Экскаватор рыл в наносном слое чуть ниже трещины в массиве хребта. В кабине, полуобернувшись в кресле, ждала Мэгги Барнс. Двигатель лениво гудел на холостых оборотах. Время от времени инсоляторы немного поворачивались, следуя за движением местного солнца. Мэгги — она предпочитала, чтобы ее называли Мэгги Б., — была приземистой женщиной плотного телосложения с далеко не по-женски развитыми плечами. Ее кожкостюм был небесно-синим, но эта синева принадлежала иному небу из почти позабытого мира. Здесь же небо выглядело таким блеклым, что казалось почти белым.
Тираси, системотехник, высокий, сухопарый, со взглядом трупа, ждущего бирку, стоял у плавильни, скрестив руки. Молекулярное сито уже отсеяло требуемый кремний — работа с песком не доставляла больших проблем — и ждало теперь более тяжелых металлов. Иногда техник вносил незначительные изменения в настройки, словно боялся, что иначе что-то пойдет наперекосяк. Палубный матрос Мгурк ждал, опершись на воткнутую в песок лопату и положив подбородок на руки. Его тускло-красный кожкостюм почти сливался с окисленным песком, а капюшон был затянут так плотно, что из-под него виднелись только очки и дыхательная маска.
При виде бездельничающей команды Январь рассердился пуще прежнего и поприветствовал их визгом:
— Вы должны были копать вон там! — и указал на необъятную и безликую пустыню.
Мэгги Б. понятия не имела, зачем явился капитан. Энн ничего ей не сообщила, а «Нью-Анджелес» уже скрылся за горизонтом. Причин для появления Января могло быть множество, самая вероятная из них — Хоган наконец победил лень и нашел другой способ добыть металл, поэтому больше нет надобности держать группу на поверхности планеты. Новость о том, что она копала не в том месте, оказалась настолько неожиданной, что женщина едва не расхохоталась.
Это, должно быть, шутка, не так ли?
Нет, похоже, что нет. Она перешла к первой линии обороны.
— Там все зудит!
Зудит! Именно. Воздух был слишком разрежен, чтобы ветер, несущий песчаные облака, обладал большой силой, но из-за нескончаемого песочного града по кожкостюму чесалось все тело.
— Чесотка, значит, — протянул Январь, подозревая подвох.
— А тут от ветра нас закрывает утес.
— Но руда здесь залегает глубже!
Сейчас это могло означать только то, что работы прибавится, а также потребуется время для возвращения на прежнюю позицию, чтобы начать все заново. А яма была уже наполовину вырыта.
— Нет никакой чертовой разницы, где копать! — огрызнулась Мэгги.
Почему-то никому даже в голову не пришло, что, если бы не было разницы, где копать, Мэгги не передвинула бы экскаватор. На самом деле разница была, и притом огромная. Но все прояснилось гораздо позднее. Сейчас же, по правде говоря, просто что-то подсказало Мэгги, что нужно переместиться.
— Не трать мое время, капитан, — отрезала женщина и, словно чтобы придать вес сказанному, опустила ковш экскаватора.
Новое погружение — и зубья ковша издали характерный, почти музыкальный скрежет, от которого заныли зубы. Даже Мгурк встрепенулся, задрав подбородок, и уставился в яму. Под слоем песка виднелось что-то тусклое и металлическое.
— Вот и руда, — с тихим удовлетворением произнесла Мэгги и одарила Января победным взглядом.
— Должно быть, метеорит, — предположил Тираси. Но Январь сразу понял, что это не так. Слишком близко к поверхности. И где кратер от столкновения?
— Какая разница? — пожала плечами Мэгги и снова занесла ковш. И вновь тот же звук. Мгурк склонил голову набок, прислушиваясь.
— Оно гладкое, — отметил Январь, когда удалось различить проступившую поверхность.
— Это чертов механизм, — предположил Тираси, который к тому времени уже отошел от плавильни и стоял на коленях у края ямы. Мэгги Барнс спрыгнула с экскаватора и подошла к нему.
— Чепуха! — отрезал Январь. — Реки могут запросто источить так камень.
Тираси сделал широкий жест рукой.
— Ты где-то тут видишь реки? — вопросил он. — Здесь вода не течет уже миллионы лет. Не, эта штука точно искусственная.
Системотехник снял с пояса для инструментов плоскогубцы и постучал ими по предмету. Тот зазвенел глухо и пусто, а эхо было слышно дольше, чем следовало.
— Джонни! — взвизгнул Январь. — Неси лопату и разрой его немного. Джонни? Джонни! — Он огляделся, но Мгурка нигде не было видно. — Куда делся этот лодырь?
Справедливый вопрос, учитывая, что на много лиг вокруг не было ничего, кроме пустыни. Джонни питал настоящее отвращение к труду и проявлял поразительную изобретательность в способах отлынивания от него; но где он мог спрятаться в радиусе нескольких миль?
Январь настроил общий канал на своей рации.
— Джонни, тащи сюда свою ленивую задницу и помоги копать!
В ответ он услышал статический шум — всплеск помех, отдаленно похожих на голос. Казалось, еще немного — и будут различимы слова.
С гички ответил О’Тул. Внезапное возбуждение группы на месте раскопок привлекло его внимание.
— Джонни сейчас идет к ’рещине, — сказал он им. — Что там у вас?
Ответила Мэгги Барнс:
— Мы нашли артефакт предтеч!
А чем еще он мог быть — механический предмет, погребенный под песком в забытом мире? Творения человека удивительно разнообразны и не являются редкостью, но, как правило, возле них можно найти и самих людей. Здесь же не было никого.
— Цыплят по осени считают, — проворчал Январь. И вот сейчас его облик Санта-Клауса в кои-то веки не вводил в заблуждение. Здесь могли таиться несметные богатства, и он это понимал не хуже остальных. Тем не менее осторожность заставила его добавить: — Не всякий артефакт предтеч…
Но он уже говорил только с ветром. О’Тул спускался по лесенке гички, а Тираси спрыгнул в яму, чтобы смести песок с погребенного предмета.
— Большой, — бормотал системотехник. — Какой большой.
«Слишком большой, — подумал Январь, — судя по раскопанной части. Шлюпки не поднимут его, даже если будут тянуть сообща».
— Не всякий артефакт предтеч, — снова начал Январь, — приносил деньги своим открывателям. Дом Чань очень долго владел Уроборосом, но так и не сумел заставить его заработать. После смерти Чаня Мирслафа его продали как экзотическую диковинку за половину тех средств, которые потратили на исследования.
— Эй! — воскликнул Тираси. — Эта штука прозрачная!
— А Скальный Калейдоскоп на Алабастере вообще находится посреди открытой равнины, видимый за многие лиги, так что Планетарный Совет даже не может его оградить и взимать плату за посещение. — Январь вздохнул и скрестил руки на груди.
