Десять тысяч кредитов за один вызов по комму! Мечта, а не работа. Даже жаль бросать. Впрочем, Гаваи манили ее гораздо сильнее.
Переложив банкноты в рюкзачок, Инвиз заперла ячейку и направилась в офис компании, где заполнила бланк на увольнение по собственному желанию, и отдала секретарю.
Отметить это дело она решила в любимом кафе, заказав латте и зефир. Инвиз нравилось сидеть у зеркального окна и рассматривать людей, проходящих по улице. Люди не смотрели на нее в ответ, и она их не боялась. Даже когда они невзначай встречались с ней взглядами, Инвиз, против обыкновения, не вздрагивала и не пугалась.
От фирмы пришло подтверждение: все в порядке, вы будете уволены с отработкой на протяжении недели.
Доев зефир и украдкой облизнув пальцы, девушка отправилась домой. В подъезде была какая-то давящая тишина, но стоило ей переступить порог, как на голову накинули черный мешок в предплечье укололи инъектор.
Инвиз даже не успела испугаться, настолько быстро она почувствовала легкую эйфорию.
— Давай, на кухню ее, быстро. Сержант, дверь прикрой. Группу захвата — по машинам и ждать! — надреснутый, прокуренный мужской голос, привыкший отдавать приказы.
— Ага, — Инвиз провели/протащили по коридору на кухню, посадили на стул и приказали. — Сиди!
— Хорошо, — ответила она. — Я буду сидеть.
— И молчи! — недовольно буркнул первый голос.
— Хорошо, — ответила она. — Я буду молчать.
Но молчать не получалось, ей хотелось говорить. Рассказать все о своей жизни, излить душу. Она понимала, что это ненормально, но ничего сделать с собой не могла.
— Я всегда делаю то, что мне говорят, вы можете на меня рассчитывать, — не смогла промолчать она и минуты. — Однажды моя мама сказала, что послушным девочкам всегда дарят подарки. Я очень старалась, и делала все, что мне говорили. Я очень хотела куклу. Но мама мне ее не подарила.
— Замолчи, — приказал ей все тот же, с голосом старого курильщика. — Или я надену на тебя намордник.
— Не могу, — ответила Инвиз. — Я веду себя необычно, но не могу остановиться.
— Что ты ей вколол, сержант?
— Пентанол-3000 и подавитель воли, как ты сказал.
— Твою мать, в досье было что-то про необычные реакции на лекарственные препараты?
— Не-а. Откуда? Обычная баба. Уверен, она даже не в курсе, чем занимается.
— Обычная?! — возмутилась Инвиз. — Это я — обычная?! Да ты, сержант, знаешь, откуда я? Я из такой задницы выбралась, куда тебя, даже если ты президента планеты застрелишь, не отправят!
— Да заткни ты ее! — рыкнул первый.
— Как?! Кляп — это насилие, пока ей обвинения не зачитаны, нель…
Вместо ответа раздалась звонкая затрещина:
— Сейчас вы у меня оба заткнетесь!
А через секунду во рту у Инвиз оказались ее собственные… Наверное, трусы. Она хотела сказать, чтобы парни не думали, что она носит только эти шаровары, ее кружевные стринги лежат в дальнем углу нижнего шкафчика, но вместо этого раздалось невнятное мычание. Да, так много не расскажешь. Но она еще пару раз пыталась.
* * *
Мэтт Вагнер потер подбородок кулаком и подавил вздох. Его каменное лицо повернулось к Питеру Бауману:
— И что? — спросил он. — Долго будем ждать?
Нервный клерк, которого от взгляда Вагнера мороз пробирал до костей, пожал плечами:
— Я откуда знаю? Эта девка больная, она кроме как на работу, никуда не ходит.
— Как же вы ее завербовали, если она никуда не ходит? — глухо поинтересовался Мэтт, старательно подавляя желание сломать напарнику хотя бы нос. Он тоже никуда, кроме работы не ходил, но это вовсе не значило, что какой-то дрищ имеет право считать его больным.
— По дороге с работы и завербовали. Там забегаловка есть, она в ней после зарплаты кофе пьет. Ну на дни Рождения. Там ее и взяли… — глянув в требовательные глаза Вагнера, Питер продолжил. — С третьего раза. Пришлось вызывать девчонку из Центра. С мужчинами она на контакт не шла.
Мэтт неопределенно хмыкнул:
— А с бабой все пошло как по маслу?
