— Да, я рейнджер, — твердо ответила Кейт. — А вот те, другие, нет. Они обыкновенная банда маньяков, и никакого отношения к настоящим рейнджерам не имеют.
— Это только слова, — сказал кто-то из сидевших за столом.
Кейт обвела всех взглядом.
— Вы хотите сказать, что я вас обманываю?
Казалось, воздух вокруг нее раскалился. Она улыбнулась. Молчание затягивалось. Наконец офицер, сидевший на дальнем конце стола, откашлялся и сказал:
— Мистер Чезаб, вы допустили грубость. Извинитесь, пожалуйста.
— Извините, рейнджер Брайерли, — сказал молодой человек. — Я не собирался обвинять вас во лжи. — Но по его тону было понятно, что он не очень-то верит ее словам.
Кейт весело улыбнулась.
— В нашей истории было немало маньяков, как и в истории любого другого народа. Но люди, захватившие в плен дочь вашего Спикера, не имеют к нам никакого отношения. Конфедерация Одинокой Звезды никогда не допустила бы подобного поведения. И мы, женщины Одинокой Звезды, ни за что бы такого не позволили. — За столом раздались нервные смешки. — Хотя мы вовсе не… как это лучше сказать… настроены воинственно по отношению к мужчинам…
— Вы, конечно, совсем не похожи на их женщин… но вы ведь тоже из Техаса, не так ли?
— Не совсем. — Кейт приготовилась к длинной лекции. — Конфедерация Одинокой Звезды была создана еще на старой Земле специально для исследования космического пространства. Большинство ее членов были гражданами тогдашней Северной Америки, в основном именно из той ее части, которая тогда называлась Техасом. Но дело в том, что техасцы тех времен сами в большинстве своем были выходцами из других областей Северной Америки. Конечно, среди них встречались и коренные техасцы, их семьи на протяжении многих поколений жили в Техасе, но таких было совсем немного. И Одинокая Звезда всегда приветствовала иммигрантов, разделявших наши взгляды…
— А именно?
— Слушаться только Бога, никого другого, никого и ничего не бояться, быть честным и смелым, никогда не предавать ни друзей, ни близких, помнить о своих обещаниях.
Офицеры молча слушали Кейт. Наконец кто-то спросил:
— Помнить о своих обещаниях?
— Да, то есть не нарушать обязательств, не руководствоваться лишь соображениями сиюминутной выгоды.
— Интересно.
— А каковы ваши взгляды? — спросила Кейт:
Ей долго никто не отвечал. В конце концов слово взял молодой лейтенант Серрано:
— Если я правильно понял все, что вы сказали, наши взгляды схожи с вашими. Всегда говорить правду, держать данное слово, помогать друзьям, но не отворачиваться и от врагов.
— Вы ничего не сказали о Боге, — заметила Кейт. — Потому что вас так напугали эти сумасбродные самозванцы из Нового Техаса? Или дело в другом? Вы верите в Бога?
На этот раз ответил капитан:
— Кодекс законов Правящих Династий, и Регулярной Космической службы в том числе, допускает свободу вероисповедания с тем условием, что связанные с этим действия никоим образом не должны наносить вред остальным. А так как население Династий придерживается различных вероисповеданий, мы обычно не обсуждаем вопросы религии всуе.
Кейт склонила голову набок и лукаво посмотрела на капитана:
— То есть вы хотите сказать, что в вашей среде говорить о Боге считается признаком дурного тона?
— Что-то в этом роде.
— Судя по всему, вашими предками были приверженцы англиканской церкви, — сказала Кейт. — Я здесь не для того, чтобы нарушать ваши обычаи, хотя не понимаю, как разговор о Боге может считаться дурным тоном. Мы часто обсуждаем эту тему и находим, что такие разговоры полезны даже для хорошего пищеварения.
— И вы… сами… верите в Бога? Кейт посмотрела ему прямо в глаза:
— Конечно. Насколько мне известно, все мои родственники, начиная с тех, что жили на Старой Земле, были верующими, и я не собираюсь нарушать эту традицию.
— А какова же ваша религия, позвольте спросить, раз уж вы любите говорить на эту тему?
— Мы баптисты, — ответила Кейт. — Но в семье моей матери половина родственников были англиканцами, а прабабушка по отцу и вообще методисткой. Встречались даже пресвитерианцы.
Офицеры за столом переглянулись.
— Вы что, не знаете этих названий?
— Не… совсем, — ответила одна женщина-офицер.
— У вас ведь есть христиане, так?
— Да, конечно. И я знаю, что у христианской церкви множество ответвлений, но не могу их перечислить.
— Тогда называйте меня христианкой, а остальные названия даже не берите в голову. Это уже дело Божье.
— Вы соблюдаете какие-нибудь ограничения в еде… или в чем-то другом… О чем нам следует знать?
— Нет. Я ем все, что мне нравится, независимо от дня недели. Баптисты в нашей семье не употребляют алкоголь, разве что в молодости, пока не перебесятся. Сама я еще не перебесилась.
Она почувствовала, что атмосфера слегка разрядилась.
— А чем занимаются ваши рейнджеры?
— Много чем. Мы похожи на полицейских, но работаем не большими группами, а в основном в одиночку. Поддерживаем порядок, выслеживаем хулиганов и бандитов, помогаем людям, попавшим в беду.
— А как вы узнаете, кто бандит, а кто нет? — спросил один из офицеров.
— Наверное, так же, как и вы, — ответила Кейт — Бандиты это те, кто обманывает других людей, убивает, есть еще такие, которые могут, например, облить собаку бензином… — Тут она заметила, что ее не понимают. — У вас ведь есть собаки?
— Собаки?
— Ну да. Собаки, овчарки, пудели и разные там другие породы. А люди, которые издеваются над животными, у вас есть?
— Да-а… — Неуверенно, словно говоривший точно не знал, как ответить.
— Ну а мы терпеть не можем людей, которые плохо обращаются с животными, детьми и старушками. Или со стариками. Таких я сразу вношу в свой черный список.
К концу обеда она знала, что большинство офицеров уже на ее стороне.
На следующий день Кейт познакомилась с профессором Мейерсон, специалистом по вопросам античной истории. Она заранее представила, как должна выглядеть женщина подобного типа. Женщина-ученый, в твидовом костюме, вся в бородавках… конечно, у Мейерсон бородавок как таковых не было, но вид у нее был вполне соответствующий. Даже на Блю-боннете, славившимся своими красивыми женщинами, были похожие женщины-ученые, разве что твидовые костюмы на них сидели немного лучше.
По крайней мере, Мейерсон больше знала о Конфедерации Одинокой Звезды, чем остальные офицеры. И она наконец ответила Кейт на вопрос, который ей уже столько дней не давал покоя.
— Этот молодой офицер, Барин Серрано?
— Да… — Мейерсон, как всегда, смотрела только на свои приборы и, казалось, мало замечала, что происходит вокруг.
