вхождению в ментальный контакт. Шаен Лирелия Левен преданно служила Альянсу и никогда не нарушала устав?
— Откуда знаешь про шаен Лирелию Левен? — нахмурилась Аудроне.
— От своего наставника.
— И кто он?
— Так я тебе и сообщил! — рассмеялся Киаран.
— Твой наставник не мог научить тебя ментальному контакту, потому что он должен служить Альянсу, а Альянс запрещает эфонцам контактировать ментально. Значит, этому научил тебя не наставник, — сделала вывод Аудроне.
— Не этот наставник, — подсказал Киаран.
— Отец? — Аудроне усмехнулась. — Больше никто не мог научить тебя приемам, за которые таких, как мы, казнят.
Киаран не ответил, и Аудроне поняла, что попала в точку. «Отец обучал своего сына, а потом предал его. Или не предал…» — она задумалась.
— Среди наставников в Альянсе есть только один «модельер», — произнесла Аудроне. — Старый проныра Ал-Тэгу, который не раз спасал жизнь Императору и его свите. Тебя обучал Ал-Тэгу?
— Допустим, — кивнул Киаран.
— Если он рассказал тебе о Лирелии Левен, значит наши с тобой имена уже на слуху в круге уважаемых шаенов. Это плохо, — Аудроне понуро опустила плечи. — Сейчас они будут активно думать о том, что может принести наш с тобой союз. Появятся противники и сторонники нашего будущего брака. Те, кто не желают видеть сына Орландо Уолша в адмиралтействе флота Альянса, начнут действовать. Нас будут испытывать, — Аудроне подняла глаза на Киарана. — Самыми грязными приемами, которые у них есть. Могут даже попытаться убить.
— За то, что мы с тобой, возможно, — Киаран сделал акцент на слове «возможно», — вступим в какой-то там брак и я, возможно, — он снова сделал акцент, — получу преференции от твоей матери?
— Это политические игры! — воскликнула Аудроне. — Как ты не понимаешь?!
— Тебе не кажется, что мы с тобой слишком мелкие сошки, чтобы напрягаться ради нас?
— Будь твой отец простым работягой с Дженерии — я бы с тобой согласилась. Но он влиятельная фигура в Армии Освобождения эфонцев. А я…
— Договаривай, — попросил Киаран.
— Внебрачная дочь Императора Луиты.
— Что?! — поморщился Киаран.
— Ну прости, — Аудроне развела руками. — Родственников не выбирают!
— Ты не ребенок покойного капитана Мэль?
— Я не биологический ребенок четы Мэль, — уточнила Аудроне. — Я ребенок Императора и его фаворитки шаен Лирелии Левен.
Казалось, еще немного, и Киаран присядет на пол, чтобы подумать. Он пристально смотрел на Аудроне и не моргал.
— Чете Мэль была оказана высокая честь воспитывать чадо самого Императора. К сожалению, моей настоящей матери, Лирелии, не позволили оставить меня. Император был слишком привязан к ней, и этого побаивалось его окружение. Фаворитка, которая растит дочь Императора, опасна вдвойне. Поэтому меня передали чете Мэль, которые с радостью согласились помочь Императору и получить за это преференции. Когда выяснилось, что я эфонка и способна к трансгрессии, Лирелия убедила Императора позволить ей меня обучать. Император разрешил. Лирелия стала очень много времени проводить со мной, а я начала называть ее мама Ли. Ты сам понимаешь, что это было недопустимо, поэтому моя приемная мать, которую я называла просто «мамой», придумала прозвище «Лала Ли». Переучить пятилетнего ребенка с «мама Ли» на созвучное «Лала Ли» оказалось довольно просто.
Аудроне отвела взгляд и поджала губы.
