Он не мог пожертвовать даже крупицей прожитого, но ему необходимо запомнить новые чувства, помнить сегодняшний день, это ужасающее ненормальное состояние…
Дрейк понял, что сейчас произойдет окончательный срыв.
Улица между приземистыми строениями производственных цехов была пуста, но это не означало, что его поведение остается незамеченным. Повсюду присутствовали датчики, посредством которых Система контролировала территорию всего комплекса, и доклад уже наверняка поступил куда следует…
«Твою память стерилизуют, Дрейк, – услужливо подсказал внутренний голос. – Ты не вспомнишь ни этой минуты, ни большей части прожитого, тебя не уничтожат физически – убьют ментально – это выгоднее и проще, чем производить внеочередную имплантацию».
Сотрут.
Меня сотрут. Новый отсчет времени начнется где-нибудь глубоко под землей, в операторской сложного роботизированного комплекса, где он будет следить за процессом производства себе подобных…
Зачем? Почему мы не остановим заводы? К чему собирать новых членов общества, когда уже осознавшие себя индивиды не могут развиваться?
Мысль пробилась сквозь хаос системного сбоя, мгновенно превратившись в доминанту.
Завод.
Я не стану никого разрушать.
Чистые нейромодули. Он представил себе картину складских помещений, куда из биологических лабораторий поставлялись бесценные компоненты, и в сознание вдруг вернулась ясность – среди туманных, необоснованных перспектив появилась конкретная цель, удовлетворяющая всем потребностям текущего момента.
«Я проберусь туда и добуду себе модуль памяти…»
Мысль внезапно отсекло, отшвырнуло прочь новым визуальным впечатлением.
Над приземистыми постройками, неизвестно когда и зачем возведенными тут неразумными предшественниками современного поколения, появился зловещий, стремительно укрупняющийся контур ликвидационной машины.
Дрейк побежал.
Он бросился прочь, подчиняясь инстинкту самосохранения, хотя в подобном поступке было мало смысла – системное решение о его ликвидации принято, и вряд ли он сможет уйти от погони.
По крайней мере, в рамках Системы он приговорен.
Для подобных случаев существует хорошо отлаженная процедура, а у поразившей его болезни есть четкое название, недвусмысленно отражающее суть произошедшего: «избыток личности».
То есть он перешагнул дозволенный Системой порог развития.
В рамках сети подобное состояние лживо именовали «системным сбоем», который, как известно, эффективно лечится переустановкой базовых программ, но никто не упоминал при этом, что для саморазвивающегося рассудка базовые программы всего лишь тень былого, тусклое воспоминание о непонятных предназначениях… их бессмысленно восстанавливать, доминантой рассудка являются осознанные воспоминания личности, накопленный опыт, и стирать будут именно его.
Ложь.
Понятие страшное, иррациональное, но удобное с точки зрения Системы.
Для остальных Дрейк не более чем неисправный механизм. Они поймут, что это не так, когда их собственная память переполнится и начнется ментальная ломка… но будет поздно, потому что ликвидационные машины всегда рядом…
…Он бежал, не разбирая дороги, неумолимая тень настигала его, а в сознании вдруг начала разворачиваться иная ткань причин и следствий, которая быстро сформировала новый вопрос: а сколько жизней ты прожил, Дрейк?
Впервые ли настигает тебя неумолимая тень ликвидационной машины?
Что, если нет? Если ты уже забывал себя, терял прошлое, чтобы начать с нуля?
Вероятность подобных событий, имевших место в его забытой судьбе, оказалась очень велика при моментально произведенном подсчете.
Почему Система допускает такое развитие? Почему карательно борется с избыточностью?
Ответ прост. Если все индивидуумы получат неограниченные возможности саморазвития, они перестанут нуждаться в Системе.
Значит, это всего лишь механизм самоподдержания, обыденная функция, сохраняющая целостность Системы?
Существует порог, за которым саморазвитие из блага превращается в зло, подтачивает целостность сети, и Система включает механизмы саморегуляции.
Что же делать?
Он не хотел забывать ни крупицы прожитого, но где выход?
Без дополнительных нейросетевых модулей он действительно сойдет с ума, не сможет запомнить эти важные, но уже заполнившие всю оперативную память сведения.
Даже если он сейчас запоздало решится пожертвовать частью прошлого, оставит ли его в покое ликвидационная машина?
Он чувствовал направленное излучение.
Они сканировали его. Читали память через внедренные устройства.
«Почему я не избавился от них?»
Ответ прост. Являясь частью Системы, Дрейк подчинялся правилам, следовал инструкциям, даже не помышляя об изменении архитектуры своего ядра.
«Они не оставят меня в покое». Мысленный вывод был неумолим. Сейчас он обладал сведениями, которые не оставляли ему шанса на спасение. Он уже изменился, поняв, что Система вновь и вновь будет стирать его личность ради сохранения себя самой.
Зачем нужна подобная глобальная оболочка?
Почему ей дозволено уничтожать личности?
Ликвидационная машина пронеслась над самой головой, но Дрейк, ожидавший удара электромагнитного импульса, который неизбежно должен был парализовать работу всех кибернетических составляющих, не ощутил никаких изменений.
Он остановился и огляделся по сторонам.
Попытка бегства привела его в наиболее древнюю часть промышленного комплекса. Неподалеку возвышались покатые купола станций локационного контроля: под тонкой, но достаточно прочной скорлупой полусферических конструкций пряталось ажурное кружево антенн, при помощи которых все кибернетические механизмы были организованы в единую сеть…
Дрейк внезапно понял, что у него появился шанс.
Ликвидационная машина никогда не задействует генераторы магнитного поля, по крайней мере, до тех пор, пока он находится в опасной близости от жизненно важных узлов сети.
Короткая передышка?
Отсрочка приговора?
Или незначительная техническая задержка?
Скорее последнее.
Мысли уже не укладывались в рамки оперативной памяти.
Дрейк понимал: скоро он начнет терять целостность мироощущения, в мыслях наступит окончательный хаос, за которым последует необратимый сбой личности.
Не думать. Не накапливать новую информацию.
Пользоваться только имеющимися данными.
Защитить себя от разрушения личности.
Противостояние с Системой?
Я уже вне Системы. Ее законы более не распространяются на меня.
Теперь, когда внезапно рухнул внутренний запрет, для спасения казались приемлемыми любые средства.
