Тут уже не выдержал Крушков. И хотя «по протоколу» вмешиваться в разговор старших по званию ему было никак нельзя, перебивать его я не стал. Я понимал, человеку нужно выпустить пар.
– Какие вообще могут быть к нам претензии, черт вас дери! Вы, видите ли, вышли на связь с нашим командованием! Какая великая заслуга! А сказать нашему командованию, что вы не контролируете ситуацию на корабле?!. Тяжело было?!. Мы вас, видите ли, взрывом чуть не угробили! Да на вас же на всех спасательные гермокостюмы! Что вам сделается?! Ну перетрухнули чуток – всего-то делов! А мы своего парня потеряли. Его убили ваши сослуживцы. Убили, понимаете? Насмерть!
– Видите ли… – проблеял клонский кап-три. – Это было совершенно не запланировано… То есть я хотел сказать, неожиданно… Я был уверен, что мои единомышленники разоружили всех сторонников Гайомарта и изолировали их!
Тут я понял, что должен вмешаться. Иначе этот спор не ровен час перерастет в кулачный бой. В котором победителем будет, конечно, верзила Крушков.
– Не ко времени это все. Отставить препирательства! – строго сказал я, и Крушков тотчас присмирел, да и кап-три испуганно втянул голову в плечи. – Сдавайте оружие, господа пехлеваны. Включая церемониальное.
Почти сразу в моих руках оказались четыре пистолета, один «Куадж» и шесть кортиков.
Я расставил своих людей по боевому мостику, вызвал Колдуна для Гайомарта (как бы не преставился раньше времени!), а сам сел в кресло первого пилота перевести дух. Беспокоить меня в такие моменты не полагалось. «Командир размышляет!»
Я включил поилку, которую у нас все звали «мамкой». В рот мне полился севастопольский чай. Сладкий, душистый. Я с наслаждением сделал несколько глотков и вперился в соцветие обзорных экранов.
Как ни странно, большинство средств внешнего наблюдения фрегата работали в штатном режиме и показывали то, что им следовало показывать: черную черноту космоса, веснушки звездного скопления Кирка на бледной физиономии газовой туманности, голубой краешек планетоида Фраский-Лёд и, конечно, алмазный шар Посейдонии.
Нашего фрегата «Неустрашимый» – того самого, который должен был отбуксировать «Гиту» в систему Макран, – пока видно не было. Он запаздывал. Но это не беспокоило меня. Интуиция шептала мне, что он прибудет совсем скоро.
Я уже видел себя в комнате отдыха.
«Валдай» сдан взводу техобслуживания. Рядом пьют витаминизированный напиток циклопы. Помелица только что побывал в медчасти и рассказывает байки о новой докторше-контрактнице из Директории Азия.
У моих ног стоит сумка, набитая трофейным клонским оружием. Когда Помелица и Щедролосев сядут в уголке играть в деберц, ко мне подойдет Крушков. Вначале он будет мяться и мямлить – догадайся, мол, сам, – а потом, не дождавшись от меня сообразительности, нашепчет мне на ухо свою просьбу.
Мол, подари кортик офицерский. Хотя это и против правил, но какая разница, ведь никто никогда не узнает, а ему надо Щедролосеву должок отдавать, за проспоренного Тютчева.
А я поворчу для проформы, но потом все-таки кортик ему подарю.
Хотя это и против правил…
Глава 2
Немного бюрократии
14 августа 2622 г.
Город Синандж
Планета Тэрта, система Макран
Ненавижу писать отчеты.
Нет, «ненавижу» – это неправильное слово. Оно упирает на эмоцию. А я ненавижу писать отчеты не только эмоционально. Но еще и интеллектуально. И даже физически – стоит только мне сесть за планшет, тотчас начинает ломить виски и бурчать в животе.
Увы, именно из них, из этих отчетов, в значительной степени состоит служба любого командира.
Что же в них такого отвратительного?
Пожалуй, то, что в несколько казенных фраз нужно втиснуть множество важных, одна важней другой, деталей. Неясно, о чем писать, а о чем молчать. И почему ты пишешь об этом, а не о том. Всякий раз пропускаешь момент, когда начинаешь завираться…
В общем, писать отчет об операции – это как вручную разливать озеро Байкал в бутылки из-под одноименного прохладительного напитка.
– Параграф третий. Противодействие разведывательно-диверсионным группам противника. Перевод каретки, – диктовал я. – Седьмого ноль восьмого двадцать второго оперативное соединение мятежников «Сефид» в составе авианосца «Севашта», линкора «Камбиз» и четырех фрегатов вышло из Х-матрицы в районе планеты Урмия. В числе прочих набеговых действий противником в район моря Радуги были направлены четыре гидрофлуггера «Сэнмурв» с истребительным сопровождением. На момент обнаружения противника флуггерами «Кассиопея-Е» с космодрома Урмия-Промышленный «Сэнмурвы» успели совершить посадку на свободную ото льда поверхность моря Радуги. Три из четырех гидрофлуггеров были уничтожены силами эскадрильи И-03 второго гвардейского авиакрыла. Одному удалось вернуться на борт авианосца «Севашта». Цели, которые преследовали «Сэнмурвы», остались невыясненными. На поверхности моря Радуги не было обнаружено предметов, достойных внимания…
В этом месте я прервался. Ничего особенно радостного на ближайших страницах отчета не предвиделось. Откровенно говоря, больше всего на свете мне хотелось забыть об этом эпизоде навсегда. Но порядок есть порядок.
– …Спустя трое суток, десятого ноль восьмого двадцать второго космодром Урмия-Промышленный, расположенный у подножия горы Рангха с превышением над поверхностью метанового океана от пяти до сорока восьми метров, был внезапно атакован несколькими группами конкордианского спецназа «Скорпион». Спецназ появился на первом и третьем пирсах базы гидрофлуггеров и благодаря эффекту внезапности после короткого огневого боя с бойцами роты охраны смог прорваться на главное летное поле космодрома. Там конкордианцы уничтожили подрывными зарядами три транспортных «Андромеды» и захватили недавно прибывший люксогеновый танкер «Таганрог». Со всей очевидностью, именно танкер являлся главной целью их нападения. Противнику удалось поднять «Таганрог» в воздух и вывести его на орбиту…
На этом месте я вскочил и что было дури стукнул кулаком по столу – да так, что планшет подпрыгнул и едва не полетел на пол.
В официальных терминах все это было еще туда-сюда.
Но если вдуматься, ведь позор же, позорище!
Война закончена. Конкордия оккупирована. Победители раздают друг другу звания и награды, кутят по санаториям, обзаводятся женами и строят планы на будущий отпуск.
А в это время в одной не самой захолустной системе последняя горстка спецназовцев побежденного врага преспокойненько врывается на космодром первого класса и угоняет танкер, залитый «под пробку» драгоценным люксогеном.
