Ну, не понимаете и не понимайте, говорил его взгляд. Это, знаете ли, не то что не преступление, но даже не проступок.
– Спасибо! – повторил Кирилл. – Если вдруг рыжая появится здесь, предупредите меня, пожалуйста. За благодарностью не заржавеет!
Конечно, рыжая тоже может прийти с благодарностью, но безопасность клиента есть безопасность клиента. Те, кто ею пренебрегают, долго на работе не задерживаются…
Кирилл поднялся на свой этаж. Поздоровался с горничной. Поинтересовался, не искал ли кто его.
– Нет, – сказала горничная. – Если и спрашивали, то у портье. Я вам постельное белье поменяла.
Кирилл открыл дверь номера, осмотрелся. Кажется, все тут пребывало в том состоянии, в каком он оставил. Застеленная кровать никуда, естественно, не делась; на месте находились и шкаф, и стол, и, главное, шеридан. Можно было хоть сейчас выходить в виртуальность.
Но нет, вот так вот, в горячке, мы совершать необратимые поступки не будем. Боец Галактического Корпуса должен быть терпелив и хладнокровен. Так нас учат старшие товарищи. Пусть они нам даже и не товарищи…
Кирилл вспомнил, что не спросил, появлялся ли тут Лони Ланимер, и хотел уже было связаться с портье через гостиничный интерком, но вдруг сообразил, что такие вопросы обслуживающему персоналу лучше не задавать.
Иначе сразу станешь выглядеть подозрительным типом. А подозрительные типы со всех сторон имеют сплошные ржавые пистоны – такова селява, как говорит Спиря.
Нет, с Лони Ланимером придется искать связи иными путями. Или ждать, пока он сам не проявится. А и не проявится, так не велика беда. Номер оплачен еще на три недели, искать же надо, как мы уже и решили, не Лони Ланимера, а совсем другие персоналии. И есть у него, Кирилла, предчувствие, что найдя этих людей, он найдет и Ланимера. Ибо не случайно произошла встреча с Ланимером в той забегаловке с Пизанской башней, ох не случайно! Впрочем, опять он, кажется, начинает преувеличивать роль своей личности в истории…
Кирилл забрался в душ, неторопливо смыл с себя тюремную «паутину», поменял горячую воду на холодную и обратно. Неторопливо же почистил зубы, Он настраивал себя на новую жизнь, по внешнему виду безмундирную, но по внутреннему – еще более режимную, чем курсантская в лагере. Поскольку тут за «нарушение режима» возможно получить не наряд вне очереди, а смерть и смерть мучительную, под пытками…
Но об этом мы будем помнить, а вот думать не будем, поскольку подобные думы добавляют слабости в ноги и трусости в сердце. А боец Галактического Корпуса должен быть не только терпелив и хладнокровен, но и смел-отважен. Так говорит устав, а он для бойца самый главный товарищ. Наверное, это справедливо не только для бойца Галактического Корпуса, но и для бойца невидимого фронта. Так, говорил Спиря, называли в старину членов службы безопасности.
И вообще самое время сходить пообедать. Ибо желудок – лучший друг бойца. Но он же – и его главный враг. Когда пуст…
Кирилл запер номер и отправился в гостиничный бар.
Там было непривычно тихо. Впрочем, нет, непривычной была вовсе не тишина – непривычным было отсутствие проститутки Верианы. Прежде эта особа уже через мгновение оказывалась в поле зрения. А еще через мгновение – рядом с Кириллом.
Он повертел головой, оглядывая сидящих за столами. Может, кого из клиентов раскалывает?
Увы… Как выражается иногда Спиря, имеется наличие полного отсутствия…
Почему-то вдруг стало грустно. Будто потерялся неведомо где кусочек самого себя. Странное ощущение…
Потом пришла мысль: а может, кого уже расколола? И не только расколола – глазки состроила, уболтала и в номер к нему поднялась?
Воображение тут же нарисовало картинку. Почему-то неприятную – и вовсе не из-за удивительной худобы жрицы любви.
Кирилл даже головой замотал. Что это за ревность, парень? Всех метелок все равно не перепробуешь! А таких как Верка и не стоило бы, потому что… потому что… да не знает он – почему, просто не стоило бы, и все!
– Эй, парень!
Кирилл обернулся. Бармен махал ему рукой из-за стойки.
Кирилл подошел.
– Привет! – Бармен по обыкновению протирал стаканы. – Как там Верка поживает?
Кирилл опешил:
– Не понял… Где она поживает?
Бармен перестал протирать стакан:
– Подожди, она же за тобой отправилась… Сказала, ты – курсант Галактического Корпуса, пообещал и ее на службу устроить. Соврала, что ли? Вот зараза!.. Чувствовал я – не надо ее отпускать!
«Ай да Верка! – подумал Кирилл. – Решилась все-таки… Жаль, я ее не встретил в лагере. Ну да ничего… Единый даст, встретимся еще. Главное, из этой клоаки выбралась. А у нас не пропадет».
– Правильно сделал, что отпустил, – сказал он бармену. – Я, правда, курсант бывший, проследить за нею не смогу. Но в лагере ей всяко будет лучше, чем здесь.
– Наверное, ты прав, – сказал бармен, хотя в голосе его прозвучали нотки сомнения. И вдруг принялся оправдываться: – Ну чем я мог ей помочь? Домой к себе не возьмешь – там подруга жизни глаза выцарапает. И ей, и мне. На улицу тоже не выгонишь. Жалко. Вот и терпел ее здесь, в подсобке спать разрешал, пока гостиничное начальство не видит. На свой страх и риск, понимаешь?
– Понимаю, – сказал Кирилл.
«Заплатить тебе, что ли?» – подумал он.
Мысль была неожиданной и, кажется, весьма унижающей собеседника. Тем не менее Кирилл сунул руку в карман, вытащил наличность (банкомат по дороге в гостиницу, разумеется, нашелся), положил на стойку пятёру.
– Чего это? – не понял бармен.
И Кириллу вдруг стало стыдно. Бармену и в самом деле было проще выгнать Вериану на улицу, чем давать ей возможность здесь околачиваться. И вовсе не за возможность щупать ее, когда захочется, терпел проститутку этот дядька.
– Дай мне, пожалуйста, чашку кофе, пачку сигарет «Стрелец» и шоколадку.
Бармен налил кофе, положил на стойку шоколадку и сигареты.
Шоколадка называлась «Милосердный Единый». Наверное, местный завод по производству шоколада принадлежит церкви…
– У тебя дети есть? – Кирилл положил сигареты в карман.
– Да, дочка, – сказал бармен. Лицо его будто просветлело. – Скоро восемь лет. То есть земных пятнадцать. Мы с женой в ней души не чаем. Жена с трудом родила.
«Вот уже и жена, а не подруга жизни», – подумал Кирилл. И подвинул шоколадку бармену:
– Возьми, дочке отнесешь. Скажешь, дядя Кирилл подарил. Пусть за меня помолится.
Бармен некоторое время смотрел на него – видимо, пытался сообразить, как отнестись к такому подарку, потом сунул шоколадку куда-то под стойку, пояснил виноватым голосом:
– В кармане растает.
Кирилл кивнул и взялся за чашку, намереваясь отправиться к ближайшему свободному столику.
