стало заметно легче блокировать удары противника. Теперь от самых опасных я просто уходил, а те, которые носили не ярко-красный оттенок, спокойно блокировал. Через несколько секунд я решил, что нужно перейти от обороны к нападению, и тотчас добавились новые линии, указывающие уязвимые точки противника, подсвечиваемые красным. К сожалению, таких точек было мало, что говорило об опытности противника, а попытки нанести удары в жёлтую зону заканчивались их блокировкой. Следующие несколько минут мы обменивались ударами, и чем дольше продолжался бой, тем легче мне становилось отражать удары и наносить ответные, правда, до тех пор, пока противник не сменил свой стиль, что сразу отразилось на вспышках боли от пропущенных ударов. Значит, я могу анализировать и запоминать действия противника, запоминая его удары, и успешно им противостоять. Тренировка продолжалась тридцать минут, после чего мне разрешили сделать перерыв и дать почувствовать всю прелесть побитого тела. Если во время боя чувство боли притуплялось, то вот после него я внезапно почувствовал все места, куда пришлись удары противника. Одним словом, болело всё и хотелось побыстрее лечь в медицинскую капсулу, но мой инструктор молча сделал знак опять выйти на татами и продолжить тренировку. Понимая, что поблажек мне не сделают, пришлось срочно сосредотачиваться, но пресловутая картинка с подсказками боя не желала возвращаться, поэтому первые два удара в корпус и голову я пропустил. Зато мир приобрёл знакомые расцветки, и я смог увидеть, как избежать серьёзных травм, но это мне мало помогло, так как скорость движений противника заметно выросла, но, как такое могло произойти, я не понимал. Хотя догадка появилась у меня после того, как я проанализировал обстановку, когда был сделан перерыв. Анна подходила к лейтенанту и, вроде о чём-то поговорив, передала ему инъектор, а там, скорее всего, был боевой стимулятор. Моя супруга решила проучить меня таким образом, не зря говорят, что опаснее ревнивой женщины никого нет. Но надолго погрузиться в мысли мне не дали, два удара в челюсть и болезненный в голень вернули меня к реальности. Вначале попробовал уклоняться от всех ударов, но противник постоянно загонял меня ими в ловушку, каждая серия ударов с его стороны вынуждала меня раскрыться и подставиться под основной удар. Мои контратаки блокировались ещё в самом начале и встречались встречной атакой. Количество пропущенных ударов постоянно росло, в какой-то момент левая рука, принимавшая большинство ударов, практически перестала двигаться, и мне сразу пришлось перейти в оборону, а точнее с позором отступать. Краем глаза я заметил довольное лицо моей супруги, которая радовалась моему избиению, поэтому я решил, что пора заканчивать это, и просто подставился под очередной удар ногой в корпус, отбросивший меня на несколько метров. Падение я изобразил очень неловкое, а точнее говоря, рухнул как подкошенный, и сделал вид, что потерял сознание, а сам через едва приоткрытые глаза наблюдал за происходящим. Секунд двадцать ничего не происходило, но вот Анна не выдержала и бросилась ко мне, проверять, что со мной. Когда она склонилась, я внезапно обнял её и с трудом проговорил:
— Прости, это всё сон, который мне приснился.
— Дурак, я думала, с тобой что-то случилось, — произнесла она, сменив взволнованное выражение на показную обиду.
— Готов загладить свою вину любым способом, только вот медицинскую капсулу посещу, а то наваляли мне сегодня знатно, — ответил я, не разжимая объятий, невзирая на робкие попытки супруги вырваться.
— Тогда весь сегодняшний день ты мой и всё своё время посвятишь мне, — грозно сказала он.
— Хорошо, только дай мне добраться до капсулы, — произнёс я, позволяя ей встать.
Подняться с татами, мне удалось с огромным трудом, тело не просто болело, а отказывалось подчиняться. Пришлось воспользоваться машиной охраны, чтобы не ковылять до моей жилой секции. Судя по ощущениям, сломаны у меня были не только рёбра, но как минимум несколько серьёзных трещин в руках и ногах имели место быть. Поэтому виду моей медицинской капсулы я был неимоверно рад, а когда её крышка закрылась надо мной. Я испытал настоящее блаженство от уходящей из тела боли.
База наёмников.
— Как прошла тренировка, — спросил полковник, наблюдавший за ней со стороны.
— Парень — прирождённый боец, учится практически мгновенно. Чтобы достигнуть таких результатов, как он за одну тренировку, твоим бойцам потребовалось минимум полгода. При этом могу сразу сказать, что он не скрывал своих умений и знаний, в самом начале и не поддавался мне. Всё время схватки он выкладывался по полной. Мне пришлось применить четверть всех свои приёмов, и могу с уверенностью сказать, что повторного применения их у меня не получалось, а это значит, парень запоминал их прямо во время схватки и самостоятельно придумывал, как их блокировать. Уверен, что практически любого из твоего отряда, он разделает уже через десять минут боя, — ответил лейтенант.
— Значит, говоришь, он — прирождённый боец. Тогда нужно подыскать ему новых спарринг-партнёров, чтобы он не останавливался в развитии. Подбери из имеющихся на станции по своему опыту, сейчас мы можем себе позволить нанять любого, тем более, за них платим не мы, — ответил полковник, завершая короткий разговор.
Жилой модуль.
В медицинской капсуле я провёл четыре с половиной часа, что по меркам этого мира достаточно много, а значит, повреждения, полученные во время тренировки, были достаточно серьёзными. Одним из бонусов было то, что я смог изучить приобретённую базу по управлению космическими станциями и поселениями до третьего уровня. Это, конечно, не сделает меня специалистом, но основные азы понять удалось.
Как бы ни хотел я устроить для себя выходной в обществе Анны, но дела требовали моего немедленного участия, поэтому, когда мы направлялись в Оранжерею, со мной связался Громов младший и сообщил, что на станции собрался внеочередной совет, на котором требуют разъяснений, что произошло на станции и как она будет развиваться дальше. Много мелких владельцев, общий пакет которых составлял двадцать два процента от всей недвижимости станции, беспокоились о сохранении этого имущества за собой. В это же время со мной связался полковник и доложил, что банковскую ячейку уже разминировали и обезвредили целую группу взрывных устройств, детонация которых серьёзно бы повредила станцию и привела бы к многочисленным жертвам. Визит в Оранжерею я не отменил, а встречу с владельцами недвижимости перенёс на несколько часов.
Получив такие новости, пришлось менять маршрут и ехать к банку, где была
