Тэд внезапно почувствовал себя совершенно разбитым. За эти тридцать шесть часов он устал безмерно. Тяжестью налились руки и ноги. Спертый воздух хижины обжигал ему легкие. Смущение и разочарование затуманивали мозг.
– Итак, моя миссия провалилась. Могу я теперь уйти?
– Я этого не говорил, - возразил Маас. - Мы ждем от вас знака. Чего-то большего, чем красивые слова о справедливости и равенстве.
– Какого знака?
Маас улыбнулся, причем уголки его губ опустились. Он широко распахнул глаза - казалось, они светятся.
– Хайкен Мару ведет активные работы на своем острове-крепости Батавии, это в другом полушарии. Вы когда-нибудь там бывали, советник?
– Однажды, восемь или девять лет назад, когда я помогал им разобраться с проблемами функционирования базы данных…
Бертингас припомнил изумрудную воду мелкого моря, низкие острова, мангровые заросли.
Над островом вздымалась конструкция из синтебетона и стали - целые квадратные мили гладких белых стен и выложенных белой плиткой внутренних двориков. Батавия. Поверх стен выступали купола и башни, испарители и грузовые краны, антенны и генераторы нуль-поля. Причалы и доки обрамляли стены на уровне моря. Все ходы закрывались массивными стальными дверями, висевшими на петлях размером с человека. Соленый воздух неустанно вгрызался в синтебетон и разъедал сталь, поэтому служащие Хайкен Мару - среди них и церниане, с которыми обращались как с рабами, - трудились постоянно, латая, зачищая и окрашивая. Как с платным консультантом с Тэдом обращались неплохо - всю ту неделю, что он там провел: прекрасный гостиничный номер, хорошее питание, развлечения. Однако его этот остров и крепость на нем просто угнетали.
– Хайкен Мару превратила Батавию, про которую говорят, что это единственная настоящая военная крепость во всем Скоплении Аврора, в завод по производству оружия, - сказал Маас. Все, кто был в хижине, закивали. - Корпорация приводит туда свои сухогрузы, исследовательские суда и рудовозы со всех планет и оснащает их ракетами, покрывает броней и устанавливает плазменные орудия. Скоро она будет иметь флот, способный противостоять любым кораблям Скопления и многим за его пределами.
– Это ценная информация, - произнес Тэд. - Я должен сообщить об этом моему правительству.
– Как будет реагировать ваше правительство? Что сделает ваша Дейдра Салли с этой информацией?
– Я не знаю. Полагаю, выступит против Хайкен Мару в Совете, потребует от них…
Маас покачал головой:
– Когда достигаешь определенного возраста, то начинаешь понимать, в каких случаях законы действуют, а в каких - нет. Пока я достиг этого возраста, увидел много крови, пролитой самым глупым образом. Поэтому я могу вам сказать, что в этом случае закона будет недостаточно. Если вы и ваше правительство хотите выжить, вам нужно атаковать Батавию, разрушить эту новую силу.
– Не знаю, смогу ли я убедить губернатора посмотреть на дело с этой точки зрения. Даже если атака окажется успешной, Хайкен Мару стала такой мощной, что практически командует всей экономикой Скопления Аврора. Может возникнуть хаос.
– А у вас, чиновников, аллергия к хаосу, так ведь? Кто знает, что может в результате произойти? Многие уютные норки могут быть потревожены, - улыбнулся Маас.
При слове «норки» перед мысленным взором Бертингаса промелькнула картина: стены туннеля, плохо обработанные, и арки склепов. Входы заложены кирпичом. Отблески факелов мерцали на латунной табличке, а надпись на ней походила на список правительства. Та норка, которую Бертингас усердно рыл для себя в Бюро коммуникаций все эти годы - это что, могила?
Использовал ли Чора Маас телекодер, чтобы Тэд увидел все эти образы мысленным взором? На первый взгляд телекодера, как у Гланвилля, здесь не было. И все же…
– Я сказал, что мы ждем знака, советник, - продолжал Маас. - Знака силы тех, кто утверждает, что правит Скоплением Аврора. Когда нарушаются наши законы, какую силу вы можете применить?
– Я сделаю все, что смогу, - медленно произнес Тэд.
– Никто не может потребовать большего от разумного существа. Если вы выиграете, тогда мы сможем поговорить о рекрутах для ваших сил самообороны.
10. РЕГИС САЛЛИ: ПЕДОФИЛ
Звонкие, счастливые голоса еще стояли в ушах Региса Салли, когда он покинул заведение; он все еще чувствовал на своей коже прикосновение гибких, умелых рук. Большие и терпеливые глаза, маленькие податливые губки стояли перед его внутренним взором, когда он неторопливо шел по затемненному переулку в сторону Мартингэйл-авеню.
– Могу я пройтись немного рядом с вами, гражданин?
Регис было насторожился, но узнал голос своего контролера. Он хотел оглянуться и поприветствовать его, но услышал:
– Будет лучше, если вы просто будете идти вперед. Вот так. Отлично. Итак, какие новости вы принесли мне из Дворца?
– Дейдра ведет очень тонкую игру.
– Верю. С кем?
– Против Хайкен Мару. Она планирует назначить Амелию Сейл из Владения Грингэллоу…
– Я знаю, чем владеет Амелия!
– …председателем Комиссии водоснабжения. Вы знаете, до какой степени Амелия ненавидит Хайкен Мару. Поэтому она будет нейтрализовать действия корпорации.
– Дейдра так считает? А вы как считаете?
– Дейдра говорит так.
– Но верит ли она в это?
– Почему бы и нет?
– Хм… Препятствовать Хайкен Мару - пусть и в чем-то несущественном - без открытой конфронтации… Для Дейдры это действительно тонко. Теперь как насчет моего плана согласованности действий?
– Боюсь, она не пойдет на это.
– Не пойдет? Я так понимаю, вы объяснили ей те преимущества, которые получит Скопление Аврора, если примет ту сторону, которую надо, когда губернатор Спайл начнет действовать?
– Насколько смог - стараясь не вызвать у нее подозрений.
– Видимо, не слишком старались.
– Послушайте, я вам уже говорил. Я могу намекнуть. Я могу предположить. Я могу лоббировать - но только не со своей женой.
– Очевидно, это не единственная вещь, которую вы не можете делать со своей женой.
– Послушайте, вы!
– Говорите потише, гражданин… Сколько стоят вам эти юные чаровницы, хотел бы я знать, и их благосклонность?
– Вас это не касается. А кроме того, было постановление, что связь с инопланетянкой не является безнравственной или незаконной.
– И все же… Вентурийки такие чуткие, такие доверчивые. Так похожи на детей… Вы когда-нибудь дотрагивались до человеческого ребенка, Регис?
– Нет. Разумеется, нет!
– Но поверит ли в это тот, кто знает о вашем пристрастии к вентурийкам? Поверит ли в это Дейдра?
