— А ты как? — возмутилась амазонка.
— А я музыкальную школу окончил с отличием по классу клавишных, вот как! Я управление двигателем на гаммы расписал и полгода разучивал! И то боюсь ошибиться! Умники! Хорды им настрой… для чего? Чтоб двигатель взорвался?!
Амазонка растерянно молчала.
— Умники! — проворчал пилот и полез из-под дисколета.
А офицера вдруг посетило озарение. Подхватило, понесло к невероятным выводам и решениям…
— Настрой девочкам хорды! — приказал он. — Восемь, минимальный комплект. Поставь распределенное управление. Обучи пилотов основным гаммам. На все тебе… через сколько, вы полагаете, Штерн заявится?
— Ай! — вдруг сказала амазонка.
— Я отряхнуть, юбка в пыли и спина… — страшно смутился стрелок.
— А… тогда продолжай.
Офицер огромным усилием воли оторвал взгляд от занимательнейшей сценки.
— Через неделю, — сообщил Буревой хмуро.
— Сержант Стрежевой, на все про все тебе неделя. Выполнять.
— Я-то выполню! — пробурчал пилот. — А как они стрелять будут? При гармонично синхронизированной восьмерке нельзя отбирать мощность на трассеры сверх заводских установок! А без отбора мощности из наших мелкашек только автоматы уничтожать да бакены!
— А вы как SS крошили? — подала голос белокурая комэск-1.
— А мы укрупненные трассеры присобачили! — признался стрелок.
— Укрупненные несовместимы с «Чертями»! Принципиально несовместимы!
— Жить захочешь, все совместишь.
— Да? Как-то слишком просто у вас получается! — подозрительно заметила чернявая. — На вранье похоже! Или… на «тринадцатого».
И красавица пристально уставилась на беспечного стрелка.
— Поддерживаю! — нахмурился офицер. — Ох, доберусь я до вас. Но пока что некогда. Огневой, продемонстрируешь, как укрупненные трассеры… присобачиваются, пусть посмотрят. И я посмотрю.
— Я где столько возьму?!
— А где хочешь. Я верю в твои таланты.
— Где хочешь — это в арсенале, — угрюмо сказал стрелок. — А его только десантом штурмовать.
— Штурмуй. За нами ходила охрана из десантуры? Старшина договорится, пусть на дело поработают.
— Кэп, ты понимаешь, что сейчас сказал? — подал голос старшина. — Штурм арсеналов для тебя означает расстрел.
— Понимаю, — безрадостно усмехнулся офицер. — Знаешь, как лучше? Можешь занять мое место.
Старшина подумал — и четко кинул руку к пилотке:
— Есть договориться с десантурой, есть захватить арсенал.
— Ребята, на вас психушка накатила или… — недоуменно начала чернявая.
— Не придуривайся, Сашка, все ты понимаешь! — поморщилась белокурая комэск-1. — Флот на грани уничтожения, нам надо отбиваться от европейцев, и ребята делают, что могут.
— Да, я понимаю! Я понимаю, что на базе мятеж, что четыре придурка сами в него лезут и нас тащат под расстрел, а руководство, гниды, только нас лапают да меж собой грызутся, и… тебе девчонок не жалко? От всей эскадры нас сколько живых осталось?
— Нас «тринадцатый» спасет, — сказала сержант Милая и странно поглядела на старшину.
— А, ну да, ну да, на «тринадцатого» одна надежда, кроме него ж некому…
— Но спас ведь.
Чернявая амазонка шумно выдохнула. Задумалась. Скорчила озадаченную рожицу.
— Саша, не придуривайся…
— Есть не придуриваться! — вытянулась амазонка. — Есть верить в помощь «тринадцатого»! Есть дооборудовать дисколеты для новых реалий боя! Есть погибнуть всем до одной в этом сраном бунте во имя России, которой мы не нужны!
— Ребята, амазонки с вами, — серьезно сказала Милая. — Полностью и навсегда. Неофициальный лидер эскадры только что дала согласие.
Неофициальный лидер вдруг подбежала к стрелку, повисла у парня на шее и наградила звонким чмоком.
— Шалава, — тихо сказала комэск амазонок незнакомое слово, как показалось экипажу, с оттенком зависти.
Александра Механик в ответ ослепительно улыбнулась, помахала всем ладошкой, и амазонки ушли собирать личный состав.
— Это что было? — спросил побуревший стрелок.
— Укусила! — язвительно отозвался пилот. — Видел, как в старых фильмах делают? Оно и есть. Говорят, любовь от этого начинается!
— Знаете, она… такая мягкая! — пробормотал стрелок. — Везде! Я как-то даже…
— Готов штурмовать арсенал голыми руками? — проницательно спросил пилот.
— Э, нет! — опомнился стрелок. — Только с ротой десанта! Я другое хотел сказать: теперь понятно, почему наш старшина Ольгу весь полет на руках продержал! И гладил еще, я сам видел!
— Подумаешь, гладил, — лениво сказал пилот. — А я видел, как он ее целовал.
— Флуды не разводите! — неловко буркнул старшина. — Сходите лучше договоритесь с десантурой да действительно захватите арсенал. Товарищ младший лейтенант, возглавите или как? А то десантники могут трухнуть в последний момент, они только бунты давят с радостью, а против государства…
— Я в штаб! — покривился офицер. — В особый отдел.
— О! — оживился стрелок. — Ага! Все же…
— С ротой десанта пойду. Нужные сведения можно взять только в особом отделе. Значит, там и возьму. А не отдадут по-хорошему — разнесу штаб!
Шаги грохотали по полам натурального паркета. Пусть не рота, но взвод десанта точно перся по коридорам штаба, сотрясая маршем души сидящих по кабинетам. Офицер шагал впереди, бледный и решительный.
Бумс! Дверь в особый отдел оказалась со скрытым, самым лучшим в мире российским запором. Как выяснилось, российский десантный ботинок лучше.
— Ждите здесь! — буркнул офицер и боком протиснулся в проем.
Худой капитан из военных дознавателей с чуть заметной усмешкой уставился на него.
— Сам пришел, — ласково отметил капитан. — По закону зачтется на половину наказания… но не поможет. Половины расстрела не бывает, сам понимаешь.
— Капитан, я верю, что ты хороший человек, — тихо сказал офицер. — Мы не против России. Нам нужны данные по Пятому флоту.
— Любой бунт — против России, — разумно заметил капитан. — И за последние сто лет, кстати, не было ни одного успешного, у нас сильное государство и много карательных корпусов. Потом не говори, что не знал.
— Не скажу, — пообещал офицер. — Так что с данными?
— А ничего нет, — улыбнулся капитан. — Я — контрразведка. Вот компромат могу на десантуру дать, этого полно. Надо? Да, и они — лишние. Понял?
— Щас сам лишним станешь!
— Пожалуйста, — серьезно сказал офицер. — С чем-то же надо бить Штерна.
— Штерна? — задумался капитан. — Его не помешало бы, давно напрашивается, сволочь… Не, все равно нет. Это у разведки.
