— И как? Много смогли выдумать, сэр? — поинтересовался Том, которому этот разговор начал нравится всё меньше и меньше.
— Ну, — вновь улыбнулся Алан, — скажем так, пара или тройка рабочих вариантов лично у меня были.
Улыбка, которой он одарил Тома, была больше похожа на оскал.
Леви открыл один из ящиков своего стола и достал из него папку с документами.
— И всё же, предлагаю вернуться к нашему с вами вопросу. Я знаю, — Алан особо подчеркнул последнее слово, — что вас собираются подвергнуть дисциплинарному расследованию следственной комиссии за то, что вы самолично отдавали приказы во время Второй битвы за Нормандию и подписывали их именем Уинстона Мак’Найта.
Коммодор мягко постучал указательным пальцев правой руки по папке.
— Здесь, коммандер, все материалы по этому делу, а также ваш рапорт. Как видите, у меня есть допуск к этой информации. Так что давайте вы ответите на мой вопрос. Почему?
— Что, «почему», сэр?
Том перевёл взгляд с папки на сидящего напротив него офицера.
— Почему вы так поступили?
— В моём рапорте всё есть, сэр...
— Да плевать я хотел на твой рапорт, Райн, — Алан сложил руки на груди, — я хочу знать почему ты сознательно не отдал приказ на рассредоточение. Почему, прекрасно зная, чем это кончится для вас, продолжил сближение с противником.
Том смотрел на сидящего перед собой офицера несколько секунд, раздумывая, что именно он должен был сказать. Или, если быть точным, что именно сам Леви ожидал от него услышать. А то, что коммодор ждал от него какого-то определённого ответа, сам Том уже не сомневался. Всё это напоминало ему какую-то идиотскую проверку. Вот только он не знал её цели.
Хотя, в конце концов, какая разница?
— Чтобы победить, сэр, — наконец произнёс Том, посмотрев сидящему напротив него офицеру прямо в глаза.
— Отличный ответ, Том, — Леви улыбнулся и в который раз, эта улыбка больше напоминала оскал дикого зверя, образ которого совершенно не вязался с худощавым офицером. — Просто превосходный. Как раз тот, который я и ожидал услышать.
Резко выпрямившись в кресле, Алан открыл лежавшую на столе папку и разложил на столе находившиеся в ней документы.
— И так. Адмирал Гаранов уполномочил меня сделать вам весьма интересное предложение, коммандер. В этой системе мы потеряли слишком много хороших офицеров, но вы это знаете и без меня. А людей с реальным боевым опытом у нас не так много, как того хотелось бы. Так что адмирал считает, что будет глупо выбрасывать хорошего офицера за то, что он хотел «победить». И, — Алан пристально посмотрел на Тома, — я с ним полностью согласен. Седьмой флот формируется, как ядро нашей ударной мощи. Пока второй и четвёртый флоты заняты охраной нашего дома, мы озаботимся тем, чтобы пустить рейнскому флоту, как можно больше крови. В связи с этим, я предлагаю вам должность в Седьмом флоте.
Райн с интересом посмотрел на него.
— Должность, сэр?
— Ага. Мы пока ещё проходим комплектование. Сам видишь. Пока что эти семь дредноутов и есть, по сути, весь Седьмой флот. Через полтора месяца мы получим ещё пять «Монархов». Эти дредноуты составят основу наших тяжёлых кораблей. К сожалению, пока что, других тяжёлых кораблей мы не получим. Так что придётся решать вопросы за счёт гибкости и хорошей тактики. Мы не будем сидеть в системах, Том. Мы будем наносить Протекторату один удар за другим. Столько, сколько сможем. Везде, где они не будут этого ожидать. А для этого, мне нужны толковые командиры лёгких сил. Я хочу, чтобы вы взяли под командование эскадру тяжёлых крейсеров. Линейных я вам не дам, — Алан хихикнул, замолчал, словно задумался о чём-то, а затем снова вернулся к разговору, будто паузы и вовсе не было, — собственно говоря, мне их тоже никто не даст. Но уверен, что и с тяжёлыми крейсерами вы сможете достаточно хорошо проявить себя. Ну как вам предложение?