— Нет. но хотя бы как-то пошло. Она ее месяца три обхаживала, зато результат налицо! Самый успешный агент в этом секторе! Семь лет без пропуска сообщений! И всего-то за десять косарей в месяц!
Вагнер, знакомый с расценками, чуть не вылупился на Питера, но смог кое-как сдержаться. Тот, ожидавший хоть какой-то реакции от бесчувственного напарника, разочарованно вздохнул:
— Прикинь?! Честно говоря, оформили ее на сотку, чтобы совсем уж не выделяться на фоне остальных агентов. Говорят, Виретта даже подкидывала ей периодически "гостинцы", очень уж ее совесть ела.
— Виретту? Вот уж не поверю про совесть.
— Ну… Я только слышал про это. Ни разу по отчетности не видел.
— А остальные 90 косых кому прилипали?
— Я почем знаю? — Питер тоскливо посмотрел на стоящий рядом фургон. — Скорее всего, на отдел делили. Но я в этом не участвовал, не знаю точно.
— Ладно… — Вагнер посмотрел по сторонам. — Поехали отсюда.
— Ээээ! Куда? — возмутился Бауман. — А девка?
— Ее уже взяли. Похоже, местные. Нам тут лучше не отсвечивать.
Питер мигом успокоился, Вагнеру он доверял:
— Уверен?
— Процентов на девяносто семь. А что, сомневаешься?
— Ни капли. Уточняю. Мне же писать отчет.
— Ну так и напиши: полтора часа щелкал хлебалом, пока мимо прошли три полицейских и семь агентов контрразведки в штатском; группу спецназа быстрого реагирования в фургоне прямо перед собой так и не заметил. Трех снайперов на крышах окружающих домов не разглядел, а глядя на пьющую кофе блондинку, увидел только сиськи и задницу, даже не обратив внимания на боевое кольцо бластера на безымянном пальце.
Питер фыркнул:
— Ну, допустим, кольцо я увидел…
— И, наверное, решил, что это обручальное?
— Ладно, замяли. Поехали что ли?
— Ага, — Вагнер завел мотор и внутренне сжался, борясь с желанием проверить оружие. Они так долго сидели, переругиваясь, что вполне могли обратить на себя внимание. Та же девка, с декольте до пупка, вполне могла срисовать если не его, так Баумана. Ладно, надо было трогаться. Каждая лишняя минута лишь уменьшала шанс выбраться бесшумно. — Поехали.
Он тронулся, аккуратно объехав фургон, чуть поднялся, на высоту примерно третьего этажа, и вырулил на главную магистраль.
— Фух, пронесло! — обрадовался Питер.
Мэтт зло покосился на него, но ничего не сказал про жучка на задней левой полусфере фюзеляжа. Должен же кто-то ответить за свои слова. Нашел больного.
* * *
С Инвиз сняли мешок и она, наконец, увидела пару взявших ее копов. Боязни не было, удивительным образом инъекция не только развязала ей язык, но и сняла все психологические страхи.
— Слушай меня внимательно и отвечай только на те вопросы, что я задам, — сказал мужчина мексиканского типа — смуглый, коренастый, мощный, немолодой и длинноволосый. — Поняла?
Девушка кивнула и промычала: "Ага".
— Вынимай, — скомандовал он длинному, мрачному и худому юноше.
Тот выдернул кляп, и Инвиз тут же поинтересовалась:
— А если вопрос подразумевает развернутый ответ на несколько смежных тем, мне следует рассказать и их, или ограничиться четким коротким ответом?
Мексиканец ответил:
— Отвечай четко на поставленный вопрос. Если нужно будет уточнение, я скажу тебе об этом.
— Хорошо.
Парочка уселась за стол напротив нее, долговязый достал блокнот и подал начальнику. Тот пробежал глазами написанное, и начал допрос:
— Представьтесь.
— Меня зовут Инна Викторовна Земанова.
— Кем работаете?
— Оператор МСС.
— Какова специфика вашей работы? Объясните подробнее.
— Согласно должностной инструкции, я отвечаю за работоспособность Межзвездной Станции Связи, контролирую прием сообщений от всех операторов, хранение и последующую передачу на корабли, совершающие гиперпрыжок всей базы сообщений, которые были приняты МСС за период пребывания корабля в системе. В случае переполнения носителей или выхода МСС или ее частей из строя, я обязана сообщить руководству и вызвать ремонтную бригаду.
