Я краем глаза заметил, как креат, отец Нары, удовлетворенно кивнул головой и спокойно уставился в приборную панель орудийной установки.
«Смотри-ка, не так он и безучастен, как хочет показаться», – усмехнулся я и продолжил говорить.
– Все верно, я тоже так думаю, – согласился я, – но есть и еще кое-что.
Девушка и сержант посмотрели на меня.
– Цикличность выработки составляет две-три недели, а потому шахта могла переместиться уже как минимум один раз, если не два. А поэтому весь сектор мгновенно превращается в зону повышенного риска.
И я выделил все прыжковые зоны в секторе красным цветом, кроме одной.
– А эту? – спросила у меня девушка, наш пилот и навигатор в одном лице.
– А это очень интересная зона, – и я приблизил выделенный участок сектора, – это прыжковый тупик для кораблей нашего класса. Если мы туда прыгнем, то в сам сектор попасть не сможем, но его можно использовать как промежуточный участок. Мы туда переносимся и действуем уже оттуда.
– Но ты же сам сказал, что корабль не сможет попасть в сектор? – удивленно посмотрела на меня Лея.
– Все верно, как в общем-то и станция. Она хоть нас и обнаружит, но достать не сможет. Но я ничего не говорил о небольшом среднем истребителе, который можно будет использовать как ретранслятор, для подключения к системе управления этим спутником. А дальше я уже постараюсь получить к нему доступ. И как только у меня это получится, в дело вступит Вир, который через наш временный ретранслятор перепрограммирует спутник. Ну, и он же будет нашим запасным игроком, если мне с ходу не удастся через инженерное меню получить доступ к системам управления спутником, этим будет заниматься опять же Вир. А я постараюсь висеть среди астероидов и прятаться от системы обнаружения его следящих сканеров безопасности.
Я немного помолчал, а потом обернулся в сторону девушки.
– Вот и остался главный вопрос, – и я показал на небольшую прыжковую зону, где должен был совершить выход наш корабль, – ты сможешь совершить прыжок с заданным уровнем точности.
На мой вопрос Лея лишь фыркнула, поднялась и направилась к креслу пилота. Менее чем через пять минут раздался ее голос:
– Командуй, у меня уже все готово, – и девушка презрительно посмотрела в мою сторону.
Я усмехнулся. И не удержавшись, произнес:
– Ну, наконец-то, а я уж думал, ты там заснула.
И увидев порозовевшее лицо девушки и насмешливый взгляд ее дяди, скомандовал, не дав ей ничего мне ответить:
– Вперед.
Фронтир. Транзитная система. Сейчас. Рейдер «Дикий Крафт»
Первый наш рейд показал, что я со своей осторожностью был прав. Спутник переместился вслед за автоматической шахтой, и соверши мы прыжок в выбранное девушкой место, то сразу по выходе из гипера оказались бы в пределах его не то, что поисковых систем, но и в зоне уверенного огневого поражения. Он бы разнес нас мгновенно, как только мы оказались бы в секторе.
Так что тем нашим маневром мы спасли свои жизни.
Дальше мы работали по предложенной мной схеме. Спутник был неплохой, хоть и устаревший, и потому моих знаний вполне хватило, чтобы получить к нему доступ даже через стандартный инженерный интерфейс подключения.
Ну, а потом за свое дело принялся Вир, который буквально за несколько минут перепрошил все директивы безопасности этого спутника.
Проблема была найдена нами практически мгновенно. На спутнике окопался элементарный вирус. Подготовив систему его деактивации и дальнейшей защиты от него, мы связались с заказчиком и обрисовали ситуацию, а также то, что скорее всего один из его автоматических кораблей и принес эту виртуальную заразу сюда. И если он не хочет повторения подобной ситуации, то мы готовы предоставить ему антивирус для лечения данной болезни. А также систему дополнительного кодирования, которая сможет сбросить настройки спутника на текущие, при любых аналогичных или каких-то иных проблемах, которые рано или поздно могут тут возникнуть.
Но, как заказчик понимает, все это сделается нами не бесплатно. Однако, как говорится, скупой платит дважды.
Я лишь пожал плечами, когда он отказался от нашего предложения, и порекомендовал ему направить сюда другие суда, не те, что возили для него руду из этого сектора прежде. Предупредив, что в следующий раз наши услуги обойдутся для него гораздо дороже, особенно в свете тех поправок, что мы переслали ему и арбитру.
