Проглядел я, естественно, самое очевидное – одного взгляда на экраны по приходе в рубку хватило для правильной догадки, вызвавшей у меня смешанные чувства. Рубка оказалась небольшим помещением, сплошь набитым электроникой не очень понятного для меня назначения, а ее стены как раз и представляли собой экраны, в результате чего создавалось малоуютное ощущение, будто ты болтаешься посреди открытого космоса – место не для людей, страдающих агорафобией. Встречающих было немного: капитан Бергер и, насколько я понял, его старший помощник, сидевший перед здоровенным компьютерным монитором, – остальные кресла у других пультов пустовали. Сам же капитан стоял спиной ко мне, уставившись на левый экран. Где “оно” и находилось. Впрочем, почему “оно”? Наверное, все-таки “он”. Потому как это был корабль, тот самый, что заметили мы с Гаэлью в обсервационном зале; сейчас он уже догнал нас и двигался параллельным курсом на очень небольшом по космическим меркам расстоянии. Корабль этот был велик, куда больше “Пелинора”, и конструкции столь странной, что имя его владельца сразу же приходило на ум. Дабы не вдаваться в детальное описание его замысловатых контуров, скажу просто, что он представлял собой стилизованное изображение взлетающего дракона. Почти такого, каким его нередко описывал людской фольклор, очень похожего на тех, какие и по сей день парили в потоках воздуха среди горных пиков Кертории, и в точности такого, какой тысячи лет реял на знамени над главной башней одного из самых знаменитых замков моей родины.
Тем не менее, когда приведший меня лейтенант доложил о нашем прибытии и капитан обернулся, я на всякий случай спросил, указывая на корабль:
– Что это, капитан?
– Это… – (Я увидел, что Бергер попеременно то бледнеет, то краснеет. С пугающей скоростью). – Это, мистер Грейвз, беда, хуже которой в космосе не сыщешь! Перед вами “Прометей”, флагманский дредноут Рональда Вена! Или, как его чаще называют, Бешеного Рональда. Я надеюсь, вам известно, кто это?
– О да! Конечно. – Значит, это действительно был герцог Венелоа собственной персоной. Впрочем, сомневаться в этом мог только слабоумный – кто же отважится построить себе корабль в виде его фамильного герба? – Но как он здесь оказался?
Признаться, вопрос я адресовал самому себе, но капитан решил, будто он обращен к нему, и запальчиво вскинулся:
– Понятия не имею! В системе Этана всего два п –в –туннеля, и оба они охраняются – и со стороны Денеба IV, и там, откуда мы пришли. Эта система считается абсолютно безопасной, иначе пассажирские корабли здесь бы не летали.
– Ясно. Разумеется, ни бежать, ни сопротивляться мы не можем?
На этот раз капитан Бергер побледнел. До состояния свежезамороженного трупа.
– А вы считаете… – начал мямлить он, но я его перебил:
– Я еще ничего не считаю – просто оцениваю обстановку. Итак?
– Он может уничтожить нас в любой момент!
– Не паникуйте, капитан.
Я лихорадочно думал; отложив на время рассмотрение своих отношений с герцогом Венелоа, я никак не рассчитывал, что вернуться к этому вопросу придется под дулами его пушек. С другой стороны, совсем недавно герцог клятвенно пообещал не покушаться на жизнь остальных, да и по отношению ко мне вел себя вроде как дружелюбно…
– Погодите, а что вообще ему надо? – спросил я у капитана.
– Вас!
– В смысле?
– Ну, едва показавшись в зоне видимости, Вен вышел с нами на связь. Лично. Он заявил, что ему известно о наличии у нас на борту некоего Роджера Грейвза, и потребовал, чтобы ему предоставили возможность переговорить с вышеозначенным…
– И все? Никаких угроз?
– Все. Я послал за вами. Но…
– Так какого черта вы тянете?! – воскликнул я. – Ждете, пока он разозлится? Если гер… то есть мистер Век хочет со мной поговорить, то пожалуйста. Отчего бы и нет?
Капитан сделал знак старпому, давая добро на связь, но с негодованием бросил:
– Да вы как будто и не особо удивлены! И не боитесь… Вы что, с ним знакомы?
Его голос сорвался на визг, и, проходя мимо, я поморщился:
– Ох, капитан, не задавайте идиотских вопросов! Он заткнулся, и я подошел вплотную к стене, желая получше рассмотреть этот корабль, целыми десятилетиями наводивший ужас на просторах Галактики. Казалось, от самих его очертаний – раскинутых крыльев, гордо вздернутой головы – веяло свободой, мощью, слепой стихией…
– Красивый у него корабль, – подытожил я свои наблюдения.
– Красивый, вы говорите?! – взорвался за моей спиной Бергер. – Да мертвецами, оставшимися после встречи с ним, можно было бы заселить целую планету!
Я, не оборачиваясь, пожал плечами:
– Что с того? Он же объективно красивый! И это никак не связано с моральными качествами его хозяина.
По-видимому, он еще обдумывал ответ, когда в спор вмешался тихий голос старпома, – похоже, что в отличие от своего начальника он сохранял спокойствие:
– Вен на связи.
Развернувшись, я направился к освобожденному старпомом креслу, и тут капитан высказался:
– Значит, не зря меня предупреждали власти Новой Калифорнии! Вы на самом деле бандит! А я-то – дурак! – поверил вашему корешу…
Остановившись, я круто развернулся на каблуках, и он умолк. Однако я постарался держать себя в руках.
– Отвечаю по пунктам: власти Калифорнии и впрямь кругом оболгались, я не бандит, а Джек Уилкинс мне не кореш. Вы же, капитан, дурак круглый – с этим я согласен! – Он проглотил оскорбление молча, дав мне возможность закончить свою мысль. – Хорошенько посмотрите по сторонам: вы летите по своему маршруту, вас никто не трогает. Пока. Ведите себя спокойно, и имеете хороший шанс продолжать в том же духе.
– Хороший шанс!
От страха до него явно с трудом доходило, и я, бросив попытки его утихомирить, продолжил путь к креслу Уже садясь, я заметил, что и капитан, и его помощник придвигаются поближе.
– Что ж, валяйте, слушайте, – пробормотал я и взглянул на монитор.
Там действительно был герцог Венелоа, лицо которого при виде меня приняло изумленное выражение. Я был склонен приписать это своей одежде (а на мне была все та же черная форма без нашивок, только выстиранная и выглаженная); сам же герцог выглядел точь-в-точь как на памятном Совете: черный плащ, черный мундир… Поставленные рядом, мы являли бы собой забавную парочку, и, возможно, его посетили схожие мысли, ибо герцог обратился ко мне любезно, но не без иронии:
– Приветствую вас, Ранье! Рад видеть, что, несмотря на определенные опасения, вы пребываете в добром здравии. – Все это, разумеется, по-керториански.
– И вас, герцог, вижу, не коснулось крыло перемен, – в тон ответил я. – Чем обязан столь неожиданной встрече?
