– Мне нравятся удобства, – сказал хозяин кабинета. – О, и не подумайте, что я настолько доверяю вам, раз притащил сюда. Таких комнат у меня – десятки. Именно же здесь я долго не был, что сильно отразилось, – он сгрёб со стола несколько бутылок и поместил в угол, – на выборе напитков. Мои извинения.
– Мы здесь не ради распития, – ответил Тре.
– А что, ещё наёмники нужны, да, Тре? – В глазах Максагана заплясали чертенята, и тви’лек сконфузился. Но Ланори не клюнула.
– Я кое-кого ищу, и Тре утверждает, будто ты сможешь помочь, – озвучила свои намерения девушка. – Возможно, мой объект уже здесь или, по крайней мере, его корабль вот-вот появится. На борту – он и его коллеги. Они называют себя «звездочётами».
– А как насчёт ваших полномочий в качестве дже’дайи?
– Он мой брат, – только и молвила Ланори. Не совсем ответ, но, казалось, и это удовлетворило Максагана.
– Такая просьба имеет свою цену. Но в бизнесе я честен и справедлив, и посему дам вам первой возможность сделать мне предложение.
– Полмиллиона кредитов, – влез Тре. Ланори достаточно владела собой, чтобы скрыть изумление, и потому получила удовольствие от того, как Максаган со схожими эмоциями расширил глаза.
– Весьма щедрое предложение, – выдал торговец.
– «В бизнесе я честен и справедлив», – процитировал собеседника Тре, не забыв улыбнуться.
Максаган принялся мерить шагами роскошный кабинет, затем нервно побарабанил пальцами по поверхности стола, оставив следы на наслоениях пыли.
– Его зовут Далиен Брок, – назвала имя Ланори. – Мне нужно знать его текущее местоположение. А он не должен узнать, что я – здесь.
– Хотите его убить? – поинтересовался Максаган.
– Не твоё дело.
– И правда. Но всякий раз, когда приходится задействовать «Паутину», я подвергаю себя опасности. И поскольку я в этом бизнесе лишь для удовольствия, всегда есть цена помимо денег. Будь щедрее, Тре.
Ланори никак не прокомментировала услышанное.
– Добавьте к этому, – продолжал тем временем торговец информацией, – следующий факт: а ну как кто узнает, что я помог дже’дайи? Вы хоть имеете представление, насколько тогда пострадает бизнес?
– Мы никому не скажем, – ответила следопыт.
– Ну ещё бы.
Он говорил без тени сомнения, вёл себя с такой уверенностью, что по спине Ланори даже прокатился холодок. Лишь один человек вызывал у неё подобную реакцию – Дейген Лок, с которым девушка невольно познакомилась в ходе короткого пребывания на Богане. Никто из её группы не видел вживую этого узника, и мастер по надзору заявил, что это и невозможно, поскольку заключённые содержались внутри силовых полей. И всё же Дейген стал больше, чем тенью на отдалённом косогоре – она чувствовала тяжесть его взгляда, направленного прямо на неё. Тяжёлый взгляд. Тёмный.
– И вот почему, – возобновил торги Максаган, – ответ на мой вопрос также является частью цены. Вы собираетесь убить своего брата?
Ланори задумалась. Лишь однажды она сталкивалась с подобным выбором, и это принесло ей больше страданий, чем окровавленная одежда Дала, найденная девять лет назад.
Однако разум уже сформировал ответ.
– Только если это будет крайне необходимо.
Максаган кивнул. В глаза его горело пламя.
– Мой киоск, после захода солнца. Если он в «Зеленолесье», я это узнаю. – Торговец стянул электронное устройство с пояса и протянул его Тре. – Предпочитаю переводы, за которыми не проследишь. И всю сумму – целиком.
– Половина – сейчас, половина – потом… – начал было Тре, но Ланори прервала его.
– Всю сумму – вперёд. Ты, вижу, человек чести.
Максаган нахмурился, пытаясь понять, нет ли здесь подвоха. Затем он громко расхохотался, как тогда на рынке, трясясь и сжимая бок.
На сей раз девушка и не подумала присоединиться.
– Мне нужен душ, – первым делом сказала она, стоило им выйти на поверхносить. – Хочу обработать кожу. Купить новую одежду. Этот человек болен и заразен.
– Я предупреждал.
– А где ты берёшь столько денег?
– Ты не захочешь узнать.
«Вообще-то, хочу», – подумала Ланори. Они выбирались из Шестого округа так быстро, как только могли. Девушка была уверена, что за ними не следили. Да, Максаган мог это организовать, обратив более пристальное внимание на новых клиентов, однако любой приставленный к ним в качестве хвоста мог и спровоцировать ответную угрозу.
Она желала узнать о Тре, об источниках его доходов, а до заката оставалось ещё полно времени.
– Знаю местечко, где мы могли бы… – начал было тви’лек, но Ланори вновь не дала ему договорить.
– Нет. Мы прогуляемся. Он знает, что я здесь, и мне это не нравится. Но на ходу станет комфортнее. Кроме того… хочу побольше узнать обстановку.
– Зачем? – спросил Тре.
– Полезное знание, когда дело доходит до драки. – Она ткнула Тре в плечо. – Пошли. Пропустим пару кружек, выпьем во время прогулки. Нам это подойдёт. А ты расскажешь что-нибудь о себе.
Они купили выпивку и отправились на променад, и всё то время, пока Тре говорил, дже’дайи изучала окружение. Вносила в память особенности и топографию местности. Вычисляла собственное местоположение под куполом и по отношению к повреждённому его участку. Рассчитывала возможные пути выхода наружу, если таковые потребуются.
Следопыт постаралась как можно убедительнее заверить себя в том, что Максаган её не одурачил.
– Я сделал себе имя на насилии, а деньги – на чужих секретах. – Молчание Ланори всё же призвало её спутника заговорить, и она не собиралась пока прерывать его откровения лишними вопросами. – Третий лекку выделял меня даже среди других тви’леков на Калимаре. Он повлёк насмешки. Думаешь, привираю? Думаешь, в обществе с таким разнообразием среди видов, рас, вероисповеданий нечто из ряда вон выходящее способно не обратить на тебя внимание? – Он фыркнул. – Я страдал в детстве, что побудило меня встать на тот путь в совершеннолетнем возрасте.
Тре замолчал. Они прошли скверик с металлическими клетками, внутри которых находились маленькие, больные на вид зверьки. Животные не издавали ни звука, и всё благодаря разумным существам – людям с инородцами, – что подвешивали отдельных обречённых созданий за задние лапы на своих механизмах и, забивая, разделывали туши. Зверьки смотрели сквощь прутья клеток с явным осознанием происходящего.
– Что за путь? – спросила тем временем Ланори.
– Путь насилия. Первое убийство я совершил в семнадцать. Уличная драка у таверны на одном из малоприятных островов Калимара. Никто не забеспокоился по поводу его смерти, а спустя сутки не стало дела и мне. Наоборот, полегчало. Его насмешки, его жестокость были смыты. – Не останавливаясь, он посмотрел на свои ладони. – Его же кровью на моих руках.
