Ни на каком из момов не сохранилась пометка. То ли остатки краски совершенно отслоились за десятилетие, то ли Мать Войны, так же, как и Мартин погрузилась в глубокий сон.
Он закончил осмотр корабля только через пять часов. Мом провёл его в комнату, где находились уже и другие члены команды.
— Пришло время разбудить вас всех, — сказал робот. — Финальное торможение начнётся, когда вы придёте в себя. Через две десятидневки мы подойдём к внутренним мирам уже вплотную.
— Хорошо, давайте продолжим, — Мартин старался произнести эти слова как можно весомее и спокойнее.
Он прислушивался к шуму ветра, усиливавшемуся по мере того, как корабль заполнялся теплом и увеличивалось атмосферное давление. Мартин ощутил вернувшуюся тяжесть тела и впервые за десять лет встал на ноги.
Остальные появлялись группами человек по пять. Момы проводили медицинский осмотр, затем члены команды мылись и не спеша подтягивались в учебную комнату.
Голыми ногами они ощущали холодный пол корабля.
Мартин ждал, когда все соберутся. Он был в смятении, он вспоминал кошек и попугаев, которые никогда не вернутся к ним — на «Спутнике Зари» не осталось резервов на дополниттельные расходы. Мартин не знал, как на эту потерю отреагирует команда. Единственное, что он знал, — это то, что им придётся пережить и большее горе.
Ему трудно было заставить себя выступить перед людьми — рассказать им, что случилось, пережить все заново. Эмоции отсутствовали, не было сил руководить, но осталось чувство долга. И он стал говорить — о том, с чего, как ему казалось, следует начать, и как закончить Работу — которую, он не сомневался, непременно надо выполнить.
— Мы уже не дети, — подчеркнул Мартин. Учебная комната мало изменилась, в центре сохранилась звёздная сфера. Тридцать восемь мужчин и тридцать семь женщин заполнили помещение. — Мы приняли бой и были побеждены. Мы не стали мудрее и умнее, но мы уже не дети.
Команда молча слушала.
— Вернее, это я принял бой и потерпел поражение, — поправился Мартин. — Я упустил то, что было очевидным.
— Момы тоже упустили это, — напомнил Хаким, но Мартин покачал головой:
— Декада завершилась. Мой срок, как Пэна, истёк. Необходимо выбрать нового. Давайте зделаем это сейчас.
Ариэль сидела, не поднимая глаз. Казалось, она думала о чём-то своём.
— Я предлагаю выбрать Ганса, — предложил свой вариант Мартин.
Ганс стоял в группе команды «Зайца» — непомерно большие руки скрещены на груди, губы слегка поджаты, постоянно бледные щёки сейчас слегка порозовели.
— Мы обычно не учитываем время сна, — сказал он. — У тебя есть ещё несколько месяцев.
— Ганс отлично справился с руководством «Зайцем», — продолжал Мартин, игнорируя прозвучавшее замечание. — Его интуиция превосходит мою, — он бросил быстрый взгляд на Ганса: Не заставляй меня уточнять сказанное. Ганс смотрел в потолок.
Алексис Байкал поддержала выбор Мартина.
— Однако вы можете предложить любую другую кандидатуру, — напомнил собравшимся Мартин.
Члены команды переглядывались. Молчание нарушила Кимберли Кварц:
— Я предлагаю Розу Секвойю, — сказала она.
Широкое лицо Розы вспыхнуло, но она не произнесла ни слова.
Отклонить, — безмолвно внушал аудитории Мартин, подавляя в себе растущее чувство страха. Ни один нормальный человек не выберет Розу.
— Я поддерживаю кандидатуру Розы, — выкрикнула Жанетта Нападающий Дракон.
Мартин вглядывался в окружающие лица.
— Я выдвигаю кандидатуру Хакима Хаджа, — выступила вперёд Паола Птичья Трель.
Отличный выбор, — подумал Мартин.
Хаким бросил на Паолу удивлённый взгляд и быстро ответил:
— Я отклоняю свою кандидатуру. Я знаю своё место. Я не могу быть Пэном.
— Предлагаю повторно избрать Мартина, сына Артура Гордона, — с излишней торжественностью произнёс Джой Плоский Червяк.
— Отклоняется, — мгновенно отреагировал Мартин.
На этом выдвижение кандидатур закончилось.
— Давайте голосовать, — предложил Мартин.
Голосование было коротким: шестьдесят семь человек — за Ганса, восемь — за Розу. Мартин объявил результаты и направился к Гансу, протягивая руку. Ганс вяло и коротко ответил на рукопожатие.
— Итак, Ганс — теперь наш новый Пэн… — провозгласил Мартин.
— Не нужно устраивать никаких формальных церемоний, — оборвал его Ганс. — У нас впереди много работы. Кристофером Робином я назначаю Гарпала Опережающего Время.
— Я отказываюсь, — громко запротестовал Гарпал.
— Иди ты к чёрту! — взорвался Ганс. — Хватит всякого эмоционального дерьма! Я сыт этим по горло! Делайте свою работу, или все мы будем прокляты!
Гарпал тяжело вздохнул. Не дожидаясь его ответа, Ганс ринулся к выходу, с кошачей грацией прокладывая себе дорогу сквозь толпу. У дверей он остановился и произнёс:
— Мартин прав. Мы уже не дети. Мы подонки. Нас растоптали, лишили друзей. Я превращу нашу жизнь в ад, пока не будет уничтожен последний из этих проклятых богом миров. Потенциально мы уже мертвы. Горючего осталось слишком мало, чтобы выбраться отсюда и найти прибежище. Я предлагаю уготовить ту же участь и этим сукиным детям.
На лицах членов команды, поначалу лишь неуверенно переглядывающихся, появились воинственные усмешки.
— Проклятье! — выдавила из себя Паола Птичья Трель. Это было большее, на что она была способна, но и у неё торжественное выражение лица сменилось мрачной решимостью.
Лишь Роза Секвойа оставалась неподвижной, как статуя, напоминая своим видом безразличного мома.
— Пойдёмте посмотрим, что можно сделать, — скомандовал Ганс.
Толпа зашевелилась и ринулась к выходу. Хаким настиг Мартина.
— Грядут перемены, — заговорщицки прошептал он. — Мартин, я предлагаю тебе войти в исследовательскую команду.
— Если Ганс…
— Думаю, Ганс не станет возражать, если только он вообще не расформирует исследовательскую команду и не создаст новую. Но сомнительно, что он решится на такое. Мне было бы очень приятно работать с тобой.
— Спасибо, — искренне поблагодарил Мартин и, не раздумывая добавил, — ну, что ж, я согласен.
— Ну и правильно, дружище, — улыбнувшись, Хаким потрепал Мартина по плечу.
Изменений действительно было много.
— Думаю, мы не зря потратили время, — подвёл итоги Хаким, когда Ганс, Гарпал и вся исследовательская группа собрались в носовой части корабля перед звёздной сферой.
Небучадназар уже не был коричневой планетой. Ярко красные полосы пересекали его от полюса до полюса, вся поверхность покрылась тёмными трещинами.
— Планета не выглядит здоровой, — заметил Томас Фруктовый Сад.
