Ну в общем, Палыч (потому что дурак) с империей (потому что инструментов экономического управления нет), закономерно слился. И все стало буржуазно и хорошо, а у мон-каламари на подводных шахтах вновь появились рабы, что вселило в пучеглазые сердца эстетизм и покой.
Внимание, вопрос. А лезть ли мне во все это, ну или забить нахрен? И по всему выходит, что лезть. Столь бездарно, глупо, ежеминутно и тысячелетиями губимого потенциала ни прототип, ни я представить не можем. Ну реально, так жить нельзя, с этим надо что-то делать. Иначе не скажешь, мдя.
А значит, буду думать и решать. Пока, выходит что ежели не дать Палычу Дамаска прибить, то все может выйти по-другому. Не факт, что лучше, но по-другому, с движухой и прочими интересными перспективами и возможностями.
Надумал я эти мудрые мысли, стал лететь к Коррелии дальше. Ну, пока я думал, я тоже летел, но сейчас стал делать это целенаправленнее и как-то лётнее. Да и учился и прикидывал, так ли я все понял, ну и планы планировал, коварные, унизительные, доминантные. И даже, в чем-то, властительские.
16. Зелёный мыш
Вообще, связываться с джедаями, пусть и нестандартными, было несколько стремновато. Однако, два неслабых (ну, как минимум умелых) пользователя форсы меня как НЕХа определяли, но НЕХа своего, а не пакость какую, сжигания огнем заслуживающую.
Так что решил я сотворить из надыбанных на Коррибане камушков “забытые артефакты силы”. А точнее, пару ритуалов, в оные камушки заключенные. Призыв малого духа света и среднего разума, на крови соответственно. Ну и заинтересовать жидая какого, возможностью их использования, пусть в проверочном варианте.
Ну а на Кореллианской орбитальной станции началась веселуха, начиная с моего груза. Мне, для начала, местные КорБезовцы вознамерились пришить контрабанду контрафакта, в смысле я, видишь ли, кореллианский ром привез нелицензированный. Ну, в общем, вращение пальца у виска, документы, протоколы Эммера, да и чуть ли не крест на пузе, что на их ущербной (реально достали, мздоимцы) планетке в целом и станции в частности, торговать алкоголем не буду, максимум пить за наступление справедливости.
Под последней, мы с таможенными рылами явно понимали разное, так как от меня отстали. Не успел я перевести дух, как два достаточно сильных форсъюзверя в зеленых балахонах сменили таможенных типов. И начали мне клевать мозг уже на тему, а не состою ли я в какой-нибудь поганой секте. Клевали долго, вопросы “каверзные” задавали, вообще раздражали бредом поведения и необоснованностью присутствия.
Несколько озверевший от творящегося, бацнул я медитационные браслеты на стол монотонным тоном оповестил о том, что использую их в исследованиях и матерно послал пользователей форсы, как тип разумных, далеко и надолго. Громко и вслух, помянув все известные и часть полуизвестных сект.
Зелёнки завороженно выслушали, покивали, даже одобрили обширность знаний. После чего срулили нафиг, уведомив что “гнев ведет на Тёмную сторону Силы”.
Ну, единственное что хорошо, это то, что сомнения об “этичности” использования жидая как подопытного кролика эти приставалы извели напрочь. Прихватил Лану, побродили по станции, повеселились в ресторанчике. Как точка торговли, судя по внутренней планетарной сети, эта зелёная дыра оказалась неинтересна — дорого все, причем значительно. Кроме кораблей, но они мне, в обозримой перспективе, точно не нужны и точнее не местного “креативного дизайна”. Так что всё еще праведногневливый я окончательно присвоил этой дыре звание “плесневелого мухосранска”.
Совершив это внутреннее, но праведное и благое деяние, отправил я Лану на нашу калошу, ну а сам спустился на поверхность зеленой дыры, с целью обретения морской свинки в зеленом балахоне.
И убил на это два дня. Вся “отличность” зеленобалахонистых от жидаев других была, по крайней мере внешне, в закрытости и шовинизме. Ни одного не то, что ксеноса поганого, но даже рас, отличных от чистых людей не было, типа миралук каких. Ну и воспоминания из канона стали вполне ясны, мол, не любили местные совет жидаев и посылали их с завидной периодичностью в пень.
