Вот интересно, уже сотни лет существует такая штука как пульсометр, а они все по старинке. До чего же консервативные люди, эти врачи!
– Что ж, полагаю, все в порядке, вас можно отпускать.
Осетр радостно подсмыкнул трусы.
– Алиночка, выдайте ему одежду.
Алиночка просияла во все тридцать два зуба.
– С удовольствием!
Осетра отвели в комнату с надписью «Кастелянская» и выдали брюки, куртку и – что его весьма удивило – наличные деньги.
Похоже, господа бандиты за его счет не поживились. Вот уж странно так странно, чем же это деньги вольного торговца им не приглянулись? Или решили, что банкноты меченые?
Когда он оделся, медсестра сказала:
– Ну вот видите! А вы боялись, что вас убьют!
– Меня никто не разыскивал?
– Во всяком случае, в лазарет никто не обращался. Если и разыскивали, то через администрацию района. Но ведь там бы все равно сюда направили.
– Да, конечно. Спасибо вам! До свиданья!
– До свиданья! Я наверное завтра вернусь на прежнее место работы. Завтра транссистемник приходит. Вполне возможно, что на нем прилетит новая бригада медиков. Оставлять город без первой помощи нельзя.
Транссистемник… Черт, надо срочно передать начальству донесение. Транссистемник…
Неожиданно он вспомнил Яну. И едва не задохнулся. Алиночка сразу улетела куда-то далеко-далеко, за пределы мира, и щебетала оттуда:
– Нет, совсем без врачей городу никак нельзя. Хоть у нас и редко болеют, но бывают травмы, сами понимаете. Все, давайте прощаться!
– Давайте!
На прощанье Алина поцеловала его в щеку. От этого прикосновения его чуть не перекосило. Алиночка расценила это по-своему, победительно улыбнулась:
– Вот вы и в полной норме.
На сем они и расстались.
Вскоре Осетр уже шел по знакомым улицам с цветными названиями и вспоминал уже знакомые здания. Память восстановилась полностью.
Вот Солнечный проспект, по нему Чинганчгук возит храпповый сок. Вот деревянный мост, под ним течет река с мужским названием Данила…
В конце концов, он оказался возле стойки «Ристалища».
– Здравствуйте, Остромир! – сказал Макарыч. – Долгонько же вы пропадали. Чего пожелаете?
Осетр ощутил сумасшедший голод, как будто он не ел почти неделю. Даже строчки меню разбежались перед глазами, и он никак не мог их собрать.
Макарыч понимающе усмехнулся:
– Маруся, принеси-ка молодому человеку завтрак поплотнее, да мяса пусть Антоновна побольше положит, а то чего-то парень бледно выглядит… На вас, часом, храпп не возили?
Маруська, смотревшая поначалу с тревогой, прыснула, стрельнула глазками и помчалась на кухню выполнять указание отца.
– Не возили.. Что значит долгонько?
Макарыч пожал плечами:
– Вы от нас позавчера ушли. С тех пор вас больше не видели. Вот до самого этого момента.
– А Каблук заходил?
– Заходила вся троица. Вчера утром. И вечером сидели. Как всегда, в карты резались.
Осетр покивал:
– Про меня ничего не говорили?
– Ни слова.
«Так, – подумал Осетр. – Значит, до того как очнуться в лазарете, я провалялся в отключке целые сутки. Чем же это меня так приложили? Однако агента Муромца я нашел! Да вот только, едва найдя, тут же и потерял! Что же он там делал, в лесу этом? Не похож он был на жертву похищения. Может, это меня пытались похитить? С целью выкупа… Но почему тогда вернули в город? Бабушкин вмешался? Кстати, а раз транссистемник еще не прилетал, то агент Муромец планету не покидал. Должен ли я снова заняться его поисками?.. Нет, надо срочно отправлять донесение!»
– А Чинганчгук заходил?
– Чинганчгук сегодня как раз на вахту заступил.
Да, сутки вывалились. Но то, что Чинганчгук на вахте, это удача! Надо только поймать его на проспекте. Но перед этим забежать в отель. Черт, а вдруг кто-нибудь позарился на комплект номер два?! Зря я его из камеры хранения вытащил, еще один прокол!
Ему срочно захотелось побежать в отель, удостовериться, что все на месте…
Но «росомахи» так себя не ведут. Если кто-то пытался залезть, комплект уже в пыль превратился, и спешка ничего не изменит, тут не ловля блох. Так что сначала мы позавтракаем, а потом уже все остальное. Макарыч прав. Двое суток маковой росинки в рту не было, тут любой ослабнет. Не зря Маруська смотрит так жалостливо…
Он не спеша, с аппетитом сметал какую-то кашу с кусками жареного мяса и яичницу, выпил крепкого чая и отказался от стаканчика «божьей крови». Настроение сразу улучшилось, да так, что, расплатившись с Макарычем, он игриво хлопнул пробегавшую мимо Маруську по аппетитной попке, осторожненько, конечно, чтобы не уронила поднос. Тем не менее девушка поднос выронила, и он загрохотал по полу – хорошо пустой был!
– Косорукая! – сказал Макарыч без осуждения и подмигнул Осетру.
Маруська подняла поднос и глянула на Осетра с совершенно обалделым видом.
И тогда он не спеша отправился в «Приют странников». Поприветствовал портье, поднялся в номер, осмотрелся. Все было в порядке, не разбросана постель, не вывернуты ящики шкафа, не выдавлен тюбик с зубной пастой. И комплект номер два гнездился там, где оставили. Стоял себе в шкафу, цел-невредим.
Все было в полном порядке. А значит можно было готовить донесение и искать встречи с Чинганчгуком.
В донесении он написал чистую правду-матку – агент Муромец найден, но вновь потерян; что с агентом происходило и происходит, понять не удалось; «суворовская купель» провалена; да и сам он, похоже, провалился. Иначе с какой стати ему дали по затылку и вывезли из леса в бессознательном состоянии? Вот только почему не убили?..
Впрочем, вопросы эти в донесение не попали, их он задавал самому себе, и получались они похожими на риторические – из-за отсутствия ответов…
Подумав, добавил, что завербован местной администрацией и к дальнейшей оперативной работе на Крестах совершенно непригоден.
Наверное, для начальства было бы лучше, если бы он донесение надиктовал – они хотя бы смогли проанализировать его состояние по голосу, – но он побоялся… кто знает, тут, может, сплошная прослушка… В комплекте номер два нет аппаратуры обнаружения жучков, для этого существует комплект номер один.
Сочинив донесение, он запрограммировал сливалку, положил ее в карман и отправился на Солнечный проспект. Ему опять показалось, что за ним есть хвост, но тут уж ничего нельзя было поделать. Будем надеяться, пронесет.
На Солнечном пришлось потоптаться около часа, прогуливаясь туда-сюда, когда он, наконец, заметил грузовик со знакомым номером.
Голосовать не стал, но Чинганчгук остановил машину:
– Здорово, Остромир! Меня ждешь?
– Да! Дело есть.
