Андрей Красников - Серебряные колокольчики

А еще через несколько минут мы нагнали крейсер и влетели на одну из его причальных палуб.

Перепахивание планеты силами нашего флота продолжалось еще почти месяц. Похоже, неожиданный удар с поверхности, после которого флот потерял сразу восемь эсминцев и крейсер, очень сильно разозлил наше командование, да и рядовой состав тоже.

Привыкшие к межпланетным перелетам колоссы расходовали запасы топлива в немыслимых количествах, но упорно ползали над поверхностью, оставляя после себя выжженные пустоши. Вокруг траекторий их маршрутов сновали десантные корабли, стирающие с лица планеты то, что осталось вне зоны поражения. А высоко за облаками неспешно передвигались туши линкоров, время от времени посылавшие вниз пламенные приветы.

Гражданское население никто специально не уничтожал, но с ним и не церемонились. Города перемалывались ради уничтожения засевших там военных, а то, что попутно там оказывался простой народ — никого не волновало. Жестоко, но эффективно — уже на второй-третий день такой зачистки мирные жители массово бросились на природу, стараясь держаться как можно дальше от чего бы то ни было военного. Их не трогали.

Я в боевых действиях участия больше не принимал — только следил, сидя в «гостевой» каюте крейсера. Иногда удавалось поговорить с Адель, которую вытащил с планеты другой корабль и которая теперь томилась в такой же каюте над противоположной стороной шарика.

Но все когда-нибудь заканчивается. Спустя двадцать четыре дня после моего спасения операция по зачистке планеты прекратилась. Корабли один за другим ушли ввысь, ложась на геостационарные орбиты и прекращая расходовать оставшееся топливо. Вниз отправились «колонисты» — пехота, призванная занять территории и основать первоначальные укрепления.

Настало время разбора полетов и подведения итогов. Не могу сказать, что было что-то пафосное и берущее за душу. Слишком много солдат и офицеров участвовало в операции — так что на мою долю пришлось лишь несколько минут у замотанного жизнью майора, обложенного какими-то папками и коробками с наградами. Майор, бегло просмотрев мои данные, всучил мне новые статистические значки, на которых гордо красовались цифры «48» и «232», а потом с торжественно-усталым вздохом протянул мне новую медаль «За мужество», теперь уже третьей степени. Затем, вспомнив, покопался в коробочках и достал еще одну.

— Лейтенант, ваши действия при эвакуации с «Созвездия» были признаны героическими, — с пафосом произнес он, бегая глазами по столу, очевидно, пытаясь найти что-то, прилагающееся к коробочке. — Вам присвоена еще одна военная награда — медаль «За самопожертвование» пятой степени. Гордитесь, очень немногие могут похвастаться тем, что носят ее, будучи в полном здравии.

Я сделал вид, что горжусь, вспоминая при этом все свои корыстные расчеты, связанные со спасением соседа на терпящем крушение эсминце. Получается, расчеты оказались верными.

— Помимо этого, приказом адмирала флота Уильяма Родригеса вы получаете повышение до старшего лейтенанта. Поздравляю вас!

Я вытянулся в струнку, отдал майору честь и отправился восвояси — ждать дальнейших перемен в судьбе.

Ждать пришлось почти неделю. Все это время я маялся бездельем — перебирал и чистил оружие, смотрел пропитанные пропагандой фильмы, читал… Но и этому, слава богу, пришел конец. Я удостоился чести быть вызванным к местному кадровику.

— Заходите, старший лейтенант, — пробубнил очередной майор, уткнувшись носом в дисплей. — Присаживайтесь.

Я присел и несколько минут безропотно ждал, пока он что-то читал и помечал в своих записях. Наконец, внимание было обращено и на меня.

— Итак, старший лейтенант, на вас получен запрос. Отныне вы будете проходить службу на линкоре «Диктат» в качестве офицера информационной безопасности в четвертом секторе десанта. Челнок на линкор отправится сегодня вечером, можете полететь на нем. Вопросы?

У меня в голове мелькнул хоровод мыслей, в которых основное место занимала Адель. Хоть бы ее тоже отправили на этот линкор…

— Господин майор, не могли бы вы сказать, будет ли на линкоре кто-нибудь из экипажа «Созвездия», кроме меня?

Майор хмыкнул и принялся колдовать над дисплеем.

— Есть пара человек из десанта, рядовые Джон Абрамс и Масту… ох ты ж… Мастурбатыр Битоев, дал же бог имечко… Больше никого.

