Оставшийся путь к долине с куполом прошли без приключений.
Лес закончился. Нежная, шелковистая, по щиколотку трава скрадывала шаги. Вокруг купола не было ни души, он казался старым и заброшенным. Раструбы антенн были причудливо смяты и напоминали засохшие грибы. Рядом с ними, на растрескавшемся от времени бетоне взлетно-посадочной площадки стоял модуль «Быстрохода-12». Сверху он был тщательно укрыт листьями и ветками. Ветки и листья сплошь засыпаны такой же, как в долине, травой. Поэтому не то, что из космоса, даже с высоты горы увидеть модуль было невозможно.
– Что бы так замаскировать, не один час потратить нужно, – сказал приободрившийся после выхода из леса Колька.
– Да, кто-то постарался. Спрятал модуль основательно, в надежде потом им воспользоваться. Смотри, даже поле защитное установил, – проверил Матвей, – Надеюсь, этот неизвестный не спрячется от нас в куполе.
Не без труда они открыли скрипучую алюминиевую дверь. Перед ними был короткий пыльный коридор с серой пластиковой дверью в конце. На потолке еле светилась одинокая лампа. Первым в полумрак ступил ДРИП, за ним, осторожно шагая, Матвей и Колька. Внезапно пол под ними раскрылся, и все трое полетели куда-то вниз.
Глава 28. «Virus holidays» атакует
В медицинском отсеке космопорта Гринтерры пахло ландышами. Но самим весенним земным цветам в этом образце порядка и стерильности места не нашлось. Стол, три стула, кушетка в углу. В другом углу – камера для обследований, несколько приборов. Кроме Анны и офицера, который представился Иваном Родригесом, в отсеке была полная женщина-врач в белом халате. Лицо ее закрывала полупрозрачная маска. Женщина сидела на стуле возле кушетки, разложив на втором раскрытый то ли кейс, то ли чемодан.
На кушетке лежал худенький мальчик. На его левую обнаженную руку был одет черный кожаный рукав. Несколько спиральных проводов соединяли рукав с чемоданом. В мальчике Анна узнала Гошку, непоседу и проказника. Его дольше всех пришлось уговаривать вернуться на Гринтерру.
– Ну, как? – с порога спросил Родригес врача.
Врач отрицательно покачала головой и сняла с Гошки рукав. Лицо Родригеса помрачнело.
– Я могу идти? – спросил Гошка. Получив утвердительный ответ «Да», пулей выскочил наружу.
– Теперь мне ложиться? – спросила Анна.
– Погоди, – ответил Родригес, – сначала присядь. Поговорим.
Анна присела на краешек стула. Сердце набатом колотилось в груди, удары гулким эхом отдавались по всему телу, от живота до кончиков пальцев. Анна чувствовала, что происходит что-то важное, к тому же нехорошее.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Родригес, – продолжаешь чихать?
– Почти перестала.
– По дороге домой не заметила ничего странного? Аномального в поведении попутчиков?
Анн задумалась. Потом отрицательно покачала головой:
– Нет. Все вели себя как всегда. Как… на новом Артеке. Разве что стюардесса была какая-то несерьезная. Слишком веселая.
– То есть, «как на Новом Артеке», – серьезно повторил Родригес. – Видишь ли, Анна, ты стала невольным участником весьма необычных событий. То, что произошло, необходимо пока сохранить в тайне.
– Но я ничего особенного не знаю!
– Но о вирусе «virus holidays» тебе ведь известно?
– Да.
– Так вот. Человечество давно не сталкивалось ни с чем подобным. Эпидемии, болезни остались в далеком прошлом. Сегодня мы лечим в основном только спортивные травмы да легкие недомогания наподобие простуды. Появившийся на Новом Артеке вирус-мутант – первое серьезное испытание за несколько сотен лет. Ученые медики и микробиологи надеялись, что подобно своему родителю, «вирусу радости и доброты», новый вирус не сможет жить и размножаться за пределами своей атмосферы. Но все равно мы готовились к худшему.
Родригес вздохнул. После небольшой паузы снова заговорил:
– Худшее и произошло. «Virus holidays» не только не погиб при перелете. Он запустил механизм ускоренного размножения. Это показывают все анализы и расчеты.
– Но ведь тогда нужно всех прилетевших изолировать! – воскликнула Анна. – Нужен строжайший карантин!
– Увы, – улыбнулся Родригес, но глаза его оставались печальными, – даже я не все понимаю в политике. Межпланетное Правительство боится паники и беспорядков. Поэтому решено, что карантин будет действовать на целой планете – всей Гринтерре. Еще и на Альфавеге. Вывоз детей на другие планеты пока приостановлен.
– А что дальше? Как справиться с вирусом? Или на обоих планетах все взрослые превратятся в безвольных лентяев и безобразников? Перестанут ходить на работу, заботиться друг о друге, своих детях? Этого нельзя допустить!
– Конечно, нельзя. И здесь ты нам должна помочь.
– Я? – удивилась Анна. – Но как?
– Не догадываешься?
– Нет.
– Ты одна из немногих, чей организм справился с новым вирусом. И единственная из не заболевших, кто покинул Новый Артек. Остальные, как ты знаешь, остались на планете и поддерживают какой-никакой порядок. Единственный плюс, если можно так сказать о «вирусе каникул», то, что заболевшие дети становятся безвольными и ими легко управлять. Это же и огромный минус. Согласна?
– Да, – подтвердила Анна, – я сама все это видела.
– Так вот, – продолжил Родригес, – не знаю, как ты к этому отнесешься, но тебе необходимо сдать кровь.
– Для анализов?
– Нет. Для ученых из орбитальной лаборатории. Причем, я тебе не могу обещать, что процедура будет абсолютно безболезненная и приятная.
– И всего-то, – рассмеялась Анна, – я сама будущий медик. И каких-то там уколов совершенно не боюсь.
Она закатала рукав блузки и улеглась на кушетку. Врач обрызгала ее руку обезболивающим спреем. Толстая гибкая игла хищным жалом впилась в вену. По прозрачной трубке в надувающийся пакетик побежала ярко красная жидкость. Кровь Анны Котовой.
Джесс почувствовала, что на нее упала чья-то тень. Нехотя она перевернулась на спину и открыла глаза. Трое незнакомых мальчишек. Два высокие, довольно симпатичные. Третий так себе, мелюзга.
– Ну что солнце загораживаете? Захочу в тень, сама как-нибудь до нее доползу, – сквозь зубы проговорила она.
– Здравствуй, Джессика. Ты меня не узнаешь? – спросил маленький.
Джесс взглянула внимательней. Да это же Эндрю Мак-Кин-второй собственной персоной.
– О, капризный шалопут, как ты меня нашел?
– В медицинском центре, здесь, недалеко. Я спросил, а парень черненький подсказал. В такое время вас только на пляже найти можно.
– Наверное, Рикки. Всем известный трудоголик. А ты что, выпросил у папаши миллиардера путевку? Захотелось покупаться, позагорать? Или очередной выкрунтас здесь устроишь?
