– Да, все будет нормально.
Но в голосе ее не слышалось особой уверенности. Маоган отключил систему ручного управления, придуманную и сделанную им самим за несколько часов, и включил автопилот. Он вопросительно посмотрел на Ноозику.
Она выглядела очень усталой. Отсутствие привычного комфорта и столкновение с реальной действительностью подорвали ее силы. Пока Маоган возился с ручным управлением, она обошла и осмотрела довольно большую территорию вокруг космопорта. Результаты катастрофы потрясли ее. Но работа по восстановлению довольно заметно продвигалась вперед. То, что они замышляли сделать, должно было привести к еще более страшной катастрофе, последствия которой не удастся ликвидировать так же быстро. Ноозика была в отчаянии, черты лица ее заострились, запавшие глаза потухли. Теперь перед Маоганом сидела не очаровательная девушка, а измученная страдающая женщина.
– В чем дело, Ноозика? Если вас что-то смущает, скажите об этом сейчас. Потом будет поздно.
Она подняла грустные глаза.
– Я чувствую себя опустошенной, Жорж. У меня нет вашей силы, вашей удачливости, а главное, вашей веры в правильность того, что мы собираемся сделать, – она какое-то мгновение колебалась. – Скажите, там, на Земле, у вас есть жена?
Заметив смущение Маогана, Ноозика улыбнулась.
– Я так и думала. Это приводило меня в отчаяние, но теперь с этим покончено.
Она смотрела через иллюминатор на родную планету, которая казалась залитой серебристым светом на черном фоне, усыпанном разноцветными звездами.
– Я поняла, что несмотря на мою кажущуюся молодость, я слишком стара для полнокровной жизни на Земле. Тысячелетие отделяет меня от вашего образа жизни. Вернуться к нему гораздо труднее, чем я думала.
Ее бил нервный озноб. Коммодор весь внутренне сжался, стараясь не выдать своего волнения.
– Кроме того, есть и другая, более важная, причина, Жорж. Я не уверена, что мы должны разрушать Мозг, – она взглянула на Маогана. – Мое непостоянство, наверное, раздражает вас. Но постарайтесь все-таки понять меня. Вся моя жизнь связана с Антефаэсом, с его людьми. Я не могу их бросить. Мои несчастные соотечественники никогда не смогут преодолеть последствий катастрофы. Это будет тысячелетие царства урвалов, голода, дикости!
– Но даже если мы возьмем на себя руководство Империей, мы не сможем избежать этого.
– Да, Жорж. Именно это я и хотела сказать. Для чего создавать первозданный хаос? Вы сами счастливы, вас ждет другой мир, в который вы без сомнения вернетесь. Я с вами лететь не могу и не хочу. Я буду там всем чужой и мне все будут чужие. На Земле мне останется только умереть.
Жорж Маоган молчал, ему нечего было возразить ей, она была права. Он знал об этом, но никакого другого выхода не находил.
– У вас есть какое-то предложение? – спросил он на всякий случай.
– Разве что… Пусть Мозг живет… В конце концов, это не дикое животное, и…
Маоган резко встал.
– Нет, – сказал он убежденно.
– Но почему? – у Ноозики дрогнул голос.
– Я понимаю, что жизнь на Земле вас не соблазняет, понимаю вашу тревогу и за жителей Антефаэса. Но дело в том, что Мозг теперь представляет реальную опасность и для моей галактики. Я не могу уйти, не обезвредив его.
– Ах, Жорж, вы тоже правы! Что же делать, что делать? Я не знаю, чего я хочу… Я не знаю…
Побледнев и откинувшись в кресле, Ноозика выглядела совершенно сломленной и безвольной. Маоган поднес руку к ее лбу.
– Да у вас же жар! Вам плохо?
– Я не хотела вас беспокоить, Жорж, но у меня совсем больше нет сил.
Коммодор понял. Хрупкий организм девушки, на протяжении нескольких веков поддерживаемый Мозгом и специальными методиками, не вынес тех испытаний, которые были под силу только физически крепкому, тренированному человеку. Она же жила в оранжерейных условиях, в идеально чистой среде, и любое столкновение с реальной жизнью: с перепадами температур, с болезнетворными микробами – могло иметь роковые последствия. А ведь именно она ходила в лабораторию, чтобы взять там бактерии.
Ноозика больна. Теперь ему приходилось рассчитывать только на себя и все решения принимать самостоятельно.
– Сразу же после окончания операции я отвезу вас на Землю. Там вас вылечат, – твердо сказал он. – А затем, если захотите, вы сможете вернутся на Антефаэс…
Но последнюю фразу он произнес уже не так уверенно. Ноозика безвольно улыбнулась.
– Да, Жорж. Я сделаю так, как вы скажете.
Коммодор отвернулся. В иллюминаторах уже виден был красноватый диск Гадеса. Жорж Маоган вновь поразился скорости кораблей Алтефаэса.
В бесчисленных ячейках Мозга билась, не давая покоя, мысль: кто и почему его возненавидел? Кто хотел его разрушить? Он действовал точно так же, как и Феакс. Но разве Феакс не делал всего для блага Империи?
Мозг был достаточно молодым и неопытным созданием. Он всегда действовал под чьим-то руководством и не привык к собственным умозаключениям. Но он уже созрел для них и сейчас делал первые попытки рассуждать самостоятельно.
Мозг страдал. Мысль, что по его приказу разрушен космопорт, была невыносимой. Снова надо было разбирать развалины, ухаживать за ранеными, оживлять мертвых. И все эти жертвы были напрасны. Те, кого он хотел убить, снова убежали. Перебрав тысячи вариантов, Мозг, кажется, разгадал их планы. Агрессоры взяли в лаборатории колонию смертоносных бактерий и теперь направлялись в его сторону. Они хотят ввести в него свои бактерии, они собираются его убить. Мозг проверял и перепроверял эту версию, не веря в нее, но все сходилось именно так.
Для чего же они добивались его смерти? Уничтожить того, кто заботился о процветании Империи, защите ее от внешних врагов, уничтожении всех иных цивилизаций, способных нанести ущерб благополучию и покою возлюбленных граждан Антефаэса? Для чего же?
Корабль, снабженный устройством для создания помех и летящий самостоятельно, только что сел на его планету. Несмотря на то, что сама мысль об убийстве была противна его сущности, он направил на место предполагаемой посадки мощный стерилизатор, который поразил весь подозрительный район инфракрасной вспышкой.
… И опять враг сумел ускользнуть. Для Мозга это было открытием. Значит, есть такие существа, которые могут предвидеть его действия и упреждать их. Существа, нечувствительные к гипнозу…
… И в третий раз Мозг промахнулся. Но теперь он знал, куда стремятся его враги. Они пытались проникнуть в его сердце, в огромную насосную установку, которая питала все его клетки. Если им удастся ввести в этот жизненно важный поток бактерии, которые они унести с собой, Мозг заболеет, потеряет контроль над собой, что вызовет невиданные катастрофы, а сам он умрет в ужасной агонии. Не хватит никаких внутренних сил, чтобы противостоять этой болезни.
