— Времени почти не было, Великий Председатель… — слабым голосом ответил жандарм. — Всего пятнадцать минут на планирование. Мы разобрались в ситуации на Шуанде за какие-то полчаса до операции…
Чего Самуил точно не хотел говорить Аль-Атрашу, так это того, что ещё на Шуадне, с первой минуты после сообщения от Мейхерта, он решил звонить Председателю только с докладом об успешном задержании. Частично — потому что уже всерьёз настроился на пост главы Жандармерии. И частично — потому что иначе задержание, заблокированное Председателем до подхода подмоги, точно бы не состоялось.
— Если бы погибли инерты… — глухо сказал Аль-Атраш.
— Они не погибли, господин Председатель, — неожиданно резко, даже для себя самого, огрызнулся жандарм.
Это он, Ренцини, едва не погиб! Или, того хуже, едва не лишился всех сил, как Сергей! Великий Аль-Атраш может в следующий раз сам постоять на острие атаки!
Председатель Гильдии смерил Самуила пристальным взглядом, но ответил не сразу. Помолчав долгие секунды, он всё ещё мягко, но с холодом в глазах проговорил:
— Я понимаю твоё раздражение, Ренцини. И я бы дал тебе отдохнуть, но после твоей операции никого из её участников, кроме тебя, не осталось, — великий маг развёл руками. — Поэтому опиши ты мне вкратце картину.
Конечно, дал бы он отдохнуть…
— Аналитики нашли незарегистрированную организацию магов, из которой, с большой вероятностью, и вышел наш противник. Я проверил эту гипотезу — она подтвердилась. Я запустил отслеживание контактов, и через четверть часа объявился профессор Мейхерт со своей встречей… — начал описывать жандарм.
— Что за организация? — перебил его Аль-Атраш.
— Колонисты Шуадны. «Коммуна свободных магов», — пожал плечами Самуил. Как будто это имело решающее значение.
Великий Председатель словно задышал реже, услышав это название. Но тут же как ни в чём ни бывало кивнул:
— Знаю такую. Надо было их раньше прижать, как настаивал Коулман… Не только весь этот хаос, возможно, предотвратили бы, но и послабления в законе выторговали, при хорошем раскладе… — он с досадой поджал губы, посмотрев себе под ноги. — Ещё что-то важное?
— Да, господин Председатель, — Самуил прикрыл глаза, с трудом собирая разбегавшиеся мысли. Ему снова нужен был сон. Много сна. — Бетеш значится в нашем регистре как маг пятьдесят восьмого уровня. Но то, чем он разгромил нас троих, был Поглощающий щит.
— «Буст»? — поднял бровь Аль-Атраш.
— Возможно, — кивнул жандарм. — Но он сделал два Поглощающих щита, атаковал, а после — выпрыгнул в окно, чтобы оказаться подальше от анти-телепорта, и, вероятно, телепортировался восвояси. Внизу, у подножия башни, его не нашли. И ещё одно — в ресторане на нём не было инфузора…
— Что? — в один голос переспросили Великий Председатель и внезапно заморгавшая Луатариан.
— Бетеш не носил на себе инфузор в ресторане, — повторил он.
Оба великих мага вздохнули, на минуту задумавшись.
— Должно быть, мы имеем дело с принципиально новыми видами «буста» и магического экстракта? Сильнодействующими, долгосрочными, без тяжёлых последствий… — предположила гестерианка.
— Я бы хотел надеяться на этот вариант, — Аль-Атраш мрачно сощурился, — потому что остальные по степени невозможности ближе к сказкам. К очень недобрым для нас сказкам, уважаемые маги…
Он вздохнул, прикрыв на секунду глаза, и тут же снова воткнул в Самуила свой морозный взгляд:
— Какие ты видишь следующие шаги, Ренцини?
Устранитель приподнялся на кушетке и с трудом сел.
