— Мне кажется, мы обсуждаем не совсем то, что следовало бы, — негромко произнес генерал Хаген. — Поражение флота — это в любом случае смерть для всех нас. Даже если Рой не сможет преодолеть противоорбитальную оборону сразу, он сделает это через неделю или через месяц. Если враг построил один линкор, он построит и второй, а вот мы восстановить потерянный флот будем уже не в состоянии. Адмирал Крайтон, вы ведь сказали, что наши шансы сорок из ста, да и то если к Рою в ближайшее время не подойдет подкрепление, не так ли?
— Да, господин генерал. Вы всё правильно поняли.
— Скажите, адмирал, сколько и каких кораблей Роя в среднем прибывает в пространство Федерации каждые сутки?
— Настолько точными данными разведка флота не располагает, но примерно два-три легких крейсера и пять-семь эсминцев.
— То есть наши шансы на победу существенно снижаются каждый день?
— Именно так, подтвердил Крайтон.
— А еще с каждым днем нам будет всё труднее покинуть пространство Федерации, — добавил Шагрин. — Нужно либо решаться прямо сейчас, либо за нас всё решит Рой.
В кабинете установилась вязкая напряженная тишина. Все участники совещания прекрасно понимали, за кем будет последнее слово, и их взгляды скрестились на главе Федерации.
— Адмирал Крайтон, принимайте командование эскадрой проекта «Озирис», — поставил точку в обсуждении Рутковски. — Мы вылетаем ровно через сутки. Для Штаба флота и всех остальных служб наша эскадра — особый отряд, действующий под эгидой СБ. Официальная цель рейда — восстановление сети стационарных сканеров и доразведка противостоящих нам сил противника. Генерал Хаген, сколько созданная вами система прикрытия сможет поддерживать иллюзию, что мы всё еще находимся на Земле?
— От двадцати до тридцати часов. Дальше отсутствие личного контакта с высшими руководителями Федерации начнет вызывать у непосвященных всё больше вопросов. К тому же оптоэлектронные двойники, имитирующие наши ответы по каналам связи, не смогут со стопроцентной достоверностью воспроизводить поведение оригиналов, особенно в части принятия ключевых решений.
— Адмирал, нам хватит этого времени, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от Солнечной системы? — Рутковски перевел взгляд на Крайтона.
— Даже с запасом, господин президент, — без колебаний ответил командующий эскадрой. — Для проекта «Озирис» были специально отобраны только самые быстрые корабли флота. Даже транспорты прошли необходимую модернизацию и теперь вполне соответствуют этому критерию.
— В таком случае обратный отсчет пошел, — Рутковски поднялся, давая присутствующим понять, что совещание окончено. — Генерал Хаген, оповестите всех участников проекта о времени старта и особо укажите, что ждать мы никого не станем.
* * *
Генерал Аббас хорошо понимал, что по сути Федерации больше нет. Сеть межзвездной связи ещё работала, и это, пожалуй, последнее, что пока хоть как-то объединяло человечество. Рой не скрывал своих намерений. Стационарные сканеры и корабли-разведчики ещё выполняли свои функции, и информация о том, что враг собирает у границ центральных миров огромный флот, исправно поступала в Солнечную систему, по дороге умудряясь утекать в федеральную инфосеть, что, естественно, только усугубляло панику в брошенных на произвол судьбы колониях.
Такие стабильные и хорошо отлаженные механизмы, как армия и флот подвергались разлагающему действию надвигающегося хаоса медленнее, чем гражданские службы. Приказы всё еще отдавались и выполнялись, снабжение войск и эскадр не прекращалось, но работало всё это уже как-то по инерции, всё чаще давая странные сбои, объяснить которые можно было лишь быстро нарастающим бардаком буквально во всех властных структурах на глазах распадающегося государства.
Отдельная десантная армия Аббаса казалась неким островком стабильности в море окружающей паники. Наверное, какой-то порядок ещё существовал в Солнечной системе, но за её пределами всё больше устанавливался классический закон джунглей — каждый сам за себя.
