В это же время на другом конце системы из гиперпрыжка вышел корабль колоссальных размеров. Пространство вокруг него всё ещё искажалось гравитационными и электромагнитными полями, защищая от внешних угроз.
На мостике, чьи обзорные экраны практически терялись среди деталей внешней обшивки, в капитанском кресле сидел единственный член экипажа. Передатчики гиганта послали направленный сигнал на всех возможных частотах в сторону корабля охотников. Не дождавшись отклика, капитан принял решение:
– Ну что, ЭфЭр, абордаж?
– Абордаж, сэр.
Главный оплот королевы ульев.
Море крови ядовито-зелёного цвета, в котором плавали внутренности и оторванные части жуков… От шока и отвращения меня вырвало прямо в шлем скафандра. Увидев красный цвет блевотины, я понял, что с телом какие-то проблемы, но артефакт тут же начал восстановительные работы, даря мнимое тепло.
«На корабль!»
Кольцо не стало сопротивляться, послушно перенеся меня с планеты инсектоидов на мостик.
Открыв забрало, я продышался синтезированным воздухом дредноута и побежал в каюту, на ходу срывая с себя сегменты брони скафандра. Сняв комбинезон и бросив его на полу, влетел в душевую кабину, нашарил краны подачи воды и стал смывать с себя… чувство вины.
Выйдя из ванной, наткнулся на дрона, неуклюже пытавшегося подцепить манипулятором брошенный мной комбинезон.
– Куда?!
Я отобрал у робота одежду, быстро натянув её на себя.
– Комбинезон чистый! Это я грязный, дубина!
Дрон ничего не ответил, и ЭфЭр тоже. Я знал, что в каюте нет камер, но были динамики.
– ЭфЭр!
Послышался шум как от помех, но это же бред, всё должно работать.
– ЭфЭр, ты в курсе, почему я так сильно хочу есть?
– Неудивительно, сэр. Вы ничего не ели в течение 240 лет.
О, снизошла до ответа!
– Ты что, обижаешься?
– На что, сэр?
Мне не хотелось произносить вслух причину.
– Н-на то, что я устроил геноцид.
Резкий шум помех стал мне ответом.
– Вот же… – с силой оттолкнув ни в чём не повинного робота, я психанул и пешком пошёл через весь корабль, на ходу бурча: – Ишь, истеричка нашлась, ещё от тебя не хватало.
Добрался до промышленных синтезаторов, заказал там белую табличку в рамке и чёрный фломастер, вернулся, заперся в своей каюте и, зачем-то повесив табличку со своей стороны, написал на ней задорновское: «Запрещён вход, въезд, вполз, влёт, ТЕЛЕПОРТАЦИЯ».
***
Эта зараза дулась недолго, буквально три часа, в течение которых я, решив устроить себе голодовку-забастовку, сидел в капитанской каюте. Не выдержав моих мучений, ЭфЭр осведомилась, не желает ли капитан отобедать, после чего я как бы нехотя согласился.
Отлично приготовленная (прошу прощения, синтезированная) пицца и «фанта» быстро вернули мне процентов тридцать хорошего настроения, и я решил пока отложить душевные терзания на потом.
– Где мы, ЭфЭр?
– Галактика NGC 147 в созвездии Кассиопеи, это галактика-спутник туманности Андромеды, сэр.
– А в этой галактике есть обитаемые планеты?
– Были, сэр. Предположительно, все планеты, на которых могла быть жизнь, уничтожены инсектоидной расой.
– Ясно. Тогда сначала вернёмся к аэльцам. Сообщим новости.
– Принято, капитан. Готовлю дредноут к сверхдальним прыжкам.
Пока летели, мне вдруг пришло в голову, что неплохо бы установить пару турелей внутри корабля. На случай появления тут непрошеных гостей. Будь такие штуки в грузовом отсеке, мне бы не пришлось в тот раз охотиться за сбежавшим из клетки зверем, рискуя жизнью. Но когда сказал ЭфЭр, она отклонила это предложение. Наплела какого-то бреда про целостность конструкции. Мол, любое изменение в несущих частях может привести к катастрофе. И дредноут спроектирован так, чтобы выдерживать максимальное давление. Типа снаружи, например, звёзды будут давить гравитацией или астероиды будут бомбардировать корабль. Если генераторы откажут, и мы останемся без активной защиты, корпусу придётся несладко в экстремальных условиях. Аргумент про то, что те же астероиды пробили корпус в грузовом отсеке (когда я, подыхая от недостатка кислорода, носил ячейки), не помог – она отбрехалась, что то было исключение. Мол, слишком долгий простой, слишком сильный износ реакторов и так далее.
Короче, после долгих споров пришлось отказаться от идеи укрепить внутреннюю оборону.
Вот и галактика синежабрых. ЭфЭр не стала менять маршрут, пользуясь старыми координатами, так что из гипера мы вышли в той же системе, с которой начался невольный крестовый поход. И сразу же помощница с тревогой в голосе сообщила:
– Обнаружено пять источников энергии на пределе охвата сенсоров.
– Отключи электромагнитное поле, оставь искажение гравитации.
– Есть, сэр. Чувствительность сенсоров на максимуме, определено четыре эсминца и один лёгкий крейсер.
Надеюсь, не пираты.
– Подлетаем, ЭфЭр, нам всё равно по пути.
– Принято.
Постепенно сближаясь, мы готовились к худшему, но в итоге напрасно.
Почти сразу с нами вышли на связь. В кадре видеоканала нарисовался аэлец, прямо пышущий здоровьем и синевой кожи.
– Для нас честь приветствовать Защитника Вселенной! Мы уж думали, вы не появитесь!
– И тебе не хворать, воин, – пропустил я последнюю фразу мимо ушей. – Вы разведчики?
– Так точно, господин! Стережём границы галактики!
– Славно. Я сейчас полечу к вашей главной планете, сообщу новости.
– Насчёт тех пришельцев, уничтоживших наших разведчиков две тысячи четыреста эольнов назад, господин?
Давно не настраивал переводчик, но понял, что он про те самые 240 лет.
– Именно, воин. Я с ними разобрался. Их больше нет.
– Принято, господин, пошлю командирам весточку по гиперсвязи! – радостно пробулькал синежабрый и отключился.
Ну и мы не стали долго задерживаться в пограничной системе, прыгнув дальше.
