приказу адмирала подчинились все. Капитанский мостик опустел. Мы остались с худшим моим кошмаром наедине. К счастью, эта блондинистая заноза в заднице меня так и не вспомнила.
– Что ж, – начал Алекс, – это мой корабль. И все на нем подчиняются мне. Зови меня “капитан”, можно “мой капитан”. Никак иначе.
Я скривилась, но проглотила все язвительные комментарии, что вертелись на языке. Если на меня повесят растрату бюджета, будет хуже. А гордость как-нибудь потерпит. Лучше уж немного побыть в компании этого чудовища и схлопотать административку и пожизненный бан в космопортах. Алекс довольно ухмыльнулся. Пользовался ведь своим положением, скотина.
– Будешь выполнять для меня мелкую работенку. Убираться в каютах, варить кофе, танцевать по утрам на столе в кабинете… – Я скрипнула зубами, и Алекс рассмеялся. – Шучу. Придется просто слушаться меня, вот и все, птичка. Договорились?
Я кивнула. А скрещенных пальцев Алекс не видел, ведь я спрятала руки за спину. Как только пойму, как выкрутиться из этой ситуации, устрою ему веселье!
– Хорошо. А теперь пойдем к капсулам. Отведу тебя к запасной, а потом лягу сам. Ты будешь спать на пару часов дольше, чтобы кто-то из членов экипажа успел прийти и помочь тебе выйти из гибернации. Первый раз всегда тяжко.
Я не ответила. В его присутствии я снова чувствовала себя глупенькой молоденькой журналисткой. Мне не хотелось, чтобы Алекс заметил, как дрожат мои пальцы и гулко бьется сердце в груди. Поэтому я просто следовала за ним, беспрекословно следуя приказам, а в мыслях снова и снова топила его в очистителе для космических кораблей. Запястье, где Алекс погладил меня, буквально горело. Вот же… плей-бой доморощенный! Ни одной юбки не пропустит, да еще и в штаны заглянет.
Алекс привел меня в просторную светлую комнату с огромной капсулой для гибернации. Не знаю, под кого ее создавали, но в этом прозрачном гробике с легкостью могли поместиться трое. Я, конечно, не была худышкой, но до таких габаритов мне еще кушать и кушать шоколадки.
– Ложись, – миролюбиво предложил капитан.
Я подошла к капсуле и попыталась залезть внутрь. Алекс тут же ухватил меня за талию и развернул к себе. Его руки принялись расстегивать пуговки на униформе работника космопорта.
– В капсулу ложатся в нижнем белье, – пояснил Алекс.
Он деловито раздевал меня, словно проделывал такое сотни раз. Я застыла истуканом и даже не знала, что делать. Пальцы Алекса порхали по моей коже, а взгляд его оставался невозмутимым и сосредоточенным. Он так всем членам экипажа помогает, или это мне везет?
Алекс обвел взглядом мои формы, задержавшись на тонких трусиках с цветными котиками. В глазах нахала заплясали чертенята.
– Теперь ложиться? – разозлилась я.
– Да, – улыбнулся капитан. Я полезла в капсулу, но никак не могла преодолеть слишком высокий бортик. И тут Алекс положил руку на мой зад и веселым голосом сказал: – Давай подсажу, птичка.
Когда я наконец оказалась в капсуле, у меня горело все. Щеки – от стыда, грудь – от процесса раздевания, а попа – от возмущения. Алекс закрыл капсулу и махнул мне на прощание, открывая вентиль с газом. Уже засыпая, я заметила, как мой стеклянный гробик снова открывается.
Глава 5
Я просыпалась с трудом. Перед глазами стояла молочно-белая пелена, а все тело ломило, словно мне опять пришлось ночевать на продавленном диванчике в офисе. Почему-то я чувствовала запах кофе с корицей и дорогого табака. Хотя курить мне пришлось бросить еще в начале моей карьеры.
Я потерла глаза руками и зевнула. Ну и денек! Может, взять у Сан Саныча отгул? Черт, статья! Черт, я же на Ариадне…
Воспоминания ворвались в мои мысли разноцветным вихрем. Надо же было так облажаться. Я ведь даже не проверила информатора Сан Саныча, прежде чем довериться ему… Вспомнив Алекса Фламберга, я тут же скривилась. Кажется, у меня начиналась мигрень, но я все же открыла глаза. Капсула гибернации была закрыта. Кажется, я забыла сказать капитану, что от обезболивающего и снотворного отхожу быстрее, чем обычные люди. Я попыталась пошевелиться, но все мышцы затекли и не желали работать. А еще у меня была какая-то тяжесть на груди. Скосив взгляд, я заметила мужскую руку.
Через пару мгновений мне удалось повернуться и увидеть и ее владельца. Рядом со мной лежал Алекс! Он сладко посапывал, пребывая в фазе глубокого сна и даже не подозревая, что одна ушлая журналистка прямо сейчас думает, как бы свернуть ему шею.
Может, со снотворным мой организм и справился, но вот с последствиями столь длительного бездействия – нет. Только спустя пару минут я смогла поменять позу. Капсула оказалась слишком узкой для двоих, поэтому как бы я не повернулась, тело Алекса оставалось вплотную к моему. Мы лежали кожа к коже, почти обнаженные.
Каждая жительница Земли от восьми до восьмидесяти лет мечтала оказаться в подобной ситуации и писала об этом фривольные романы для одного сайта. Я же готова была отдать все, лишь бы махнуться с такой девицей местами. Дома в очках дополненной реальности куда уютнее, чем в обнимку с бывшим, который даже лица твоего не помнит. Впрочем, нас с Алексом мало что связывало. И у него наверняка уже было столько интрижек с журналистками, что нашу он не вспомнит.
Я попыталась убрать руку Алекса со своей груди, чтобы стало легче дышать. А этот наглец сонно причмокнул и положил ладонь на мой зад. В общем, дышать мне было все также тяжело, только теперь я пыхтела скорее от возмущения. Алекс и не думал вставать. Я поковырялась в панели, но у меня даже сенсор был отключен. В общем, ни единого шанса получить доступ к капсуле. Оставалось лишь ждать, пока капитан соизволит проснуться и вытащит нас отсюда.
Устав пихать стеклянную панель, я свернулась калачиком и даже умудрилась снова задремать. Второе пробуждение было куда менее приятным. Я чувствовала под щекой грудь Алекса. Прямо под моим ухом