Арбитражному искину я скинул всю новую полученную и подтвержденную нами информацию о хаотичном перемещении боевого спутника, при его выходе из-под контроля, по сектору. Особенно я отметил тот факт, что это действие превратило все прыжковые зоны, находящиеся тут, в секторе, в потенциально опасные.
Этот мой комментарий мгновенно повысил риск выполняемого нами контракта практически до максимального уровня. Ведь, как оказалось, в этот сектор можно было попасть лишь на тяжеловооруженном крейсере или линкоре. Корабли меньшего класса для боевого спутника были не противниками.
Ну и соответственно возрос и наш гонорар. На этом рейде мы заработали практически пятьсот тысяч кредитов чистого дохода. И все из-за слишком возросшего коэффициента риска выполнения операции. Но даже все это не вразумило нашего заказчика.
Я лишь хмыкнул на его возмущенную реакцию, когда арбитр пересчитал стоимость контракта по миссии. После этого мы с ним и распрощались.
«Надеюсь, он хоть прислушается к моему совету по смене транспортных кораблей, – подумал я напоследок о данном нашему нанимателю совете. – Правда, не факт, что у него это единственный спутник и вирус не распространился на другие суда».
Однако я верю нашей доброй и уже упомянутой пословице, которая говорит о том, что «скупой платит дважды». И что-то мне упорно подсказывало, что этот самый «скупой» только что разговаривал со мной по гиперсвязи. А поэтому свой персональный искин, который постоянно мониторил доску объявлений на предмет появления там новых заказов, я поставил на отслеживание объявлений, которые очень скоро должен был вывесить этот наш заказчик.
И именно для нас это будет одно из очень простых дел. Ведь все, что нам нужно будет делать в этой ситуации, и так известно.
Ну, а следующий наш контракт оказался и правда проходным. С ним нам просто повезло. Мы его успели перехватить вовремя. У транспортного корабля вышел из строя блок автоматики во время предстартового разгона перед прыжком, и он остался в транзитном секторе, через который проходил его маршрут.
О ремонте корабля речи не шло. Его требовалось лишь вернуть хозяину. К чему мы и приступили.
Кроме того, связавшись с нанимателем, я все-таки уточнил, желает ли он, коль нам пришлось нанять инженера, чтобы была проведена квалифицированная диагностика судна и восстановление его работоспособности.
И мы сторговались на десяти дополнительных тысячах кредитов. Что было для такой работы, в общем-то, не много, но коль мы все равно тащили судно на приколе, да к тому же у нас в наличии был необходимый блок автоматики, снятый с одного из устаревших судов, то я его провел.
Теперь корабль был полностью работоспособен и, по факту, его можно было просто отправить в пункт назначения, но условия контракта требовали личного присутствия в секторе при передаче судна, так что нам пришлось тащиться следом.
Большего по ремонту этого корабля я делать не стал. И так это была работа практически в ноль. Это если предположить, что пришлось бы приобретать вышедший из строя модуль на вторичном рынке. На новую деталь выделенных нанимателем денег не хватало в принципе.
Однако у нас все уже было, да к тому же достаточно сильно устаревшее. Продать бы этот модуль для нас было очень проблематично. А так с помощью небольшой программной перепрошивки и настройки соответствующих интерфейсных подключений нового формата его можно было использовать, особенно в таком простом алгоритме автоматического функционирования, какой использовался для управления этим небольшим судном.
К тому же это некая дополнительная реклама для нас, которая позволит узнать о нас через самый рабочий и надежный вариант распространения информации – «сарафанное радио».
Вот теперь мы готовы к тому, чтобы приступить к нашему последнему и фактически самому главному контракту.
Фронтир. Транзитная система. Сейчас. Рейдер «Дикий Крафт»
– Так, – сказала Лея, обращаясь ко мне, – если следовать твоему алгоритму перехода, то в той системе есть три подходящие нам прыжковые зоны.
И девушка вывела на навигационный экран карту, выделив три разбросанных по сектору участка.
Я начал просматривать данные по выбранному сектору.
– Понятно, – пробормотал я, – что за корабль нам следует проверить.
Оказывается, в этом секторе лет пять назад произошло достаточно крупное, по местным меркам, космическое сражение, и поэтому там было порядка пяти-семи заброшенных судов, получивших разную степень повреждений. Все корабли в основном среднего класса. Но вот тот, куда мы должны были пробраться, если верить описанию, раньше был крупным транспортом, позже переделанным в авианесущую матку. И вот его искин нам и следовало распотрошить.
