Набрав новый номер, он с беспокойством слушал долгие гудки. К счастью, трубку подняли и голос Сергея произнес:
– Слушаю.
– Серег, привет, это Артём.
– О, здоров…
– Серег, у меня к тебе очень важное дело, только что меня и двоих моих друзей избили во дворе, я то легко отделался, а друзей еще и порезали, ты не мог бы приехать со всем необходимым?
– Почему ты скорую не вызовешь?
– Тут дело очень деликатное, не можем мы скорую вызвать, я тебе потом все расскажу, будь другом, приезжай.
– Да я выпил уже, как за руль-то садиться…
– Хватай такси, я все оплачу, только приезжай поскорее.
– Ладно, сейчас выхожу.
Повесив трубку, Артём полез в стол в поисках коробки с медикаментами, помимо таблеток от желудка и головной боли там должны были лежать бинты. Грэм сидел, опустив плечи, голова его свешивалась на грудь.
– Так, – Артём вынул из коробки четыре тугих рулончика, – не знаю, какая там у тебя система кровообращения, попробую перебинтовать наобум, надо же хоть немного кровь остановить.
Он присел на корточки рядом с Грэмом.
– Слушай, а она у тебя вообще сворачивается?
Грэм не ответил. Он потерял сознание.
* * *
«Их было двое… – в сотый раз повторял в памяти голос Закона, – второй с мечами…» Апрель ходил по спальне из угла в угол – в движении лучше думалось. Неужели Захария? Но Апрель точно знал, что Захария умер в сумеречной Альхене, он это почувствовал, так как ни на миг не упускал невидимых связующих нитей с Грэмом и его компаньоном, желая быть в курсе их дел и передвижений. Когда Захарии не стало, эти нити мгновенно оборвались.
Пройдя в залу, Апрель вышел на балкон. «Если допустить, что это был Захария, – размышлял первый Сенатор, – то каким же образом он мог придти на помощь Грэму?»
– У демона не может быть светлого хранителя, – сказал он вслух. – Не может!
– Что? – раздался сонный голос Лешки, он спал на диване у окна. – Что надо принести?
– Ничего не надо. Спи.
* * *
– Ты ведешь себя неправильно, – произнесло лицо с диковинным разрезом глаз, – чем дальше, тем хуже все становится.
– В чем же моя неправота?
– Зачем ты пошел в церковь?
– Хотел посмотреть, разве нельзя?
– Это не твоя территория, ты не должен туда ходить.
– Судя по вашим словам, я всем кругом чего-то должен, откуда у меня столько долгов? Прямо странно.
– Ты очень дерзок и упрям, где не следует упрямиться.
– Ладно, оставим в покое мой гадкий характер. Я хотел бы спросить кое о чем.
– Не уверен, что мне захочется отвечать.
– Ну, мало ли, вдруг захочется. Апрель показывал мне древний свиток, где было написано пророчество, судя по всему оно касалось меня…
– Нет никакого пророчества, – отрезал голос.
– В смысле? Я же его сам видел.
– Это пророчество написал сам Апрель, чтобы выслать тебя в сумеречную Альхену, ему нужно было удалить тебя на некоторое время, чтобы спокойно совершить переход на Землю. Конечно, древний свиток существует, не стану обманывать, но на нем было написано какое-то стихотворение, что-то о каменных звездах, оригинальный текст Апрель смыл и написал новый. Только он имел свободный доступ к этому свитку.
– Не может быть… – прошептал потрясенный юноша. – Выходит, я напрасно туда ходил?
– Ну, это уже тебе решать, что напрасно, а что нет. Я выслушал твой вопрос, дал на него ответ, теперь ты меня слушай. Дальше так продолжаться не может, ты не должен себя вести подобным образом, это противоречит твоей природе. Проявление таких чувств, как любовь, привязанность, сострадание, необратимо разрушают твою суть, ты обязан измениться, пока не поздно. И запомни главное – у тебя не может быть друзей. Все, кто рядом с тобой – обречены, ты не способен на проявление высоких чувств, они божественны, а ты – демон.
– Даже так? – Грэма захлестывала горячая волна гнева. – Я так и не постиг сути слова «демон», не понял, что же из себя представляю, и если на это потребуется вся жизнь, что ж, пусть так. Искоренять же в себе чувства, позволяющие мне жить полнокровной жизнью, я не намерен. Я не позволю ампутировать мне душу. И если любого человека, кто захочет со мной общаться должна постигать участь Захарии и Кары, то я буду сражаться! Слышишь, ты, морда, я буду сражаться за каждого из них до собственной смерти! Я буду жить так, как подсказывает мне сердце и ни одна уродливая маска не навяжет мне своих правил! Мне не нужен такой проводник, когда же ты поймешь это, навязчивое существо?
– Что ж, – ровным голосом произнес Даль, – если так, то я уйду, живи, как знаешь, но напоследок я сделаю тебе подарок. Ты хочешь узнать, в чем суть слова «демон», что это такое? Ты это узнаешь. Жди. Прощай, Грэм.
* * *
Сергей приехал довольно быстро. Открыв ему дверь, Артём с удивлением увидел, что тот давно не брит, прилично пьян и вообще выглядит ужасно, будто неделю спал в одежде.
– Ты сможешь работать? – забеспокоился он.
– Смогу, – Сергей подал ему чемоданчик и разулся. – С тобой-то все в порядке?
– Шишкой отделался, да кожу немного рассекли, ничего страшного, йодом смазать, да пластырь ляпнуть, а вот мои друзья серьезно пострадали. Проходи, они в комнате.
Сергей пошел за ним, сонно щурясь и зевая. Сначала он увидел Грэма, он сидел на полу, привалившись к кровати.
– В чем это он весь? В краске?
– Нет, – вздохнул Артём, – это кровь.
– Синяя? – хмыкнул Сергей.
– Да, – виновато развел руками Артём, – видишь ли, какая фигня, дело в том, что они инопланетяне.
– Ты что сегодня пил? – Сергей подошел к Грэму, присел на корточки и взял за запястье.
– Ничего кроме минералки, я завязал. Посмотри сам, это вытекает из ран, это кровь, она просто другого цвета. Серый, это мои друзья, у одного нож в боку торчит, другой уже без сознания от кровопотери, помоги им, прошу тебя.
Сергей ошеломленно смотрел на темно-синие струйки. Он закрыл глаза, потом открыл их, затем опять закрыл.
– Серый, они могут умереть, пока ты медитируешь. Иди, мой руки и говори мне, что делать, я буду помогать.
– В чемодане перчатки и нашатырь, – деревянным голосом произнес он. – Перчатки надень сам, а нашатырь дай мне, нюхну, пожалуй…
* * *
Апрель так и простоял на балконе до самого рассвета. Он рассеянно смотрел, как над домами светлеет небо, как голубеет воздух. Он держал в руке сломанные браслеты Титруса, сорванные с запястья и лодыжки, теперь они были просто бесполезными кусками легкого металла. Тоска, впившаяся в душу тихонечко сосала ее силы… Закон не спешил знакомить его с сообществом, напротив, Апрель видел, что он всячески желает этого не допустить. Апрель решил подождать пару часов, а потом позвонить неприятному во всех отношениях Дмитрию Яковлевичу.
