Трудно было влезть во флитер с застревавшими в окне стрелами, торчавшими из груди и спины. Он решил задачу, выдернув стрелу под ключицей вместе с лоскутом кожи размером с ладонь.
Устроившись перед панелью управления, сначала заменил пустую обойму полной — просто на всякий пожарный случай — и начал включать приборы.
На видеоэкране справа сразу вспыхнуло лицо сержанта. Дейлт быстро настроил линзы передатчика, снизив резкость собственного изображения.
— Целитель! — с явным облегчением воскликнул сержант. — С вами все в порядке?
— В полнейшем, — заверил он. — Как там у вас дела?
Сержант расплылся в ухмылке:
— Сперва было туговато, два флитера получили повреждения, один сбит. А когда вроде совсем плохо стало, противники отступили. Просто побросали оружие, всей ордой повалили на берег, не обращая на нас никакого внимания. Одни бросились в океан, погребли к острову, остальные бесцельно бродят у кромки воды.
— Значит, наши все целы? — уточнил Дейлт.
Двигатель флитера уже гудел. Он дал задний ход, прибавил мощность. Корабль завибрировал, стараясь выбраться из прохода, со скрежетом высвободился, отскочил от стены, прежде чем Стивен успел сбросить газ и выровняться. Коридор был слишком узок для полного разворота, поэтому он решил лететь задним ходом.
Сержант что-то сказал, а Дейлт, не расслышав, попросил повторить.
— Я говорю, пару моих ребят подожгли, но они будут в целости и сохранности, если вернемся.
Глядя назад через левое плечо и держа двумя пальцами рычаг управления, он полностью сосредоточился на управлении флитером, двигавшимся задним ходом. Только когда коридор максимально расширился, в памяти мелькнуло слово «если».
— Что значит «если вернемся»? — спросил он, переключив двигатели на нейтральную тягу и нажав кнопку, которая автоматически развернет флитер на сто восемьдесят градусов по оси.
— Врата, туннель, искривленное пространство, как там его ни назвать, закрылись, — ответил сержант. — Как нам попасть домой?
У Дейлта перехватило горло, но он принял бравый вид.
— Просто сидите спокойно до моего прибытия. Конец связи.
— Ладно, — мигом приободрился сержант, уверенный, что Целитель все может. — Конец связи.
Монитор погас.
Стивен выбросил из головы проблему преодоления расстояния в шестьдесят тысяч световых лет, которые отделяли его небольшой отряд от остального человечества, и сосредоточился на пятнышке света перед собой. Пока обратный путь идет слишком уж гладко. От невольного ожидания каких-нибудь репрессалий голова непрерывно кружилась, пока флитер с нарастающей по инерции скоростью мчался к концу коридора и дневному свету.
Однако никаких контрмер не последовало. Вылетев из темноты в открытое пространство, Дейлт увидел на лестнице у входа в храм распростертых в земном поклоне калийцев. Почти все взоры были устремлены на восток, но тут и там головы поднимались, поворачивались вслед парившему над толпой флитеру, направлявшемуся к материку. Выражения лиц видно не было, но позы и телодвижения инопланетян выражали горькое чувство утраты. Провожавшие его взгляды как бы говорили: «Ты убил нашу богиню, а теперь отказываешься занять ее место, оставив нас ни с чем».
Стивену вдруг стало жалко калийцев. Одно-единственное существо целиком исказило, испортило, погубило их культуру. И вот этого существа больше нет. Дальше грядет жуткий хаос. Но из сумятицы родится новое общество на более широких основах, с милостивым, будем надеяться, богом или вообще без бога. В любом случае лучше.
— Возможно, — заметил знакомый голос, — новым богом станет калиноид с серебряной прядью волос и золотой рукой. Менестрели будут петь, как он преодолел бездну, отмел легким взмахом копья и стрелы, победил всемогущую, убил бессмертную.
— Вижу, ты снова набрался сил.
— Не совсем. Может быть, никогда полностью не оправлюсь от этого кошмара. Надеюсь, все долги оплачены, ибо я никогда больше не стану подвергать свое существование подобному риску.
— От всей души надеюсь, что впредь подобного риска никогда не возникнет. Долги, естественно, оплачены раз навсегда.
— Хорошо. Отныне, вскакивая среди ночи от перепуганных воплей в мозгу, не волнуйся. Это я вспоминаю пережитое.
— Неужели так плохо, а?
— Одно могу сказать — удивительно, что мы живы.
Берег уже хорошо просматривался, видно было, как несколько калийцев внизу отчаянно плывут к острову.
— Ты знаком с генератором искривленного пространства? — поинтересовался Дейлт.
— Да. Как я тебе рассказывал, Кали приводила его в действие псионической силой. Теперь, когда она мертва, логично заключить, что он больше не будет работать. Думаю, мне его ненадолго удастся включить. Так что зови сержанта, пусть поднимает своих ребят в воздух — нам надо поторапливаться.
Дейлт так и сделал, обнаружив на берегу четыре из пяти флитеров, куда пересадили вдобавок людей с разбившегося корабля.
— Наступил критический момент, — провозгласил Пард. — Могу только надеяться, что этот самый проход как-нибудь зафиксирован на том же самом месте, ибо не имею ни малейшего представления, куда он ведет. Вполне можно в конце концов оказаться на Солнце или где-нибудь за пределами галактики.
Стивен просто буркнул:
— Давай! — и загерметизировал кабину.
Сначала ничего не происходило, потом возник серый диск. Он постепенно неуклонно расширялся, и, как только достиг диаметра, способного вместить флитер, Дейлт рванулся вперед в неизвестность.
Дрейф в двухмерной серости казался бесконечным. Наконец первый флитер, словно из-за занавеса, выскочил в реальное пространство, на дневной свет, в Центр Федерации. Перед ним и над ним выше в воздухе выстроилась чуть ли не вся федеральная армия в полной боеготовности. В переулочке было сосредоточено больше смертоносного оружия, чем на некоторых планетах. И все было направлено на Дейлта.
Он осторожно вел флитер к земле между изувеченными телами калийцев, тихо посалил корабль в ожидании остальных. С появлением последнего флитера воронка свернулась внутрь самой себя и исчезла.
— Все кончено! — с облегчением объявил Пард. — Если калийская раса не породит еше одного ненормального психа, который научится управлять генератором, проход сквозь искривленное пространство больше никогда не откроется.
— Хорошо. К тому времени, как мы с ними вновь встретимся — безусловно, не раньше чем через несколько тысячелетий, — они наверняка будут чуточку посговорчивей.