Конечно посылали, когда тот совет на три четверти состоит из ксеносов поганых, чебураном возглавляемых. Ну, впрочем, их мозговые завихрения были мне не столь важны, правда раздражали: снобские рожи, кичащиеся крутизной как в смысле одаренности, так и видового и расового превосходства.
Впрочем, терпение, труд и взятки (брали, подлецы!), все перетрут, и на третий день у меня была назначена аудиенция с неким Мосом Гаттом, мастером-джедаем и специалистом по истории или что-то такое. Этот самый гат соизволил “заинтересоваться артефактами силы, не темными, но с Коррибана“.
В общем, на территорию анклава, ну или как-то так (специально решил не запоминать название обиталища снобских гадов) меня не пустили, так что эта зеленая задница назначила встречу в отдельной кабинке дорогущего ресторана. Причем есть у меня нехорошие подозрения, думал я, плетясь на место встречи, за чей счет будет этот банкет.
Подозрения подтвердились чавкающим балахононосцем лет тридцати. Он даже обладал излишком веса, чем явно не страдал, а наслаждался. А поприветствовав меня чавканьем и невнятным мычанием, хамски жрал еще минут пять. После чего, нифига не представившись и вообще, выдал:
— Что ж, юноша, — снисходительно выдал этот гат, — продемонстрируйте ваши находки. Конечно, — пафосно начал вещать он, — это скорее всего фальшивки и обманка для туристов, но взглянуть на них я могу.
— Проверено, действующие, — с каменной мордой лица положил я два камушка на стол, — светится, — тыкнул я пальцем в домик духа света, — действие неизвестно, — тыкнул пальцем в домик духа разума, — активация каплей крови одаренного, достаточно совсем малой. Темной стороной не эманируют, что для Коррибана крайне нетипично.
— А вы юноша, — наконец обратил на меня внимание этот тип, — одаренный?
— Чувствителен к силе, — равнодушно ответил я, — к использованию не стремлюсь, а для исследования мне хватает артефакта Джал-Шей.
— А как вы оказались на этой планете? — заинтересовался мужик.
— Поставки продовольствия, — ответил я, благо все документы были на месте, — специально не летаю, но иногда, в надежде найти что-нибудь любопытное, заскакиваю. Вот, это оказалось реально любопытным, — потыкал я пальцем в камешки, — однако моих знаний, как и знаний моих консультантов оказалось недостаточно для выяснения, что это. Впрочем, видимо, — брюзгливо оттопырил я губу, — потраченные тут дни так же пропадут зря, — на что собеседник брюзгливо оттопырил губу.
Посоревновавшись в брюзгливом оттопыривании, сошлись мы на ничьей. Ну и протянул Гатт лапки и стал камушки всячески осматривать и форсу в них подпускать. С закономерным отсутствием результата. В итоге с мордой надменной выдал:
— По моему, юноша, у вас галлюцинации, — стал фантазировать собеседник, — это обычные камни, действительно с повышенным фоном Силы, причем нейтральной. Но никак не артефакты, — веско заключил он.
— Как скажете, — состроив снобскую рожу протянул лапы я, — наставник Джал-Шей, видимо, так же страдал галлюцинациями, — ехидно констатировал я.
— Так, погодите, — засуетился гат, — говорите капнуть кровью? — на что я кивнул. — Что ж, давайте проверим.
И проверил с духом света. Дух закономерно призвался. Мос завороженно уставился на полупризрачное золотистое свечение — местная топология и вправду была отлична, и проявления духа были не вполне таковыми, как в памяти.
Я же напрягся: к духу деловито чесали два фагоцита, деловито дочесали и стали его шатать. Мелкий дух то ли ушатался, то ли сбежал. Исчез в общем, соответственно, перестал сиять. Мос очнулся, впал в медитацию, держа камушек в лапах. Минут через пять из медитации вывалился и стал вещать.
— Да, вынужден признать некоторую поспешность своих выводов, юноша, — снобски выдал он, — явно артефакты силы, без привязки к Светлой или Тёмной стороне. И вправду любопытно, заслуживает исследования, — пробормотал он, — а сейчас посмотрим на второй, — с интересом капнул он кровью на домик духа разума.
