— И откуда же это вам известно, полковник?
— Предатели есть не только у нас, но и у них, Ваше превосходительство.
— Теперь понимаете, какого дракона вы разбудили? Молите бога, чтобы Шереметьева не стала мстить, а убралась отсюда побыстрее…
Неожиданно прозвучал сигнал вызова. Докладывал дежурный офицер:
— Ваше превосходительство, вы приказали докладывать обо всех непонятных происшествиях.
— Что случилось?
— В двадцать четвёртом ангаре авиаэскадры идёт погрузка боезапаса. Мой компьютер зафиксировал это.
— И что тут непонятного?
— Дело в том, что в этом ангаре сейчас нет машин, готовых к вылету. Там находятся восемь "Тигров", десять "Ягуаров" и четыре "Гепарда". Все машины на профилактике в разной степени готовности – от одних до трёх суток. Остальные машины, базирующиеся в этом ангаре, на задании.
— Действительно, странно… Чего это им вздумалось грузить боезапас заранее? Это всё?
— Никак нет, Ваше превосходительство. Количество загружаемого боезапаса очень велико и в числе прочего первыми загружены четыре ракеты "Гранит".
— Что-о-о?! Они там совсем с ума посходили, как не стало Шереметьевой?! Немедленно свяжитесь с ними и узнайте, в чём дело!!!
— Что случилось, Ваше превосходительство? — подал голос полковник.
— Как не стало командира, ребята занялись самодеятельностью. Взять "Граниты"! Уму непостижимо!
— А что это такое?
— "Гранит" — это очень мощная противокорабельная ракета большой дальности с ядерной боеголовкой в одну мегатонну. Это оружие не для истребителя, а для штурмовика, или крупного корабля-фрегата или крейсера. Ракета имеет очень большой вес и размеры. Истребитель, в принципе, может взять одну такую ракету на внешнюю подвеску, но при этом будет иметь почти предельный взлётный вес. Больше он ничего взять не сможет и так до сих пор никто не делал. Не понимаю, что они там задумали.
Снова прозвучал сигнал вызова, и испуганный голос дежурного офицера доложил:
— Ваше превосходительство, связь с двадцать четвёртым ангаром заблокирована. Я могу лишь фиксировать выполнение операций – управление переведено в автономный режим.
Погрузка боезапаса закончена.
— Что ещё находится в этом ангаре? — по спине адмирала пробежал холодок.
— Кроме вышеперечисленных машин находится только трофейный штурмовик "Сункар", но он уже почти месяц стоит на консервации и….
— Тревога!!! Все к двадцать четвёртому ангару! — рявкнул адмирал, не дослушав дежурно го офицера. И со злостью глянул на полковника.
— Вот так-то, господин полковник! Эта проклятая Ведьма перехитрила всех, и меня в том числе! Мы думали, что она сейчас удирает куда-нибудь подальше, а она наоборот, пробралась в самое сердце базы и завладела своим трофеем. И судя по тому, что мы о ней знаем, обращаться с ним умеет. И пробралась к нему не для того, чтобы совершить увеселительную прогулку. Штурмовик в данный момент нашпигован оружием, в том числе ракетами с ядерными боеголовками. Вы представляете, что она может здесь устроить?!
Ольга преодолела расстояние между автомобилем и ангаром и проскользнула внутрь.
Даже если её кто и заметил издалека, так мало ли тут народу ходит. А с большого расстояния знаки отличия на мундире и лицо всё равно не рассмотреть. Вдали, в самом конце, высилась громада "Сункара". Ольга быстро шла по ангару, отводя глаза всем встречным. Вот, наконец, и штурмовик. Входной люк открыт. Значит, внутри кто-то есть. Ну что ж, придётся спеленать ещё кого-нибудь. Скотч она предусмотрительно захватила с собой. Вытащив из-за пояса пистолет, Ольга вошла внутрь корабля.
— Кого ещё там принесло? — раздался знакомый голос.
— Михалыч, ты один?
— Оля?!
— Я, Михалыч.
Из кабины показалась огромная фигура Пугачёва, и он удивлённо уставился на Ольгу.
— Оля, ты откуда, тебя отпустили?! — спросил он и поперхнулся, увидев её наряд.
— Нет, Михалыч, сбежала. Вот, пришлось экспроприировать костюмчик. Извини, женской формы не было.
Пугачёв быстро захлопнул и заблокировал люк.
— Оля, рассказывай, что случилось. Вся база гудит, но толком никто ничего не знает.
В ответ Ольга включила коммуникатор на воспроизведение и дала прослушать запись.
После этого добавила кое-что своими словами. Пугачёв стоял, поражённый до глубины души. Закончив рассказ, Ольга добавила:
— Вот такие дела, Михалыч. Теперь я беглый преступник. Плохо, что Настя всё ещё у них и так и не удалось выяснить, что же они замышляли.
— И что ты думаешь делать?
— Мой код доступа еще не отменен? Приведу в действие реактор "Сункара", загружу боезапас и предъявлю счёт адмиралу и пану полковнику. Пригрожу, что если не доставят ко мне на борт Настю, устрою тут маленькую Хиросиму, а после мы улетим. Так что, спрячьтесь лучше в убежище. Хоть адмирал и ценит выше всего на свете целостность собственной шкуры, но мало ли что. Без Насти я отсюда не улечу. Если адмирал заартачится, устрою тут такой праздничный салют, что на Земле услышат. И прошу, не пытайся мне помешать, Михалыч. Не доводи до греха…
— Ты что, Оля?! Как у тебя язык повернулся?! Подожди, ребята сейчас на обед уйдут и в ангаре никого не будет. Машина исправна, лети куда хочешь. Боезапас, правда, не загружен, но загрузить недолго. Как все уйдут, так и начинай. Твой код доступа не отменен, команды еще не было. И ещё. Может, это тебе пригодится. Все "Тайфуны" зачем-то выведены из ангара на лётное поле и наших ребят оттуда шуганули. Осталась одна "гебешная" столичная охрана. Что-то задумали, а что – никто не знает. А сейчас подожди, я тебе хоть пару новых рабочих костюмов по размеру принесу и дополнительный контейнер с аварийным запасом. Сними ты это рубище, флотский мундир идёт тебе гораздо больше.
Пугачёв открыл люк и исчез. Через несколько минут он вернулся, притащив два аварийных контейнера.
— Вот, держи. На первое время хватит, с голоду не помрёте. А вот это на, переоденься. Недавно со склада получили, — и вынул из-под куртки два чёрных рабочих костюма.
— Всё, Оля. Ребята ушли, не теряй времени. Скоро они на уши встанут. Не думал, что так всё закончится.
— И я не думала, Михалыч. Спасибо тебе за всё. Извини, если когда ненароком обидела.
— Какие обиды, Оля. Были бы все командиры такие, как ты. Дай бог, чтобы у тебя всё получилось. Прощай. Может, и свидимся когда-нибудь.
— Прощай, Михалыч. Извини, серёжек нет. Эти сволочи отобрали и не вернули…
Ольга протянула руку. Её ладонь утонула в огромной руке Пугачёва. Пугачёв осторожно обнял её на прощание и шагнул к люку. На самом выходе он обернулся и сказал:
