Фарри наткнулся на них на полпути. Леди Майлин сидела на мосту и с трудом двигалась короткими толчками вперед, а лорд Крип подстраховывал ее сзади. Фарри был вынужден ползти обратно задом наперед, чтобы дать им свет и постоянно быть в контакте со смуксом.
Дивное, захватывающее свечение от третьего кольца не доходило до этого мрачного места. Они поднялись через гору наверх, преодолели тот опасный мост над пропастью, чтобы наконец очутиться на краю уступа. Громада еще одного пика возвышалась над ними, закрывая их своей тенью. Они обошли уступ кругом и обнаружили единственное место, откуда, похоже, можно было спуститься, хотя этот путь являл собой тоненькую цепочку опор для человеческих ног, почти такую же устрашающе узкую, как мост, что остался у них позади.
Они понятия не имели, что лежало в темных глубинах бездны, в которую они собирались спуститься. А вдруг это и в самом деле конец этого пути? Лорд Крип взял у Фарри уже потускневший светящийся шар и осветил им сомнительную тропинку, исследуя их шансы на преодоление пути над этими мрачными глубинами.
Леди Майлин, закрыв глаза, сидела, откинувшись спиной на каменную стену, словно она еще не восстановила силы, потраченные ею на открытие загадочной двери. Фарри бродил туда–обратно по уступу, пытаясь забыть о боли в спине. Похоже, во время перехода через мост что–то еще случилось с его горбом, и это была не только адская боль, пронизывающая все его тело, но и нестерпимый зуд, отчего ему хотелось содрать с себя рубашку и расчесывать тело сломанными ногтями. Он не находил себе места и понимал, что, если сядет хоть на минуту, то не вынесет этой боли.
Тоггор точил коготки о камень и всеми глазами пристально разглядывал дорогу впереди. Когда Фарри прошел мимо него, смукс взмыл в прыжке в воздух и крепко ухватился за рукав горбуна, чтобы быстро перескочить ему на плечо.
Фарри больше не замечал на дороге даже слабого свечения от шара. Или этот путь вскоре сворачивал или, вероятно, свет, в конце концов, иссяк, и лорд Крип осторожно, шаг за шагом, спускался по склону в темноте. Оставаться на месте, если их преследователи находились наверху, было просто глупо. А если их схватят на этой опасной тропе, это будет, наверное, еще более нелепым, и все–таки боль и неудобства, переполняющие Фарри, заставляли его думать, что это менее опасно.
Он подошел к леди Майлин.
— Леди… — обратился он к женщине. — Вы сможете идти и спускаться?
Она медленно повернула голову и посмотрела на него так, словно вспоминала что–то, случившееся во время их длительного путешествия.
— Они идут за нами?
Он попытался мысленно «прозондировать» обратную дорогу через гору, но ничего не уловил — даже действия самой слабой защиты, что дало бы ему знать, что они носят специальные защитные устройства против мысленных посланий.
— Мне не удалось ничего нащупать. Но чем дольше мы будем оставаться здесь…
— Да, — неимоверно усталым голосом проговорила она. — Я постараюсь.
Он все время держался рядом с ней, когда леди ползла туда, где начиналась узкая тропинка, ведущая вниз. Она даже не пыталась подняться. Фарри наклонился и как можно крепче держал ее за пояс.
Таким образом они медленно двигались за исчезнувшим Крипом. Оба устали до предела и часто делали передышки. Одной рукой Фарри постоянно держал женщину за пояс, а второй хватался за трещины и выбоины в скале. К их великой радости, Фарри удалось обнаружить высеченные в камне искусственные выбоины, такие же, что оказали им неоценимую помощь в преодолении внутреннего перехода в скале.
Напряжение в спине постоянно давало о себе знать невыносимой болью, но это было лучше, чем сидеть или стоять, ожидая того, о чем он не имел никакого представления.
Наконец они достигли места, где тропинка загибалась, приведя их к опасному повороту, который им пришлось преодолевать ползком. В любую секунду они могли сорваться и разбиться насмерть.
Чтобы не упасть, Леди Майлин пришлось ухватиться за какой–то камень, который еле держался. С пронзительным криком она соскользнула к самому краю пропасти. Фарри съежился от страха, не зная, сможет ли удержать ее или нет. Она отчаянно махала ногами в воздухе, изо всех сил пытаясь найти какую–нибудь опору, в то время как Фарри отчаянно цеплялся за камни, чтобы не упасть самому. Его пальцы глубоко впились в одну из выбоин, и при этом правой рукою он держал леди Майлин за пояс. Понимая, что дело дрянь, ему пришлось попытаться выпрямиться, чтобы удержать ее тело, вес которого, казалось, увеличивался из–за ее неистовых попыток найти, за что схватиться.
Боль, пронзившая его неестественно выгнувшиеся плечи, превратилась в пожар, и Фарри осознал, что неспособный помочь себе, он не сможет удержать ее долгое время. У него было ощущение, что его разрывает надвое. И боль… страшная боль. Фарри чувствовал, как на его горбе трескается кожа. И все–таки пока он держался. И хотя ему казалось, что его уши наполнились кровью, он все же услышал голос:
— Все хорошо… я ее держу!
В эти мгновения сам он удерживался еле–еле. Разжать пальцы, вцепившиеся в ее пояс, оказалось выше его сил. По спине струилась какая–то жидкость, собираясь возле его ног в небольшую лужицу. И он не смог бы остановить это, даже если бы захотел.
Теперь вес леди Майлин больше не тянул его в сторону. Он один за другим распрямил пальцы, удерживавшие ее пояс. Ему пришлось даже встать на четвереньки, настолько велико было напряжение. А затем он рухнул на тропу, лицом вниз. Его рубашка промокла насквозь, но боль в спине он больше не ощущал.
Он был почти без сознания, когда почувствовал, что его схватили за руку, которая свисала с края тропинки. Ночной воздух овевал спину через остатки того, что некогда было его рубашкой. Но прежде чем впасть в полубессознательное состояние, он почувствовал крепкий захват сперва на запястье, а потом — в верхней части руки. Какая–то неведомая сила выдернула его с самого края бездны. Какое–то время он пытался сообразить, что произошло, но силы покинули его, и ему пришлось подчиниться той силе, что тащила Фарри куда–то вбок.
Затем его отнесли вниз по тропинке и положили на какую–то поверхность, которая, вероятно, было другим уступом или по крайней мере широким местом тропинки, по которой они спускались вместе с леди Майлин. Боль, которая была сосредоточена в горбу, исчезла, сменившись нестерпимым зудом. Он с трудом повернулся и встал на колени, вытянув руки назад и пытаясь почесать горб. Сперва он подумал, что его сломанные ногти рвут рубашку, но потом осознал, что это была кожа, тоненькие полоски кожи!
