Нахмурившись, я рассматривала мизинец на левой руке. Я пробыла в баке три дня. Может, какой-нибудь врач-вредитель решил воспользоваться ситуацией и ампутировал палец, чтобы отрастить новый? Если это так, тогда…
Я забыла о мизинце, когда обнаружила кое-что неправильное — и это было гораздо важнее.
— Где мое кольцо? Что они сделали с кольцом?
— Джарра, успокойся. — Кэндис говорила своим самым умиротворяющим тоном. — Оно вот здесь.
Она вручила мне смятый комочек металла, и я лихорадочно натянула его на палец, игнорируя ощущение жжения новой кожи. Я не хотела носить кольцо, но теперь оно являлось важным символом, связывающим меня с Фианом.
— Они сняли мое кольцо! — возмутилась я.
— Им пришлось, Джарра, — ответил Плейдон. — Нужно было снова отрастить кожу на пальце и…
— Хочу увидеть Фиана, — перебила я.
— Не думаю, что они…
— Хочу его увидеть.
Преподаватель посмотрел на Кэндис, и та встала:
— Джарра, я спрошу, но…
Она вышла из комнаты, а встревоженный Плейдон глянул на меня:
— Через день Фиана вынут из бака, поэтому лучше…
День? После того, что случилось с Джотом, я должна была ждать целый день, умирая от ужаса? Я ничего не сказала, а просто выразительно посмотрела на Плейдона и тот замолчал.
Кэндис вернулась с врачом.
— Мы не разрешаем посещения, пока пациент находится в баке, — заявил тот. — Вас может шокировать активный процесс регенерации.
— Я. Хочу. Увидеть. Фиана, — произнесла я раздельно, чтобы даже полный идиот понял.
— Конечно, но мы не разрешаем посещение…
Я встала с кровати и помахала кольцом у врача перед носом:
— Мы с Фианом — пара. Я его ближайшая родственница. У меня есть законное право увидеть его и убедиться, что ему оказывают медицинскую помощь на должном уровне.
Занервничав, доктор попятился:
— Ну, вообще-то вы правы, но я все еще…
Я направилась к двери, а он побежал за мной. «Слева или справа?», — гадала я, выйдя в коридор. Подумав, свернула налево, но имя на двери было незнакомо, поэтому я вернулась и нашла дверь с табличкой, гласившей «Фиан Эклунд».
Я потянулась к ручке, и тут доктор буквально преградил мне путь.
— Должен вас предупредить, у Фиана повреждены печень и почки. Успешное восстановление органов предполагает, что они будут подвержены воздействию жидкости в баке. Его бок все еще открыт — внутренние органы и ребра практически прошли цикл регенерации. Есть также трубки жизнеобеспечения и…
— Моя подруга учится на подготовительном отделении медицинского, — сказала я. — Она закончила трехнедельную вводную практику в технику регенерации и омоложения и взахлеб рассказывала мне о том, как половина класса, включая ее, хлопнулась в обморок, когда они впервые увидели кого-то в баке. Допускаю, что сейчас увижу нечто неприглядное, но не собираюсь устраивать представление с потерей сознания. А теперь пустите меня в комнату!
Доктор смиренно открыл дверь, и я пораженно уставилась на прозрачный бак. Он стоял у дальней стены и на вид был меньше, чем я ожидала, просто достаточно большой, чтобы вместить плавающее тело. Никаких пузырьков не наблюдалось. Да, я почему-то представляла целые потоки пузырьков — глупо, ведь в баке не дышат.
Я подошла и прикоснулась рукой к прохладному стеклу, глядя на Фиана: глаза закрыты, лицо расслабленное и умиротворенное, длинные волосы покачиваются в воде, как золотые водоросли. Фиана окружало множество трубок, а его бок был похож на то, что мы видели в одном из фильмов по анатомии, которые нам показали в школе. Я смогу распознать, где почка, ну с ребрами и так все понятно, и…
Я пообещала, мол, не хлопнусь в обморок, будто неженка какая-то, поэтому отвела взгляд от кровавых деталей и сосредоточилась на том, что Фиан жив и скоро поправится. Его кольцо тоже сняли — да чтоб их! — но его вернут. Мы опять наденем наши кольца. И снова будем вместе.
Это уже второе предупреждение. Сначала смерть Джота, теперь это. Я не идиотка и ждать третьего не собиралась, учитывая зависшую над Землей-Африкой инопланетную сферу.
Неизвестно, сколько нам с Фианом отведено времени, поэтому не стоило тратить понапрасну ни одной драгоценной минуты.
Развернувшись, я пошла назад в свою комнату. Кэндис и Плейдон настороженно наблюдали, как я устраиваюсь на кровати. После долгой паузы, Плейдон открыл рот, наверное, собираясь спросить о…
Но тут позвонили в дверь. Затем начали в нее стучать. Кэндис удивленно оглянулась:
— Я же всем дала график посещений Джарры. Иссет с Кеоном еще не должны были прийти…
Плейдон встал и открыл дверь. И тут же отступил назад с потрясенным видом. В комнату вошли два старших офицера с лавровыми венками на головах и гроздьями винограда в руках.
Кэндис медленно поднялась со стула и уставилась на гостей. Впервые в жизни я видела, как про-мама полностью утратила привычное самообладание.
Вошедший первым офицер усмехнулся:
— Джарра, с чего это вдруг ты спишь в таком наряде? Даже бронекостюм выглядит сексуальней.
— Драго, веди себя прилично, — одернула его Марлиз. — Ты же прекрасно знаешь, что на Джарре больничная пижама.
— Драго, Марлиз, рада вас видеть, — отозвалась я. — Но… почему у вас на головах лавровые венки?
Марлиз молча покраснела, а Драго отдал мне виноград, бросился назад в коридор и вернулся с двумя явно украденными стульями, поставив их рядом с другими у моей кровати.
— Джарра, я все объясню, только сначала… представь меня, пожалуйста, этой невероятной красавице. — И наглец с искреннем восхищением посмотрел на Кэндис.
Меня рассмешило ошарашенное выражение на ее лице.
— Это моя про-мама, Кэндис. А это — преподаватель Плейдон. Это мой кузен, подполковник Драго Телл Драмис, и его заместитель, майор Марлиз Уэлдон. Кэндис, не обращай внимания на Драго. Ему нравится дразнить людей, выдавая себя за флиртующего бетанца, но это абсолютно ничего не значит.
— Рада с вами познакомиться, — сказала Кэндис. — Подполковник, я видела ваше интервью в Текущих Новостях Земли, но думала, что вы майор.
— Так и было, — отозвался Драго, целуя ее руку. — Меня повысили в звании без моего согласия. Пожалуйста, зовите меня Драго. — Он указал на стулья. — Кэндис, присаживайтесь. Как офицер и джентльмен, я не могу сесть, пока дама стоит.
Думаю, в этот момент я фыркнула, потому что Драго улыбнулся:
— Джарра заявила бы, что я офицер, но не джентльмен. Она, конечно, права, но давайте все равно присядем.
Все сели, и я повторила свой вопрос:
— Так почему у вас на головах лавровые венки?
