неделю отпуска и завалюсь куда-нибудь, где нет никого, только я и природа. Эта наша операция мне серьёзно потрепала нервы.
— Операция была совсем непростой.
— Она ещё не закончена.
— Да ладно, сейчас всё перегрузим в соседний транспортник и улетаем.
— А как же станция?
— А что станция?
— Ты её так и бросишь?
— Ты ведь понимаешь, что это не наша система и не наша станция.
— Всё я понимаю, но у меня приказ доставить на базу груз из этого транспортника. Станция нейтральная и заявляет себя как нейтральная, вот пускай сама разбирается со своими проблемами.
— Зная наше командование, думаю, оно захочет прихватить станцию себе.
— Вряд ли. С аграфами связываться себе дороже, и потом станция аграфская, где к ней запчасти брать?
— Это не наша проблема, но думаю, станцию просто так не вернут аграфам.
— Спорим, что оставят?
— Спорим. На что?
— На две бутылки, как обычно.
— Погоди, что значит «как обычно»? Что-то я не припомню, чтобы ты мне хоть раз что-то отдавал.
— Так ты мне всегда проигрывал.
— Что-то я ничего такого не помню.
— Мне приходилось удалять у тебя нужные воспоминания.
— Ага, вместе с долгом.
— Не было такого.
— Вот только сейчас не проверишь. Ты смотри, куда это она полезла?
— Похоже, она решила составить компанию парочке на потоке.
— Они уже не на потолке, а по стенам ходят.
— Да пускай хоть на голове стоят, мне не жалко.
— Что это она делает?
— Не знаю, похоже, она примеряет эту выдвинутую полочку под себя.
— Это не полочка, а трамплин какой-то.
— Молчи лучше, а то они точно сейчас полезут проверять.
— Пускай лезут.
— Лично мне нисколько не жалко, вот только воду для бассейна забыли подвести.
— Не переживай, искусственная гравитация всё равно не работает.
— Действительно как-то я забыл про этот момент.
— Эта учёная что, решила залезть внутрь аппарата?
— Похоже на то.
— Не, не влазит. Большая больно.
— Ты смотри, она туда не влезла, но они решили самого маленького поймать и туда засунуть.
— Не хочет он туда, но у него не получилось сбежать от них.
— Сопротивляется.
— А если он у них застрянет? У него живот выпирает, и почему они его головой туда засовывают?
— Ты думаешь, ногами нужно?
— Конечно, голова в скафандре значительно больше ног, впрочем, живот что так, что так не позволит.
— А ты уверен, что они нас не подслушивают?
— Уверен.
— Странно, у меня такое чувство, что они нас подслушали и перевернули его.
— Теперь ногами заталкивают.
— И этот не пошёл.
— Да они отъелись на флотских харчах. Учёный однозначно должен быть голодным!
— Давай не будем их кормить, может, тогда влезут.
— Хорошая мысль. Интересно, что они будут сейчас делать?
— Похоже, научный запал у них иссяк.
— Да, энтузиазм пропал однозначно. Ходят вокруг и дурака валяют.
— Раньше что-то замеряли постоянно.
Капитану поступил входящий вызов от женщины-учёного.
— Ты сам толстый! — услышал он вместо ожидавшейся просьбы о помощи.
— Ты слышал?
— Говорил я тебе, что они нас подслушивают. Теперь придётся ликвидировать. Слишком много они узнали.
— Надо — значит, надо, — он потянулся к ручному бластеру.
— Подожди, не здесь же. Нужно вначале выяснить, как она подключилась на секретную флотскую частоту.
— Пытать будем?
— Обязательно!
— У вас общая флотская частота, придурки. Я раньше на флоте служила в отделе связи.
— Слышал, она нас придурками назвала.
— Пытать придётся однозначно!
— Это точно, а у нас на флоте есть отдел связи?
— Никогда не слышал о таком.
— Значит, врёт!
— Точно врёт!
— В допросную?
— Конечно, но на обратном пути. Меня разжаловать могут за них.
— Не разжалуют, я не позволю.
— Вас и так разжалуют, придурки, и я об этом позабочусь. Впрочем, если вы мне найдёте кого-нибудь небольшого, я подумаю насчёт вас.
— Представляешь, нам прислали учёных-шантажистов, — сказал разведчик.
— Сам удивляюсь, где их только откопали.
— Дамочка, у нас за ближайшим астероидом случайно завалялся разумный нужного вам размера. Лежит в криозаморозке и ждёт вас.
— Может, хватит дурачиться, капитан?
— Послушайте, здесь нет никого кого можно было бы засунуть туда. Поэтому заканчиваем с этим.
— Капитан, но мы должны понять, что это. Лично у меня есть сильное подозрение, что внутри их находятся хуманы.
— Если они там есть, то давно погибли из-за отсутствия атмосферы. Поэтому будем считать, что осмотр закончен. Мне нужен ответ на всего один вопрос: могу я это перегрузить в транспортник или нет? Не повредится оно при перегрузке?
— Нам нужно время, чтобы точнее понять, что это.
— У вас оно и так было.
— Его было недостаточно.
Я вам дам ещё пятнадцать минут на осмотр и время уже пошло.
— Мы ничего не сможем сказать об этом за такой короткий промежуток времени.
— Я вам уже сказал, мне нужно знать ответ на вопрос: можно или нет транспортировать эти аппараты. Со всем остальным будете разбираться позже.
Учёные снова вернулись к аппаратам и стали осматривать внизу, всё время заглядывая под них.
— Ваше время вышло! — сказал капитан.
— За такое время невозможно что-то узнать, — ответила женщина-учёная.
— Итак, я могу безопасно переместить эти агрегаты в другой транспортник или нет?
— Капитан, я вам уже ответила на этот вопрос.
— Значит, я приму решение без вас, а вам здесь делать нечего. Дроиды, отвезти их на эсминец.
Замершие дроиды-конвойные мгновенно среагировали и, скрутив упирающихся учёных, потащили на выход.
— Мы будем жаловаться на вас, капитан! — заявили они, пролетая мимо капитана и разведчика.
— Я тебе сразу сказал, что от них толку не будет, — отозвался разведчик, когда последний учёный покинул трюм.
— Да, я понимаю, но приказ есть приказ. Это ты свободный художник, а у нас всё жёстко. Пошли проверим эти агрегаты на предмет минирования и будем перегружаться.
Вскоре с эсминца к ним прилетел дроид для поиска взрывчатых веществ. Он полетал вокруг агрегатов и сообщил, что взрывчатые вещества не обнаружены. К этому времени капитан с разведчиком сами уже проверили все возможные варианты закладки бомб.
— Нет ничего, — доложил разведчик.
— Странно, —