В этот момент Том растерялся. Искренне и совершенно неожиданно для него, жизнь вдруг предложила свернуть с уже намеченного пути.
Всего шесть часов назад они с Дэнни «праздновали» вероятный конец карьеры самого Тома. Впереди его ждал перелёт на Траствейн. Расследование СДКФ. Вероятно, кабинетная должность. В лучшем случае. В худшем же, маловероятно, но всё же, передача его дела в руки военного трибунала. Правда вероятность этого была очень мала. Если уж Райна до сих пор никак не ограничивали в передвижениях и действиях, то почти со стопроцентной вероятностью дело кончится решением следственной комиссии по делам флота.
И Рита...
Всё это выглядело какой-то издевательской насмешкой. Будто судьба крутанула мир, отмотав время назад. Что в тот раз, что в этот, он был с одной и той же девушкой. И вот, когда впереди повисла возможность восстановить прерванные почти три года назад короткие отношения, перед Райном снова встаёт...
Работа? Долг? Призвание?
Том хотел бы почувствовать хоть какие-то сомнения. Ему хотелось, чтобы мозг конфликтовал с сердцем из-за разности выборов, которые перед ним стояли. Но, похоже, что его душа и разум были солидарны друг с другом. Никаких сомнений. Раздумий. Мыслей о том, чтобы взять время на то, чтобы обдумать сделанное ему предложение. Том прекрасно знал, какое именно решение примет. Он просто не смог бы поступить по-другому. Кто-то сказал бы, что это означало пойти против самой своей природы.
Но, была и другая причина. Та, о которой Том старался совершенно не думать, но которая, тем не менее, всё же всплывала в его голове.
Это было ему необходимо.
Лишь на корабле, посреди бесконечной и смертельно опасной пустоты, Том чувствовал себя комфортно. Он никогда не любил надолго спускаться на поверхности планет, проводя больше времени в космосе, чем на твёрдой земле. Может быть, это было связанно с его детством, подавляющая часть которого прошла на борту военных станций, когда его отец таскал своего сына с собой по службе или же оставлял на временное попечение единственного родственника, своего двоюродного брата.
А ещё, была опасность.
Нет, Райн не являлся адреналиновым маньяком. Человеком, который просто не мог жить без того, чтобы не ходить постоянно по краю, добавляя тем самым красок в пресность бренной жизни. Сам же Том смотрел на это, как на игру в шахматы. Ему нравилась эта игра ещё с тех времён, когда он играл в неё с отцом. И пусть, он смог выиграть у него всего один раз, да и то, нагло сжульничав, это не уменьшало его любви к ней. И космический бой представлялся для него именно что некоторым подобием шахматной партии. Где-то, глубоко внутри, Том обожал это чувство. Когда получал возможность сразиться с достойным противником. Добиться победы любой ценой.
Вероятно, именно из-за этого они так близко и крепко сошлись с Лизой. Она понимала его, как никто другой и хорошо знала эту его сторону, пусть они никогда об этом и не говорили.
— Сэр, это очень заманчивое предложение, но как быть с расследованием СДКФ. После случившегося они скорее всего...
— Даже не парься об этом, — отмахнулся от его слов Алан, — у меня есть личное распоряжение и поддержка от адмирала Гаранова на то, чтобы комплектовать Седьмой флот пока должность командира флота не займёт другой офицер. Я занимаюсь этими делами временно. А насчёт этого идиотского расследования...
Леви пожал плечами.
— Ну, думаю, что я смогу убедить адмирала в том, что вы мне нужны, — Алан не собирался говорить, что первоначально кандидатура самого Райна попала ему на стол именно благодаря Гаранову. — А я привык получать то, что хочу. Так что не думаю, что с этим будут какие-то трудности. Особенно, после того, что вы, Мак’Найт, Пайк и Дэвит сделали.
— Тогда я согласен, сэр.
— Ну и отлично, — Алан довольно хлопнул в ладоши, будто только что заключил удачную и выгодную для себя сделку и поднялся на ноги, протянув Райну руку для рукопожатия, — правильный выбор, Том. Миллс перешлёт вам приказы на назначение от штаба Седьмого флота. Думаю, за пару дней мы всё закончим. И ещё кое-что, Том.
