Команда расходилась неохотно, будто слегка оглушенная. Эля, проходя мимо, вздохнула:
— Ты сегодня в ударе, дядя Дэн, — тем самым опять выразив мнение всех присутствующих.
Последние проверки: систем главной рубки, истребителя, оружия, спасательных челноков и костюмов… Капа наблюдала за погрузкой аппаратуры для контакта в истребитель, и постоянно прижимала руку к губам, будто хотела что-то сказать, но не решалась. Только когда Кас устроился на месте пилота и Эля забралась в истребитель, она подошла к Дэну, тронула за рукав:
— Эй, какую игру ты затеял? Не раскажешь?
— Потом, козочка.
— Ты меня подозреваешь?
— Нет. Но сказать ничего не могу. Пока не могу. Эксперимент должен быть чистым.
— Для кого эта игра? Для виртуалов? -
Он только кивнул.
— Не заиграйся, Дэн! Ох, чем играть в интриги и войну, лучше б вы просто побеседовали с Джадом за рюмкой! Ведь вы не враги…
Дэн привычно пропустил замечание мимо ушей. В играх с обитателями виртуальности следует забыть о каких бы то ни было дружеских эмоциях и чувствах. Иначе непременно проиграешь.
— Я подумаю, козочка, — все же смиренно сказал он, видя, что жена ждет ответа, и ступил на трап истребителя. — Все разрешится очень скоро, Кап. Правда.
«Красавица» отдалялась, круг планеты наоборот расстелился в огромное ровное поле. Уранос, будто почувствовав приближение разумных существ, задвигался с утроенной силой — в глубоких трещинах в коре планеты грани его тела перетекали одна в другую с болезненной для человеческого глаза скоростью. Но Дэн, такой увлеченый всегда биолог, вовсе не смотрел на чудозверя. Прилонившись шлемом к стеклу иллюминатора, он размышлял, вновь и вновь перебирая составляющие своей игры.
Нет, он не собирался лететь на Землю. Но виртуалов следовало убедить как раз в том, что конечная точка путешествия — Земля, и что достигнуть ее корабль способен очень быстро. Когда Дэн предъявит Джаду ураноса, готового сей же момент доставить их на космическую родину, виртуал сдастся и расскажет все, что помнит из стертого для остальных прошлого. Иначе Дэн получит ответы на все свои вопросы на Земле, и тогда у виртуалов не останется ни шанса оправдаться, ни надежды вернуть себе когда-либо власть над памятью… Что до нелегала, Дэн оставил на «Красавице» всех, в ком подозревал незваного гостя виртуальности. А также оставил для нелегала ловушку, в которую тот обязательно попадется.
Капа
— Нет, ты слышала, что он решил?! Летим на Землю! Решил за всех! — Ал в ярости ударил кулаком в край приборной доски. На главном мониоре рубки в это время истребитель Каса гордо отвернул от «Красавицы» нос и двинулся к планете.
— Успокойся, Ал. Думаю, это не окончательное решение Дэна, — примирительно сказала Капа.
Она стояла, вцепившись в спинку кресла капитана, но в кресло не садилась, хотя ей полагалось сопровождать истребитель до места назначения. На то была своя причина. После угрозы мужа найти нелегала, Капе требовалось срочно навестить виртуальность.
Разумеется, навестить нелегально.
— Дэн затеял какую-то игру, — задумчиво сказал Ал. Капа поморщилась, играя усталость:
— Чем гадать, брат, займись лучше тем, что тебе поручили. Бран уже начал проверку, помоги ему. А сейчас иди к центральному узлу Брана.
— Я отсюда за ним прослежу, — Ал с комфортом устроился в кресле штурмана, заложив руки за голову.
— Иди в центральный узел, — тон Капы стал нервным. — Удобнее следить за работой Брана оттуда. Сколько еще раз тебе повторить?!
Брат прикрыл голову, ладонями к ней, будто в шутку оборонялся:
— Иду, иду, мама Капа.
— И позови Таю. Надо дать ей указания перед визитом к виртуальному папе.
Ал ушел. Капа склонилась вперед, не выпуская спинку кресла. Она следила за полетом истребителя, уже превратившегося в мигающую точку, и опять украдкой смахивала слезы.
Почему она так расклеилась после медового месяца на 677-ой? Ведь были времена и хуже. В первые годы без родителей маленькая девочка сумела собраться и достойно вынесла свалившийся на нее груз забот и ответственности. Что же сейчас? Дети выросли здоровыми, красивыми, уверенными в себе, на Капе теперь лежит только ответственость за младших, но и ее груз с взрослением близняшек все уменьшается. Корабль полностью восстановлен, уже не надо поминутно ждать, что отключится свет или потеряется связь с каким-либо отсеком, не нужно изыскивать фантастические способы приготовления пищи и ухода за садами в условиях отсутствия тепла или воды. Все спокойно, хорошо и в ближнем космосе, и на «Красавице». Откуда же эти частые слезы, неуверенность, мертвая усталость и нежелание думать о чем-либо у взрослой состоявшейся дамы, матери большого семейства? Неужели дело лишь в потере цели долгого путешествия? В ужасном детстве без родителей в боевом состояни духа Капу поддерживала мысль, что однажды они обязательно вернутся домой, на Землю. И эта Земля будет совсем как в их книгах и фильмах — настоящий теплый уютный родной дом. Мечта о Земле, можно сказать, заменила Капе погибших родителей, спеша на Землю, она мысленно спешила к маме — к ее любви, ласке, заботе и всепрощению. А, оказалось, ее ждет выжженная неизвестной войной пустошь и безумные искалеченные существа, похожие на Дэру. Яркая звездочка впереди, освещавшая путь, обернулась черной дырой, поглощающей, а не испускающей свет. Лишившись опоры под ногами, Капа больше не могла бежать, только висела, как в невесомости. Невесомость… бесцельность — есть между этими словами какая-то тонкая и очень грустная связь.
Когда подошла Тая, Капа оставила рубку на нее, а сама ушла. В коридоре она сорвалась на бег, и в свою комнату влетела, совсем запыхавшись. Достала из ниши у стола старенький планшет с полустертой картинкой сказочных принцесс на обложке, нервным росчерком пальцев включила. Экран ожил, засиял серебром. Из серебристо-серого низкого неба мягко падали игольчатые снежинки. Это была не заставка экрана — вход в игру. Нелегальный путь в виртуальность.
В небе будто расплавилась луна, накрыла всю землю серебряным куполом. Купол постепенно застыл и теперь таял, таял, серебристо-белым пеплом снега ложился на волосы, плечи, застилал землю вокруг Капы. Хрупкие, прозрачные на просвет как стекло снежинки звенели, случайно сталкиваясь в нескончаемом вальсе. Этот звон создавал мелодию, сладко, по-сказочному гармоничную и простую. Обещающую волшебство.
Капа стояла на полянке, поросшей молодыми белоствольными деревьями, тоненькими, ростом не выше девушки. Со всех сторон полянку окружал темный еловый лес, лишь справа в одном месте вроде бы виднелась просека и что-то поблескивало на горизонте. Желтые искуственные огни, может быть, город? За пятнадцать лет Капе так и не удалось до него добраться.
