Как будто поблизости кто-то проволок по шероховатой поверхности тяжелый мешок. Человек замер, прислушиваясь. Переключил внешнюю звуковую связь на двусторонний режим.
— Эй! Кто тут есть?
Вопрос улетел вдаль по коридору, отразился там от чего-то и вернулся ослабленным и искаженным. Никого. Человек постоял, повторил вопрос и вновь не услышал ничего, кроме эха. Слуховые галлюцинации, подумал он, усиливая самоконтроль. Не хватало еще потерять сознание от усталости. Ничего, наладим жизнеобеспечение, тогда и расслабимся, устроим долгий-предолгий отдых...
О том, что он может быть слишком долгим — до естественной кончины, — человек предпочитал не задумываться. Вряд ли кого-нибудь когда-нибудь спасал пессимизм. А вот губил многих.
Снова шорох...
Нет, теперь он точно не послышался! Забыв о том, что находится в скафандре, человек попытался оглянуться. Чертыхнувшись, воспарил над полом, поворачиваясь в полете всем корпусом. Добавил света в нашлемный фонарик.
Пусто. Впереди на тонком слое пыли никаких следов, позади — только смазанные отпечатки подошв скафандра. Много присыпанного нетронутой пылью мусора: какие-то коробки, сильно слежавшееся тряпье, детская кукла... Не мусор же шуршал! Крысы, что ли, завелись? Какую мерзость ни возьми — обязательно найдешь ее в Астероидной системе. Та еще дыра. Впрочем, чушь, не может тут выжить никакая крыса. Особенно такая, что не оставляет следов.
Мистика.
Самое противное, что, ища разгадку, задохнешься или замерзнешь.
Человек ускорил шаги. Он решил больше не обращать внимания на звуки. Может, где-то оседает пыль или иней, черт его знает... Попался еще один человеческий скелет, вытянувшийся вдоль стены. Он лежал ничком, но смотрел пустыми глазницами в потолок. Та-ак. Еще одна свернутая шея. Маньяк тут действовал, что ли? Физически развитый, хорошо тренированный маньяк...
Человек уже бежал, если можно назвать бегом раздражающую самого бегуна последовательность невысоких плавных полетов. Опять шорох... Наплевать. Вход в туннель, ведущий к энергоустановке, был уже виден...
Очередной шаг-прыжок не завершился касанием пола. Человек повис в воздухе и задергался. Что-то схватило его сзади и принялось молча откручивать голову.
– Что это было?
– Не знаю.
– Ты ощутил силу хвата?
– Более чем.
– Это были чьи-то руки?
– Не уверен.
– Или манипуляторы?
– Не знаю.
– Может, лапы?
– На скафандре не осталось следов когтей.
— И что ты думаешь по этому поводу?
– Не знаю.
– Должно же быть какое-то объяснение.
– Вероятно.
Очнувшись, он обнаружил себя лежащим навзничь и первым делом посмотрел, сколько осталось воздуха. Получалось, что обморок длилсяот силы две-три минуты. Да и сознание отключилось, видимо, не от страха, а от общего переутомления. Какие могут быть страхи, когда едва таскаешь ноги?
Вокруг — никого. Кем бы ни был напавший, он не справился с гермошлемом, намертво пристегнутым к горловине скафандра. Шея осталась цела, ну и скафандр, конечно, тоже. Однако стекло гермошлема украсилось трещиной.
Человек знал: это не страшно. Но все же проверил герметичность констатировал отсутствие утечки. Лишь после этого с кряхтеньем встал, или, скорее, воспарил над полом, медленно приземлился и, поворачиваясь всем корпусом, огляделся по сторонам. Никого. Тогда он пробормотал несколько формул самовнушения. Соберись! Работай! Кряхти, но функционируй! Что бы ни происходило вокруг тебя, все это будет иметь смысл лишь после того, как ты запустишь реактор и задействуешь основные системы. Пока только это, остальное — потом.
Уже приходилось подстегивать себя приказами. Обычно он обходился без этого и сейчас был недоволен собой. А что делать? Человек не машина.
Может, это и хорошо, подумал бы он в другое время. Машина либо работает, либо ломается от излишней нагрузки, а человеческое тело отказывает постепенно. Ему кажется, что уже невмоготу, а на самом деле его еще можно понукать и понукать. Будет толк.
Так, понукая себя, он добрался до реактора и, против ожидания, сразу запустил его от резервной батареи. Запуская одну за другой системы жизнеобеспечения, он уже не удивлялся тому, что они оказались работоспособными, а попросту задыхался. Но включившийся индикатор сразу показал вполне приемлемое содержание кислорода в воздухе, и человек, торопясь, отстегнул гермошлем. В течение нескольких секунд он жадно дышал с выпученными глазами, после чего коротко рассмеялся: оказывается, расстаться с прозрачным шаром на голове можно было и раньше, не мучая себя. Правда, тогда тот, кто пытался свернуть ему шею, наверняка преуспел бы в задуманном...
Ровный матовый свет, заливший зал, не позволил бы укрыться никакому маньяку. На всякий случай человек побродил среди оборудования, исследуя каждый закуток. Пусто, как и ожидалось. Но кто-то ведь напал сзади, схватил и попытался убить. Спятивший человек? Животное? Механизм? Может, дух?.. В потусторонние силы человек не верил. К тому же, согласно мифам, духи бесплотны и голов людям не откручивают.
Следующие двадцать часов он потратил на отдых и поиски всего, что поможет выжить, если помощь придет не скоро. Отдых был коротким, а поиски принесли результаты. В покинутой колонии нашлись солидные запасы воздуха, воды и консервированной пищи. Мощности реактора хватило на прогрев всех ярусов и аварийное освещение. Система регенерации воздуха и воды нуждалась в отладке, но с этим можно было не торопиться. Яснее ясного: во время Освободительной войны эта колония, не в пример многим другим, была эвакуирована сравнительно организованно — наверное, находилась вдали от направления главных ударов флотов Лиги. Конечно, силы вторжения все равно долбанули по астероиду, как же без этого, но долбанули лишь легким тактическим оружием, и пострадали лишь наружные постройки.
Оружия не нашлось. Покинув скафандр, вооружившись железным прутом, человек искал того, кто напал на него, и не находил. Попадались следы недавней деятельности, но чьи — неясно. Да и что означает «недавно» для места, покинутого людьми столетие назад? Десять лет для такого места — это в общем-то недавно.
Кого-нибудь другого пугали бы бесконечные полутемные коридоры, неврастеник с чрезмерно развитым воображением беспрестанно оглядывался бы, шарахаясь от собственной тени. Человек лишь напряг зрение, обоняние и слух. Он нашел временный дом и собирался прожить в нем столько времени, сколько необходимо. Прут в руке придавал уверенности.
Найти того, кто напал, и разобраться с ним — вот чего хотелось в первую очередь. А кто он? Может, сто лет назад нескольких человек забыли при эвакуации и теперь тут бродят их одичавшие потомки? Чепуха: дикари оставили бы следы разгрома и на складе, и вообще везде. Вариант второй, чуточку более реальный: какой-то бедолага посетил астероид несколько лет назад, застрял тут и до сих пор слоняется по коридорам, ополоумев от одиночества. Однако же следов его деятельности
