Когда Бетани вышла из шаттла, Ричард уже ожидал ее у главного ангара «Дискавери». Увидев капитана у подножия трапа, Бетани благодаря минимальной гравитации ангарного отсека в буквальном смысле влетела ему в объятия. Единственное, что Ричард смог сделать, чтобы сохранить вертикальное положение, это покрепче вцепиться одной рукой в вертикальную стойку.
– Добро пожаловать домой, – сказал Дрейк, обнимая Бетани свободной рукой.
Они поцеловались и крепко прижались друг к другу. Свидетелям этой сцены не оставалось ничего другого, как улыбаться, глядя на них, либо старательно отводить глаза в сторону.
– Как хорошо снова оказаться дома, Ричард! – произнесла Бетани, слегка задыхаясь, когда их губы наконец разомкнулись. Затем она огляделась по сторонам. – Как я вижу, здесь ничего не изменилось.
Дрейк повернул голову, чтобы проследить за ее взглядом, отметив про себя неожиданный приступ активности среди тех, кто занимался разгрузкой доставленного на «Дискавери».
– Ты отсутствовала всего лишь десять дней. А это для тебя!
Высвободившись из объятий, Бетани обнаружила в другой руке Дрейка, при помощи которой тот пытался сохранить вертикальное положение, цепляясь за стойку, букет алых и белых роз.
– Какие красивые!
– Но не такие красивые, как ты!
– Вы льстите мне, сэр... но ваша лесть мне приятна!
– Это же чистая правда!
– Все равно приятно!
– Как ты добралась? Удачно? – поинтересовался Дрейк.
– Путешествие оказалось одновременно и удачным, и познавательным. А как тут вы за время моего отсутствия?
– На нервах, – ответил он. – Каждый день я ожидал, что с «Булавы» сообщат о том, что через второй портал прорвался космический корабль рьяллов. Насколько я понимаю, вы с Альваресом сорвали главный куш?
Бетани кивнула.
– Стоит ему завести разговор о рьяллах, как он становится настоящим виртуозом. Тебе нужно встретиться с ним, Ричард. Это что-то поразительное.
– Я пришел к такому же выводу. Он попросил меня организовать конференцию, на которой ты сообщила бы о своих открытиях.
– Когда?
– Сегодня днем. Покажешь мне тезисы выступления?
– Борис просил меня воздержаться от этого. Я думаю, что ты не обидишься. Большую часть работы проделал именно он. Поэтому будет справедливо, если все лавры достанутся ему.
Дрейк равнодушно пожал плечами:
– Что ж, я могу подождать.
– Вот за это я и люблю тебя, Ричард. Ты самый понимающий из всех известных мне приверженцев строгой дисциплины.
Покинув ангар, Бетани отправилась дальше по кольцевому коридору палубы «Альфа». Дрейк проводил ее до своей каюты, которая располагалась двумя палубами выше и на целую четверть жилого кольца дальше. Когда они прибыли туда, Дрейк усадил Бетани в кресло перед письменным столом.
– Когда восстановят нормальную гравитацию? – поинтересовалась Бетани, крутя в руках ремень безопасности, которым ей пришлось пристегнуться к креслу.
Дрейк бросил взгляд на хронометр на дальней переборке.
– Через десять минут. Как только запустят шаттл, восстановится и нормальная гравитация. Ты будешь составлять отчет о твоих беседах с чиновником рьяллов?
– Да, конечно. Как только у меня появится время привести себя в порядок перед началом совещания. Я принимала душ вчера вечером и снова сегодня утром. От моих волос все еще несет этим ужасным дезинфектантом.
– На твоей коже, дорогая моя, даже эта гадость пахнет вполне сносно.
Бетани рассмеялась:
– Любовь не только слепа, но и лишена чувства обоняния!
Дрейк подался немного вперед и включил магнитофон. Он говорил около минуты, наговаривая на записывающее устройство отчет об обстоятельствах, при которых Бетани побывала на Корлисе, и об инструкциях, которые он ей давал. Посмотрев в последний раз на уровень звукозаписи, Ричард кивнул Бетани:
– Продолжай со своей части отчета.
Свой рассказ Бетани начала с первой их встречи с полковником Валдисом.
– Как полковник Валдис отреагировал на твою просьбу о допросе пленного?
Бетани покачала головой.
– Он был крайне любезен, хотя, по моему мнению, сильно раздражен. Валдис тщательно скрывал это, однако у меня возникло впечатление, что он предпочел бы видеть на моем месте менее настырного человека.
– У тебя возникли какие-нибудь проблемы с графиком допросов?
– На это ушло несколько дней, но потом мы были ужасно заняты нашим компьютером. Однажды утром мне стало известно, что с Варлан можно будет встретиться днем, вернее, ближе к вечеру. Когда я пришла в казарму, где содержались пленные, там уже все для меня подготовили.
– Когда ты задала вопрос о переговорах об окончании войны?
– Точно не помню, мне кажется, что мы добрались до этого вопроса естественным путем.
– Какова была реакция Варлан?
Бетани вздохнула.
– Такая же, как и у всех пленных рьяллов, о которых мне доводилось слышать. Что касается Варлан, то, по ее словам, во всей Вселенной не слишком много места для мирного сосуществования наших рас.
– В каком она была настроении, когда сказала тебе об этом? Сердитом, взвинченном, расстроенном?
– Ни то, ни другое, ни третье. Вот поэтому-то сказанное ею обескураживает меня. С такой же легкостью она могла бы обсуждать со мной первый закон термодинамики. Что касается рьяллов, то для них уничтожение особи одного разумного вида особью другого разумного вида – всего лишь неудачный поворот судьбы.
Дрейк откинулся на спинку кресла и посмотрел на Бетани.
– Практически то же самое нам сообщили и Оссфил, и члены его команды. Если высокопоставленные чиновники и капитаны межзвездных космических кораблей не способны понять всю тщетность нашего с ними противостояния, потому что их головы заняты войной, и только войной, то чего ждать от рядовых рьяллов? Черт побери этих быстрых пожирателей!
– Кстати, коль о них зашла речь, – сказала Бетани, – мы с Варлан во время второго допроса вспомнили и легенду о пожирателях.
– И?..
– Боюсь, что это отнюдь не легенда. Рьяллы хранят скелеты пожирателей в своих музеях, чтобы рассказывать о них своим детям.
– Выходит, сандарцы все-таки правы? Может быть, единственный способ положить конец этой войне – вернуть рьяллов обратно в их родные миры?
– Я не уверена в этом, – ответила Бетани, слегка нахмурившись. – Мне кажется, что и мы, и сандарцы с излишней легкостью сдаем свои позиции. В конце концов мне удалось пообщаться с Варлан всего восемь часов и поговорить с ней о том, что, видимо, чуждо ее разуму.
– Что же ты предлагаешь?
– Доставить ее сюда, на «Дискавери», где я смогла бы продолжить работу с ней. Кто знает, а вдруг мне удастся приблизить ее к нашему образу мышления. Если мне выпадет и дальше поработать с ней, то, возможно, я смогла бы по крайней мере доказать, что их, рьяллов, убеждения можно поколебать земной, человеческой, логикой.
