Но парадоксальность конструкции «Звездных войн» такова, что даже подобные диалоги не в состоянии ее разрушить.
Вообще же Кристенсен – хороший актер. И это можно заметить даже в «Звездных войнах», где у него очень мало собственно психологических эпизодов. Но вот, например, момент, когда Падме и Энакину приходится быть порознь. Реплик нет, но одного взгляда Энакина в сторону того здания, где находится Падме, достаточно, чтобы поверить: персонажу Кристенсена действительно сейчас очень тяжело. Так же естественно реагирует Энакин на известие о беременности Падме: он неловок и трогателен в своей радости.
Сам Джордж Лукас скромно считал, что сделал свой выбор идеально. По его мнению, Кристенсен обладает физическими и эмоциональными качествами, необходимыми для того, чтобы сыграть Энакина в самый сложный момент его жизни. «Хейден выглядит таким благопристойным, если не смотреть в глаза. В глазах же читается обратное: вся его благопристойность может оказаться обманом».
«Ты хочешь, чтобы я рассуждал трезво. Но я никак на это не способен. Поверь мне, я хотел бы отрешиться от своих чувств, но не могу». (Энакин Скайуокер Падме Амидале Наберри)
Не последнюю роль играла и физическая подготовка, и постановщик трюков Ник Гиллард остался доволен «Энакином»: «Быстрота его движений поражает».
Естественно, выросший на «Звездных войнах» Кристенсен не мог удержаться от мальчишества: едва в его руки попал световой меч, как он начал шипеть и издавать все те звуки, какие обычно издают мальчишки, фехтуя, «как джедаи». «Я словно вернулся в детство», – честно признался он. Ну а как еще могло быть!
«Спецэффекты – это не твоя работа, – „охолонил“ его Лукас. – Перестань шевелить губами, это портит кадр».
Надо сказать, что в отличие от многих актеров, которым досталась звездная роль («Я не только чертов хоббит!», «Я не могу вечно играть клонов Люка Скайуокера!»), Хейден Кристенсен совсем не против, чтобы его ассоциировали с Энакином.
Хейден Кристенсен – человек нового поколения. В отличие от своих предшественников по первым «Звездным войнам», он определенно не смог бы ответить на вопрос: «Где ты был в шестьдесят втором?». Да нигде! Вообще – никак! Его тогда и в проекте не было!
Кристенсен продолжает работать в кино, снялся в психологической драме «Афера Стивена Гласса», в экранизации «Декамерона»… Он неплохо играет на фортепиано, предпочитая блюз и джаз, увлекается хоккеем, теннисом, болеет за английский футбольный клуб «Манчестер Юнайтед»… В общем, «наш» человек.
Я посвятила жизнь народу Набу.
Падме Амидала
Красавица Падме – самая юная королева планеты Набу. Вообще она родилась в далекой горной деревне (существуют вырезанные из второго эпизода сцены детства Падме, в которых ее семья изображена довольно состоятельной; так или иначе, юные годы Падме не были ни тяжелыми, ни печальными). Навестив в столице свою бабушку, Падме полюбила жизнь большого города и занялась изучением политических наук.
Одаренную честолюбивую девушку не могла не впечатлить планета Корусант – столица Галактической Республики. Корусант представляет собой огромный город, который выглядит так, как обычно выглядят в фантастических произведениях высокотехнологичные мегаполисы: многоярусные улицы, потоки воздушного транспорта, футуристические небоскребы… Получив титул королевы, Падме обрела и второе имя – Амидала. (Старая Республика была настолько демократичной, что даже королев в ней выбирали.)
Однако титул (скорее, должность) королевы означал не только красивое платье, сшитое по образцу старинного одеяния монгольской аристократки (кстати, на создание этого костюма ушло два месяца), и не только звучное имя «Амидала», но и конфликт с Торговой Федерацией, интриги Палпатина, и разные другие сложности большой политики.
Так, в «Скрытой угрозе» Падме Амидала старается избавить свою планету от блокады, которую ей устроила Торговая Федерация.
Падме обращается к сенатору Палпатину, который представляет планету Набу в Галактическом Сенате (Сенат заседает как раз на Корусанте). Палпатин предлагает простой и изящный выход из положения: Амидала помогает ему стать канцлером, а новоиспеченный канцлер Палпатин помогает Амидале избавиться от блокады.
А Набу, надо сказать, – идиллическая планета: старинные города и нетронутая природа. Похожей была и планера Альдераан – родина Леи (уничтоженная Звездой Смерти). Возможно, это неспроста: для того, чтобы любимый женский персонаж Лукаса получился по-настоящему гармоничным и цельным, необходимо детство, проведенное среди великолепной природы. (Это мужчина может вырасти где попало, хоть на Татуине, а женщине необходима красота…)
…Переговоры, речи, кулуарные совещания, наконец – сражения… В общем, увлекательный мир большой политики – что еще требуется юной прекрасной женщине для того, чтобы чувствовать себя востребованной и счастливой?
Любопытно отметить, как Джордж Лукас решает проблему женских образов в своей эпопее.
«Наша вселенная придумана мужчинами и для мужчин», – горестно (и не без оснований) замечали феминистки. На протяжении веков женщина выражала себя исключительно через любовь. Вторая мировая война, заставившая женщин примерить на себя многие мужские профессии, изменила положение женщины в мире, но даже «сексуальная революция» шестидесятых, нашедшая широкое отображение на экране, оставляла за женским персонажем право на самовыражение в первую очередь через любовь. И еще в восьмидесятые мы будем наблюдать в сериалах совершенно разное отношение к проступкам мужчины и женщины: если неверного мужа пожурят, то неверную жену осудят по полной программе.
«Я была избрана не для того, чтобы наблюдать, как мои люди страдают и умирают, тогда как Вы рассуждаете о комитете по вторжению на бесконечных заседаниях!» (Королева Амидала Галактическому Сенату)
Джордж Лукас полностью ломает эту схему. Несколько раз он честно пытался ввести в свои сюжеты каких-то второстепенных девушек (в вырезанном эпизоде «Новой надежды» – невнятная девушка-пилот из числа друзей Люка на планете Татуин; больше она потом никак не появляется). Пытался – и отказывался от этой затеи. Возникали и пропадали задумки девушек-учениц джедаев, девушки-ситха (отрицательной героини).
Но ни второстепенными, ни отрицательными женские персонажи Лукаса упорно не становились. В центре сюжета всегда стоит сильный и цельный женский образ: молодая красивая женщина-борец, женщина-политик, воин… и вместе с тем – истинная женщина, а не какой-то там «парень в юбке». Такой была Лея. Хан Соло, конечно, проехался насчет того, что «тебе стоило бы почаще носить шмотки для девочек» (один из вырезанных диалогов). Однако Лея очень женственна и в комбинезоне, и в штанах (в «Возвращении джедая»); длинный белый балахон не мешает ей бегать с бластером, ну а знаменитое золотое бикини окончательно утверждает нас во мнении, что «во всех ты, душенька, нарядах хороша».