Аббас понимал, что ему остается только ждать. Сигнал Марку Ричу он отправил, но ответа пока не получил, а в высших штабах Федерации о нём будто забыли. Последнее внятное распоряжение, пришедшее с Земли, касалось отряда кораблей, прикрывавших главную базу формируемой армии, расположенную на крупном спутнике Крюгера-6. Легкие крейсера и эсминцы срочно отозвали в Солнечную систему, оставив Аббасу только восемь десантных транспортов и пять корветов второго поколения.
Почти весь личный состав и техника уже находились на базе, и генерал продолжал заниматься тем, чем и должен был в соответствии с уставом и своей новой должностью — формированием частей и подразделений, организацией боевой подготовки, проверкой состояния вооружения и военной техники и вопросами материально-технического обеспечения вверенных ему войск. На фоне творившегося вокруг развала всего и вся это хладнокровное следование букве последнего полученного приказа выглядело дико, но постепенно заражало подчиненных. У психологов такое поведение принято называть смещенной активностью, а на армейском языке оно звучит куда проще: «Не знаешь, что делать — действуй по Уставу». Пока командиры отдают четкие и понятные приказы, а подчиненные плотно заняты их выполнением, армия сохраняет иммунитет к самой опасной для неё болезни — панике. Генерал Аббас сам не знал, чего он ждет, но что бы ни случилось, он собирался сохранить боеспособность своих войск.
Пассивность командования выглядела очень странно. Аббас полагал, что его армию перебросят в Солнечную систему, но этого так и не случилось. Возможно, там и без них хватало наземных войск, но, неплохо зная президента, генерал был очень удивлен, что для усиления своей защиты Рутковски не стал использовать столь крупное и мобильное войсковое объединение. Впрочем, отсутствие новых приказов из штаба Аббаса устраивало. Лучше уж заниматься тренировками и обычной армейской рутиной, чем лететь куда-то без прикрытия флота с единственной задачей отвлечь на себя корабли Роя хоть на какое-то время. В том, что в данный момент на другие приказы можно не рассчитывать, Аббас не сомневался.
Невеселые размышления генерала прервал доклад секретаря. В штаб прибыли сразу три офицера Службы безопасности и просили командующего срочно их принять. Именно просили, а не требовали, и это уже было хорошо. Напрягало другое. Это были именно те эсбэшники, в телах которых находились биоимпланты. Не верить словам Марка Рича, назвавшего ему их имена, Аббас не видел никаких причин.
— Пусть заходят, — приказал Аббас секретарю, перемещаясь за свой рабочий стол с консолью вычислителя. Именно там, в специальном креплении под столешницей, майор Бонье закрепил по его просьбе автоматический пистолет «Гюрза-МА».
— Присаживайтесь, господа, — нейтрально произнес Аббас, указывая посетителям на кресла у стола для совещаний. — Времени у меня немного, но я вас внимательно слушаю.
Старший из безопасников носил знаки различия полковника. Два других агента СБ были на ступень младше его по званию.
— Господин генерал, несмотря на весьма тревожную обстановку, в подчиненной вам армии поддерживается дисциплина и высокая боеготовность, — издалека начал полковник. — Поверьте мне, в частях и соединениях, оставшихся за пределами Солнечной системы, сейчас это большая редкость.
— Спасибо за высокую оценку моих усилий, полковник, — холодно кивнул Аббас, — но прошу вас перейти к существу вопроса, ради которого вы попросили вас принять.
— Как скажете, господин генерал. Тогда начну, пожалуй, с того, что мы трое являемся носителями таких же биоимплантов, как ваш. Ну, почти таких же. И именно нам руководство СБ поручило контроль за вашими действиями.
— Очень любопытно, — медленно произнес генерал. Такого признания он от безопасников никак не ожидал. — И что же заставило вас раскрыть мне эту информацию?
— Предательство, — коротко ответил полковник.
— Мне нужны подробности, — не проявляя никаких эмоций, потребовал Аббас.