— В плане проработки теории того, с чем мы имеем дело, я бы предложил поручить магистру Гупте получше исследовать границы возможного с экстрактом и «бустом». Чтобы хоть гипотезы какие-то были, — он сделал неопределённый жест рукой. — Со стороны жандармерии и меня лично — все ресурсы на отслеживание контактов магов «Коммуны» с внешним миром. За две недели их не могло не быть. Кто-нибудь должен был кого-то видеть или с кем-то говорить. Может быть кто-то из «Коммуны» засветился на камерах или не сумел удержать язык за зубами и что-то выдал. И уж точно — кого-то они должны были утянуть на свою сторону. Не просто так же они на других магов выходят…
Самуил вдруг поймал себя на мысли, от которой на затылке зашевелились волосы. Он не знал, отказался бы или нет. Если бы Давид Бетеш связался не с Мейхертом, а с ним, Ренцини, предложив за сотрудничество хотя бы даже и его, Бетеша, магические возможности…
— Всё понятно, — кивнул Великий Председатель. — Работайте. Только потрудитесь докладывать мне до того, как предпринимаете важные шаги. Не только вы один, но мы все, вся Гильдия Магов, не можем провалить эту общую миссию. Мне сложно сбрасывать со счетов то, что может скрываться под водой у этого страшного айсберга. И в глубине души мне от этого страшно до жути.
— Нам всем, Великий Фахри, — тихо сказала Луатариан, — нам всем…
* * *
Тридцать восемь. C вероятностью девяносто пять процентов, именно столько насчитывалось известных жителей в «Коммуне свободных магов» две недели назад.
Эти данные аналитический отдел жандармерии собирал по крупицам всё время её существования. Сколько их точно было, никто не знал. Но любые сведения о том, что тот или иной маг объявлял, что переезжает туда жить, или что так предполагали его родственники, или что он просто очень интересовался «Коммуной» и смежными темами, а потом пропадал с радаров — всё это анализировалось компьютерами, чтобы сделать вывод: маг такой-то является жителем «Коммуны» с вероятностью «икс» процентов.
Если понизить порог вероятности, например, до восьмидесяти, то в «Коммуне» могло быть и сорок пять магов.
Самуил, прочитав отчёт, вздохнул, и полчаса приоритизировал, чьи контакты более, и чьи — менее важно искать. Составив список, он отправил его аналитикам и откинулся на мягкую анатомическую спинку кушетки. Что делать теперь?
Великий Фахри Аль-Атраш был совсем не одинок в своём беспокойстве. Самуилу тоже было страшно, впервые за многолетнюю успешную карьеру жандарма. И хотелось что-то против этого страха делать. Он был следователем, он был палачом, его призванием и обязанностью было сокрушать то, что нагоняло страх на других. Но в этот раз он выслеживал непобедимых чудовищ, спасаясь лишь тем, что они хорошо прятались…
Закусив губу, Самуил подошёл к высокому окну рабочей залы офиса Магической жандармерии в Южной Парижской Башне.
В этой части Земли стояла в разгаре летняя ночь. Короткая гроза закончилась. Теперь системы циркуляции затягивали в здание влажный и прохладный ночной воздух поредевших облаков, пахнущий громом и молниями.
Невдалеке, в десятке-другом километров, виднелась Северная Парижская Башня — гигантский, идеально прямоугольный небоскрёб трёхкилометровой высоты и полукилометровой ширины. И если Южная башня имела форму конуса с плавно переходящим в плоскость основанием и шпилем наверху, словно кто-то защипнул кусок поверхности и вытянул на себя, то Северная выглядела много проще, а от того — угрюмее и монументальнее. Возможно, именно поэтому в ней жил рабочий класс, а на верхних уровнях, где воздух был чище всего, располагались не их крохотные апартаменты, а казино, бордели и бары.
В Южной же башне жили те, кто побогаче. Здесь и офисы жандармерии и Гильдии были вычурнее и дороже обставлены, и плотность населения была в разы ниже — всего что-то около полутора-двух миллионов жителей. Против почти десяти в Северной.
Где-то в тумане по правую руку была ещё и Восточная Башня. Та выглядела, словно исполинское яйцо, водружённое на трёхкилометровой высоты пьедестал. Там были офисы корпораций, выставочные комплексы и невероятных размеров моллы, где жители Южной Башни спускали деньги, заработанные на дешёвой рабочей силе из Северной.
Земляне были вынуждены переселиться в эти задраенные фильтрами воздуха циклопические здания два века назад, когда даже богатые не смогли поддерживать здоровый микроклимат в своих виллах на поверхности.
