– Черт побери! – еще раз выругался Майлс. – Введи транзитный код, трехосевая позиция. Доложи состояние осевой нагрузки.
– Осевая нагрузка нормальная, – прозвучал доклад компьютера.
– Хорошо, – произнес мичман. – Пуск!
Послышался низкий гул. Под ногами задрожала палуба, в иллюминаторах медленно поплыли звезды. О'Брайен понял, что станция пришла в движение, и они покидали планетарную орбиту. Майлс пожалел о том, что не мог сейчас видеть лица тех, кто находился на Верхней Палубе.
Гул и дрожание палубы все нарастали. Но вот к гулу добавился еще один звук – неприятный звук высокой тональности, напоминающий вой. О'Брайен подошел к мониторам и проконтролировал показания.
– Предупреждаю: целостность поля снижается, – прозвучал доклад компьютера. – Отклонение – двадцать один процент.
Мысль О'Брайена лихорадочно заработала. Страх пропал, осталось только раздражение плохой работой оборудования. Мичман подозвал техников.
– Мы должны устранить образующийся в силовом поле станции разрыв, – коротко поставил он перед ними задачу. – Иначе станция разлетится на миллион частей…
– Предупреждаю: станция в опасности, – металлическим голосом проскрежетал компьютер. – Подкосмическое поле взорвется через шестьдесят секунд.
Вибрация палубы заметно возросла, вой стал еще громче и пронзительней. Теперь палуба уже вздрагивала, и Майлсу пришлось ухватиться рукой за кресло, чтобы не упасть. Информация на экран шла в виде кардасианских иероглифов, и, расшифровывая их, Майлс быстро шевелил губами. Его мозг лихорадочно искал выход. Но иероглифы не давали подсказку.
Вдруг О'Брайену пришла мысль, которая, с точки зрения технологических принципов станции, казалась нелепой. Если реактору не хватало мощности, то ведь ее можно дополнительно увеличить за счет…
– Кто из вас знает, могут ли инерционные глушители питать дефлекторы? – громко, стараясь перекричать нарастающий гул, спросил О'Брайен подчиненных-бахориан.
В ответ он увидел непонимающие взгляды. Майлс вздохнул.
– Нашел время устраивать технический экзамен, – пробурчал Майлс в свой адрес. – Компьютер, трансформируй энергию из инерционных глушителей для усиления подкосмического поля!
Мичман напряженно всматривался в экран, но там ничего не происходило.
– Данная операция инструкцией не предусмотрена, – загробным голосом доложил компьютер.
– Черт бы тебя побрал! – закричал Майлс, потеряв терпение. – Трансформируй энергию!
– Инструкцией не предусмотрено, – бесстрастно доложил компьютер. – Первый пункт перечня безопасности запрещает данную операцию.
– Исполняй команду, тебе говорят! – прикрикнул мичман.
– Предупреждаю: подкосмическое поле взорвется через тридцать секунд, – доложил компьютер.
Бесполезно терять время на воспитание компьютера и гнев. Майлс подозвал техников.
– Я трансформирую вручную, – сказал он сухо одному из них. – По моему знаку переведешь поток в дефлекторы!
Бахорианец кивнул головой.
– А ты следи за мощностью, – отдал мичман распоряжение другому технику.
– Поле взорвется через пятнадцать секунд, – невозмутимо прозвучал голос компьютера.
– Вперед! – крикнул мичман. Он бросился к приборной панели и стал с сумасшедшей скоростью нажимать десятки кнопок. Ему пришлось перебегать от одного места к другому, чтобы дотянуться до того или иного пульта. Рядом с ним так же сумасшедше действовали два техника-бахорианца. Сигнальные огоньки, предупреждавшие о критическом состоянии станции, погасли, вой стал заметно тише. О'Брайен оторвал взгляд от приборов и, затаив дыхание, посмотрел на экран: силовое поле плавно сомкнулось вокруг станции…
– Держись, командор, – тихо прошептал Майлс. – Мы летим, чтобы спасти тебя.
Постепенно вой совсем прекратился, одновременно с ним прекратилась вибрация палубы.
– Целостность поля восстановлена полностью, – доложил компьютер металлическим голосом.
О'Брайен с шумом выдохнул воздух и устало улыбнулся своим помощникам.
* * *
Кира и Дэкси пилотировали станцию. Одо сидел за майором, Башир напротив Одо. Башир непрестанно восхищался плавно меняющимся звездным пейзажем.
Одо тоже испытывал внутреннее волнение, но старался не выказывать его. Он знал, что люди принимали его сдержанность за высокомерие, не будет же он объяснять каждому его ошибку. Сейчас Одо размышлял о загадках своего происхождения…
Башир, наоборот, не скрывал свое состояние возбужденного ребенка. Он смотрел в иллюминатор и на приборы через плечо Дэкси с живой непосредственностью и тут же выражал свои эмоции в разнообразных междометиях. Единственное, чего он избегал, так это вовлечь в разговор констебля Одо. Наконец, умолк даже Башир.
Полет продолжался в напряженном молчании. Только Дэкси, казалось, ощущала полное внутреннее спокойствие. Она первой нарушила молчание.
– В радиусе обзора появился кардасианский военный корабль, – доложила она.
– Подать изображение на экран! – распорядилась Кира.
Мгновеньем позже звездное небо на экране сменилось изображением гигантского судна темной окраски. Кира проконтролировала по своим приборам направление полета, затем перевела взгляд на корабль кардасиан – он шел точно ко входу в «дыру».
– Да, они направляются прямо туда, – произнесла Кира, барабаня пальцами по консоли.
Башир подался вперед и стал пристально смотреть на изображение кардасианского корабля, облокотившись для удобства на спинку кресла, где сидела Дэкси.
– Но они должны прислушаться к дельному совету, не так ли? – некоторое время спустя произнес он, обращаясь к майору. – Мы можем и должны сказать им, что их ожидает, если они войдут в эту «дыру».
– Доктор, – неожиданно вступил в разговор Одо. – Поверьте моему опыту, что большинство гуманоидов не прислушивается к здравомыслию, если видит перед собой соблазнительную, конкретную и близкую цель. Гала Дуката можно отнести именно к таким.
В голосе Одо звучал неприкрытый сарказм.
– Но… – попытался возразить Башир. Кира энергичным жестом руки остановила молодого ученого.
– Вопрос в том, поверят ли они нам, – сказала она.
– Все зависит от них, – произнес Башир. – Если не поверят, то мы уже ничем не сможем им помочь.
Башир с разочарованным видом откинулся в своем кресле. Кира нажала кнопку внешней связи.
– Говорит майор Кира Нерис, корабль Федерации «Янгци Кайэнг», – произнесла она.
Один за другим прозвучали три сигнала высокой тональности, и на экране появился Гал Дукат. Он предстал во всем своем великолепии и казался таким мирным и безобидным… Но Кира уже убедилась в его врожденной способности совершать коварные поступки и творить зло.
