Правой рукой Байрон показал Автарху кукиш.
Джоунти рассмеялся.
– Может быть, мы все же займемся тем, зачем пришли сюда – радиосвязью?
– Перестань дурачить меня. Я знаю, что ты хочешь убить меня.
– Я бы не советовал тебе повторять эти глупости. Щенок!
– Слушай, – голос Байрона был громким и отчетливым. – Ты говорил, что послал бы меня на верную смерть – я имею в виду Родию – только для того, чтобы навлечь подозрения на Правителя?
– Да.
– Это ложь. Твоей главной целью было, чтобы меня убили. Ты сообщил капитану родийского корабля, кто я на самом деле. Ты не думал, что я вообще попаду к Хенрику.
– Если бы я хотел убить тебя, Фаррилл, то мог бы подложить в твою комнату настоящую бомбу.
– Тогда это было бы сложнее представить как попытку тиранийцев убить меня.
– Я мог убить тебя в космосе, когда впервые попал на борт «Беспощадности».
– Мог. Ты пришел вооруженный бластером, и нацелил его на меня. Но когда Ризетт узнал, кто я такой, для тебя стало невозможным убить меня. Твоя ошибка заключалась также в том, что ты не сказал сам своим людям, кто я такой. Не станешь же ты отрицать это, Джоунти?
Лицо Джоунти, без того белое от холода, побелело еще больше.
– Даже сейчас я мог бы убить тебя. И что удержало бы меня?
– Политика, Джоунти. На борту корабля находится Артемида из Хенриадов, и, мне кажется, сейчас она более важная персона, чем я. Убить меня в ее присутствии – означает проиграть так успешно начатую для тебя партию. Ты навсегда потеряешь надежду на успех в ее глазах.
Джоунти вздохнул и сказал:
– Фаррилл, здесь холодно, а становится еще холоднее. Мне кажется, солнце заходит. Ты глуп и очень утомил меня. Все же я хотел бы знать: зачем, по-твоему, мне понадобилось убивать тебя?
– По той же причине, по которой ты убил моего отца.
– Что?!
– Думаешь, я поверил, когда ты обвинил беднягу Хенрика в предательстве? Думаешь, я считаю моего отца таким глупцом, чтобы он мог чересчур довериться Хенрику? Нет, Джоунти! Мой отец должен был очень доверять своему убийце, чтобы позволить ему приблизиться к себе.
Джоунти отступил назад и поддел ногой один из чемоданчиков. Тот раскрылся, и содержимое его вывалилось на землю.
– Я вижу, у тебя разыгралась фантазия. Ты помешан на криминальных историях.
Байрон дрожал, но холод был здесь ни при чем.
– Мой отец был популярен среди твоих людей, Джоунти. Слишком популярен. Автарх не может допустить, чтобы кто-то имел больший авторитет, чем он. Ты избавился от соперника! А от меня хочешь избавиться потому, что боишься, будто я займу его место! – Его голос нарастал и постепенно перешел в крик. – Разве это неправда?
– Нет.
Джоунти нагнулся за чемоданчиком.
– Я могу доказать, что ты ошибаешься. – Он открыл его. – Радиоснаряжение. Посмотри на него. Хорошенько посмотри.
Байрон опустил взгляд на чемоданчик:
– Ну, и что это доказывает?
Джоунти выпрямился.
– Ничего. А теперь внимательно взгляни на это.
В руке он держал бластер.
– Я устал от тебя, Фаррилл. Я больше не хочу разговаривать с тобой.
– Ты пронес бластер в чемоданчике с оборудованием! – Изумлению Байрона не было границ.
– А почему бы и нет? Я могу себе это позволить. Я – Автарх Линганы, и я устал от постоянной необходимости выслушивать всяких Господ Вайдемоса. – И он приказал: – Вперед! Полезай на скалу!
Байрон, неотрывно глядя в дуло бластера, отступил на шаг.
– Ты убил моего отца!
– Да, я убил его, – рассмеялся Автарх. – Я говорю тебе это только потому, что тебе недолго осталось жить.
– И ты уже не раз пытался убить меня!
– Да. Та прав в своих допущениях. И чем сейчас это может помочь тебе? Вперед!
– Нет, – воскликнул Байрон. – Если собираешься стрелять, стреляй.
Автарх раздраженно спросил:
– Ты думаешь, я не сделаю этого?
– Я даже прошу тебя выстрелить.
– Хорошо, – Автарх прицелился в голову Байрона и спустил курок.
19. …и потерпеть поражение
Теодор Ризетт прятался за скалой. Он не хотел, чтобы его увидели раньше времени. Бластер он держал в кармане. Солнце благоприятствовало ему: если бы те, за кем он наблюдал, повернули головы в его сторону, оно светило бы им прямо в глаза, и его было бы трудно заметить.
Он отлично слышал их голоса. Все же хорошо он придумал с этим встроенным микрофоном! Ризетт усмехнулся. Все идет по плану, только создатель этого плана явно не рассчитывал на присутствие здесь постороннего.
Артемида не видела бластер. Она не видела и двух фигур на скале. Пять минут назад она заметила Ризетта, и теперь следовала за ним. Но он шел слишком быстро. Догоняя его она дважды упала, но даже не почувствовала этого. При втором падении она рассекла ногу, и теперь за ней оставался багровый след.
Из последних сил она сжимала нейронный хлыст.
Как привлечь к себе его внимание? Она крикнула:
– Ризетт! – И вновь: – Ризетт!
Внезапно она споткнулась. Солнце светило ярко, но мир потемнел, сознание начало покидать ее. Артемида почувствовала, что касается земли, что хлыст выскальзывает из пальцев…
Чьи-то руки подхватили ее. Она с усилием приоткрыла глаза.
– Байрон? – прозвучал еле слышный шепот.
В ответ послышались слова, но это был голос не Байрона. Это голос Ризетта, поняла она.
И тут сознание окончательно покинуло девушку.
На лице Автарха было недоумение, как у ребенка, которому дали игрушку и тут же отобрали ее. Он вновь и вновь нажимал на спуск бластера, однако выстрел так и не раздался.
Байрон сказал:
– Кажется, с твоим бластером что-то не в порядке?
Автарх переводил взгляд с Байрона на оружие. С ужасом он обнаружил, что бластер разряжен. Теперь оружие было просто бесполезной игрушкой. Автарх отбросил его в сторону.
– Око за око, – голос Байрона дрогнул.
Автарх, ничего не говоря, отступил назад.
Байрон медленно шагнул к нему.
– Существует множество способов убийства, но я не буду удовлетворен, если смерть твоя наступит сразу. Тогда ты не успеешь ощутить ее. Это будет плохо. Думаю, я должен продлить этот процесс.
Внезапно до его слуха донесся отчаянный крик:
– Ризетт! Ризетт! Не стреляй!..
В ту же минуту Автарх бросился на Байрона и повалил его на землю. Его пальцы пытались сдавить шею юноши. Байрону удалось вывернуться. Автарх отскочил в сторону, тяжело дыша и готовясь повторить попытку.
Они вновь сцепились и покатились клубком по земле. Потом вскочили, держа каждый свой углекислотный цилиндр наперевес. Внезапно Автарх метнул цилиндр в сторону юноши, но не попал, и цилиндр с грохотом покатился по скале.
