Александр Зайцев - Мириады светлячков

– Хочу с тобой договориться полюбовно. – Неожиданный ход. – По одному из пунктов инструкции в таком случае возможна посылка двух траков. Ты поведешь запасной, без персонала. Согласен?

– Я проходил подготовку, справлюсь. – Это будет поинтереснее полуфинала.

– Через два часа машины будут готовы. Можешь идти, больше не задерживаю.

– Хорошего вечера, полковник.

– Спасибо от тебя я не дождусь? – Он и правда считает, что оказывает услугу, смешной.

– Сегодня матч Австралия – Новая Зеландия. – Напускное страдание попадает в цель.

– Ну ты и расп…! Вон отсюда! – Скрывая готовый прорваться наружу хохот, я поспешно удаляюсь.

У меня как раз есть время принять душ и даже вздремнуть полчасика. Больше всего на этой станции раздражает постоянная экономия воды. Чтобы постоять под падающими из-под потолка струями, надо записываться за несколько часов. Но предстоящий выход на поверхность автоматически дает право плюнуть на всех записанных перед тобой и пойти первым. Не воспользоваться этим шансом глупо…

– Вам удобно? – Русский этого немца намного лучше, чем у Генриха.

– Минх, ты правда считаешь, что в этом вообще может быть удобно кому-либо?

На Земле скафандр, в который я облачен, весил бы около сорока кило. Тут, конечно, намного меньше, но чувствовать себя как неповоротливая улитка в чужом панцире неприятно.

– Конечно! Это же последняя модель, его эргономика совершенна!

Тьфу, ну кому я объясняю? Для техника он и правда удобен. Но управлять траком в этих перчатках будет мучением.

– Все хорошо, Минх, мне удобно. Спасибо за заботу.

Юмора он все равно не поймет, характер такой, пусть занимается другими делами.

Теперь пришел черед тестирования. Несколькими кабелями мое облачение подключили к компу и начали прогонять различные режимы встроенного оборудования. Закрыл глаза, чтобы не видеть мелькающие в бешеном хороводе командные строки по дисплею лицевого щитка. Надо же, у меня получилось заснуть стоя – такого не случалось со времен учебки. В сознание меня привел стук по «забралу».

– Капитан Терещенко, лейтенант Стрепетов готов. Все оборудование работает в штатном режиме.

Формализм – лучший способ скрыть, что ты спал.

– Слушай меня, чудило! – Шепот капитана намекает на его, мягко говоря, недовольство мной. – Едешь след в след, повторяешь все маневры. Дистанция двести метров. До цели сто двадцать кэмэ. Если выкинешь какой фортель, я тебя закопаю. Надеюсь, я доходчиво изложил?

– Очень сумбурно, как всегда. – Его кулаки в этих перчатках смотрятся просто гигантскими. – Но я тебя понял.

– Таких, как ты, надо было воспитывать розгами, тогда был бы толк! А не этими новомодными приблудами детских психиатров.

Возможно, он и прав, но невероятно жесток ко всем, а главное, к самому себе. Мой отец, увы, проявлял безмерную слабость по отношению к сыну.

– Не психиатров, а психологов. Это раз. – Неужели не понимает, это же две разные профессии. – И в первом чтении две недели назад прошел законопроект «О физическом воздействии». В качестве эксперимента выбраны три площадки: Суворовское, Нахимовское и Первое Берлинское училища. Это два. Так что твои мечты, возможно, скоро сбудутся.

– Они опоздали на десять лет – тебя уже не исправить. Все, закончили, пора. – И, включая связь, обращается к техникам, которые должны ехать с нами.

Топ-топ-топ – приглушенно бухают по металлу ангара тяжелые ботинки скафандров. Ну и мне пора занять свое место. Шлюз, декомпрессия, вперед. Траки – сумасшедшая конструкция, у них открытый корпус, только металлические дуги защищают от возможной аварии. Закрытого корпуса нет. Место водителя, или, как принято называть у нас, пилота, находится прямо над первой осью, а всего этих осей три. Удивительно проходимая машина. Способная к тому же с разгона прыгать метров на десять, разумеется только на Луне.

Ремней безопасности, привычных земным водителям, тут нет. Скафандр напрямую крепится к спинке водительского кресла, в нем есть специальные зажимы. На траках нет даже вынесенных консолей, мониторов и прочих датчиков, вся информация передается прямо на «забрало» пилота, только два джойстика управления вынесены на подлокотники кресел. Когда человек видит эту конструкцию первый раз, то ему кажется, что это обман и перед глазами не лунная машина, а изрядно увеличенный плод сборки детского конструктора.

Хорошо, что мой трак, синий два, тестировал Генрих. У нас очень схожее телосложение, и дополнительная подгонка не требуется. Запускаю тесты. Конечно, техника проверена не раз, но привычка, как говорят, вторая натура. Электрика… – в норме, энергетика… – аккумуляторы полны, ходовая…

– Стрепетов! Опять спишь?! – Черт, синий один уже выезжает с территории базы.

– Никак нет, тестирую!

– Отставить тесты. Пристраивайся в хвост.

– Но…

– Выполнять!

И не поспоришь. Отключаю тест и аккуратно даю тягу на переднюю ось. Первый двигается со скоростью не выше десяти километров в час. Нагнать и занять предписанную дистанцию успеваю. Сколько ахов и охов я слышал от других: «лунный пейзаж, лунный пейзаж», «ах, какая красота»… По мне, так унылая серость, разнообразие вносят только диск Земли да «миллиарды» рассыпанных по небу звезд. Это красиво, да. Но сейчас приходится смотреть на скучную серую поверхность.

– Прием, синий один – синему два. На удалении километра от базы увеличиваем ход до сорока кэмэ.

– Синий два – синему один. Приказ принят.

С такой скоростью я не успею посмотреть матч, но Терещенко рисковать людьми не будет, разгоняясь сильнее.

Плавный ход сменяется тряской, стоит увеличить скорость. Тут, увы, не автострада Москва – Берлин, а поверхность иной планеты, «облагораживать» которую пока никто не собирается. Руки постепенно привыкают к управлению, и есть время оглядеться…

– Синий два, это синий один. Прием. – Оживает динамик, когда мы уже находимся на полпути к цели.

– Прием. Тут я. – Это ближняя связь, необязательно соблюдать военную субординацию.

– Тут он, шутник, на мою голову. – Ничего, потерпи, осталось меньше двух суток меня терпеть. – Слушай приказ. Выполнять мои маневры в точности. Как понял?

– Понял отлично. Есть выполнять все маневры ведущего. – Что он задумал?

Головной трак резко ускоряется, отклоняясь от проложенного маршрута. Это еще что за изменения? Но думать некогда. Все внимание на поверхность и «газ в пол». Индикатор скорости на «забрале» отсчитывает шестьдесят пять километров в час. Предел для трака. От, ё-о-о-о, предел-то в штатном режиме! Терещенко же включает форсаж на синем один, резко уходя в отрыв. Гонки по Луне? Он что, хочет напугать меня, бывалого стритрейсера?[6] Кукиш. «Вы уверены, что хотите активировать форсаж? Да/Нет». «Да». Все двенадцать колес врываются в грунт, толкая машину вперед.