Я откозырял и отправился готовиться к перелету. На душе была неприятная пустота. Служба на разных кораблях — это практически приговор отношениям. Редкие увольнительные, попытки как-то состыковать свои графики… а потом безжалостный приказ по флоту — и корабли разлетаются на миллиарды километров друг от друга, чтобы, возможно, никогда больше не оказаться рядом на орбите одной и той же планеты. Какие уж тут отношения.

Адель, с которой я связался из каюты, тоже выглядела грустной, хоть и бодрилась изо всех сил. Ее отправляли в медицинский отдел одного из эсминцев, входивших в группировку линкора «Возмездие».

Говоря друг другу слова любви, мы оба держали в уме непреложную истину — на орбите одной планеты двум линкорам тесно. Больше одного там не нужно.

И, по большому счету, шанс остаться неподалеку друг от друга у нас только один — если патрулировать местную жизнь останется кто-то еще, а оба наших линкора отправятся домой, в систему Короны.

Вокруг меня — темнота. Лишь где-то далеко надо мной светится и переливается огненное покрывало. В ушах поют победную песнь колокольчики.

Но мне на все это наплевать. Впервые за много лет.

Я пытаюсь понять, куда делась Адель, которая только что шла рядом со мной. Всего миг назад я ощущал своей рукой ее теплую ладошку, а сейчас ее больше нет рядом…

Я чувствую, что она еще не потеряна для меня, что ее еще можно вернуть… Но покрывало приближается все быстрее, а звонкая песнь колокольчиков звучит все громче…

Чуда не произошло. Чудеса вообще происходят очень редко и, как правило, не с тобой — эту истину я усвоил уже очень давно.

Адель покинула систему спустя четыре месяца после нашего спасения с планеты. И мы даже не сумели толком попрощаться — так, несколько минут пустого, ничего не значащего разговора, прерывающегося помехами из-за солнечного ветра.

Что сказать любимому человеку, которого ты, скорее всего, больше никогда не увидишь? Я не знал. За эти четыре месяца мы успели подать несколько просьб о переводах, но перед нами в полный рост встала проблема расстояний — мой линкор к тому времени уже занимал незыблемую роль искусственного спутника у захваченной нами планеты, а ее — выполнял исследовательскую миссию на краю системы. Наверное, нам бы без проблем пошли навстречу, будь мы поумнее и подай рапорты сразу же. А так в ответ приходил лишь стандартный ответ — «отказано ввиду технической невозможности». Говоря проще, не будет флот ради парочки молодых офицеров гонять транспорты за сотни миллионов километров.

Потом наступило логичное окончание истории. Четыре из шести линкоров вместе со своими группировками ушли обратно, в систему Короны. Корабли нашего соединения остались на орбите Прометея-три. А шестой линкор был обречен неизвестно сколько болтаться около четвертой планеты, координируя отношения с Федерацией. Да-да, с ней, родной.

Ее представитель появился в системе почти сразу же после нашей победы. Не знаю, возможно, я и не прав, но выглядело все это достаточно неприглядно — как будто Федерация усиленно загребала жар чужими руками. Политика колосса остается неизменной в течение очень длительного времени. И эта политика — интенсивная, направленная на внутреннее развитие и повышение потенциала. Федерации плевать на то, что творится за ее пределами. Плевать на отколовшиеся колонии, грызущиеся друг с другом за место под солнцем. Главное — чтобы никто не лез в ее сектор пространства.

Это — внешняя оболочка. Красивая вывеска, за которой скрывается вечно голодный и жадный до ресурсов хищник. С современными технологиями добычи полезных ископаемых любую планету можно высосать за несколько десятков лет — и это будет каплей в море потребностей. Федерация строится и развивается фантастическими темпами. Создаются внешние оболочки для планет, со стапелей сходят колоссы, способные перевозить население целых стран, доходили даже слухи о создаваемых искусственных планетах в центре сектора — с идеальной гравитацией, удаленностью от звезды, превосходным составом атмосферы и прочим.

Федерация переживает золотой век. Ей позарез нужны ресурсы — которые лучше добывать за пределами своей территории. И она их добывает, заключая контракты на разработку ископаемых с различными колониями, давно уже многократно пожалевшими о том, что выбрали в свое время свободу и независимость. Но есть проблема — не все готовы отдавать свое единственное богатство за бесценок, а платить им полную стоимость тоже никто не собирается.