– Вот теперь верю. И какой у вас план?
– Очень простой. Перебить всех до единого. Всех этих железных изменников, всех чинджеров. Ба-бах – и все.
– Да, действительно, очень простой, – насмешливо произнес Практис. – Ничего проще и глупее я еще не слыхал.
– Смейтесь, смейтесь! Надо мной уже много лет смеются. А то и хохочут. Презирают, отвергают, выливают мне на голову ночные горшки. Ах, если бы тогда в постели не было хотя бы той собаки…
– Капитан, в чем же состоит ваш план?
Голос Миты прорвался сквозь пелену слезливой жалости к самому себе, капитан заморгал глазами и огляделся.
– План? Какой план? Ах да. Перебить их всех в горной крепости. Сбросить на них нейтронную бомбу. Как известно каждому, она убивает любые формы жизни, но не приносит вреда имуществу. А потом мы просто являемся туда и захватываем их космолет.
– Сама простота, – сказал Практис и указал пальцем на свой рот. – Надеюсь, вы видите, что у меня на губах застыла презрительная гримаса. Какого хрена, ведь у нас нет никакой нейтронной бомбы!
– Нет. Но прежде чем стать капитаном мусоровоза, я был физиком-ядерщиком. Конечно, до той истории с собакой. А в двигателе нашего мусоровоза вполне достаточно нейтрония.
– Он весь сгорел, – сказал Билл.
– Даже если у вас глупый вид, это не значит, что нужно постоянно говорить глупости. Нейтроний находится в герметически закрытом бронированном помещении. Он еще там.
– Мне кажется, капитан, в этом что-то есть, – сказал Практис, и глаза его кровожадно сверкнули. – Мы идем к кораблю, извлекаем нейтроний, изготовляем бомбу, сбрасываем ее, захватываем космолет. Замечательно!
– Не пойдет, – сказал Зоц, лениво махнув золотой рукой. Носильщики несколько раз обнесли его вокруг посадочной площадки и бережно поставили паланкин на землю. – Никаких бомбежек.
– Почему? – удивленно спросил Практис.
– Почему? Во-первых, потому, что это положит конец бесконечной войне.
– Но вы же этого и хотите?
– Я – нет. Так же, как и мой брат Плоц, который командует этими свихнувшимися машинами. Которые, кстати говоря, все до единой считают свихнувшимися машинами нас.
– Если уж речь зашла о свихнувшихся машинах… – Мита не закончила фразу, но ткнула пальцем в сторону Зоца.
– Поосторожнее, – проскрипел Зоц, и на его обычно золотисто-радостном лице появилась злобная гримаса. – Если хотите знать, все это подстроено. И Плоц, и я жаждем власти – и у нас ее в избытке, пока идет эта война. Она поддерживает экономику и обеспечивает нас металлоломом, так что нам не приходится голодать. Она приносит много пользы.
– Она приносит разрушения, увечья, смерть, – сказал Билл.
– И это тоже. Ну и что? Ведь и вы, люди, играете в те же игры, верно, адмирал?
– Более или менее. Так что можете оставить себе свою войну, это ваше дело. Но нам надо убраться с этой планеты, пока мы не умерли с голоду. Что вы на это скажете?
– Вы сами сказали – это вам надо, а не нам.
– Как вы великодушны! И вы думаете, мы будем сидеть тут и голодать?
– Ну да. Верно сообразили, даже подсказки не понадобилось.
– Ах ты, жестяной предатель! – крикнул в ярости Практис и кинулся на него вместе с остальными. Но они тут же отступили, когда из туннеля выскочили десять Боевых Дьяволов и выстроились перед ними шеренгой.
– Это тебе так не пройдет! – кричал Практис, брызгая слюной.
– Мы расскажем про вашу липовую войну всем машинам. Слышите, Боевые Дьяволы? Вся эта война липовая. Вы умираете понапрасну.
– Это вы говорите понапрасну, – зевнул Зоц с выражением скуки на лице. – Я отдал по радио приказ всем моим войскам, чтобы они забыли ваш язык. Они больше вас не понимают.
Билл взглянул на их верного коня – мужественного орнитоптера. Тот поглядел на него одним глазом.
– Он сказал неправду. Ведь ты меня понимаешь?
– Comment?[7]
– Не может быть, чтобы ты забыл наш язык, да еще так быстро!
– Enfin, des tables de monnaies et de mesures rendront de reels services.[8]
– Да, забыл, и именно так быстро.
Билл обернулся и увидел, что Зоц и его свита исчезли, как и Боевые Дьяволы. Послышалось замирающее вдали хлопанье крыльев – орнитоптер поднялся и улетел.
Они в ужасе уставились друг на друга.
Одни.
Брошены на этой бесплодной планете.
Голодная смерть. Неужели теперь ее не миновать?
– Не могу поверить, что все это случилось со мной, – простонал Ки.
– А с кем же – с посторонним дядей? – проворчала Мита. – Жалеть себя будем потом. Сейчас надо придумать какой-нибудь план.
– Ну и придумайте, – мрачно предложил Практис. – Я готов рассмотреть любые идеи, даже самые дикие.
Ответом ему было молчание. Долгое время спустя Билл кашлянул.
– Я хочу пить. Пойду раздобуду воды. Кому-нибудь еще принести? Мы знаем только одно – уж воды-то здесь хватит, от жажды мы не умрем.
Осыпаемый оскорблениями, он пошел прочь, остановившись только перед входом в туннель, чтобы перевести дух. Но не успел он двинуться дальше, как его окликнула Мита:
– Погоди, Билл. Тут один дракон хочет с тобой поговорить.
Дракон аккуратно приземлился на четыре точки и мирно сидел, время от времени пуская кольца дыма.
– Привет, Билл, и вы, ребята. Вот и я. Как видите, решил присоединиться к вам, как только крыло у меня отросло. Вернуться в драконник я теперь не могу, ведь я им изменил. Так что я решил, что у вас здесь может найтись для меня какая-нибудь работенка.
– Еще бы, конечно! – радостно вскричали все. – Ты вывезешь нас отсюда!
– Проще простого. Только мне надо будет сначала заправиться. Бочки-другой нефти должно хватить.
– Тут могут быть сложности, – сказал Практис. – Мы слегка разошлись во мнениях с местными жителями.
– И теперь с ними не разговариваем, – сказал капитан Блай. – Вон там, если немного пройти по туннелю, у них склад. Предлагаю вам и вам вызваться добровольцами и выкатить оттуда бочку.
– Вечно вся грязная работа достается рядовым солдатам, – недовольно проворчал Билл.
– И солдаткам, – добавила Мита. – Так что давай не будем предаваться жалости к самим себе, а просто пойдем и сделаем, что надо.
Дверь склада была открыта, но внутри маленький робот-учетчик занимался учетом. И делал пометки металлическим пером на восковой пластинке. Они проскользнули мимо него, выбрали две полные бочки с нефтью и покатили их со склада. Робот-учетчик загородил перед ними дверь и яростно замахал всеми четырнадцатью руками:
– XII, II, XVI, XIV! – сказал он.
– Конечно, конечно, – согласился Билл. – Но ведь тут у тебя их целый склад. Всего на каких-нибудь две меньше – ты и не заметишь.
– XXIXIIXXX! – завопил робот.
