Но когда она увидела принесённое Жераром, ею овладел самый настоящий ужас, от которого стынет кровь в жилах. Она тут же поняла и почувствовала, что это не копия, не повторенное изображение, а именно то самое Подлинное Проклятье. Не насекомое, а готовая ужалить змея! Этот ужас и заставил её чуть ли не силой вытолкать из своей квартиры профессора Рану: Аньез была готова на всё, лишь бы это оказалось от неё как можно дальше.
К магии вообще Аньез относилась достаточно серьёзно, - что совсем не удивительно при такой родословной, - хотя никогда не предполагала наличия у себя самой сколько-нибудь значительных колдовских способностей. Успеха у мужчин, как вполне разумно считала Аньез, она добивалась исключительно за счёт своих превосходных типично женских качеств: чтобы дурить мужикам головы, особого волшебства не требуется.
Аньез взглянула на себя в зеркало и осталась крайне недовольна тем, как она выглядит: тёмные круги под глазами, веки припухли, глаза блестят нездоровым лихорадочным блеском, и вместе с тем в них проступает какая-то обречённость. Чёрт бы побрал этого Жерара с его дурацким подарком!
Лучше всего не ходить бы сегодня на работу, а проваляться целый день в постели, наслаждаясь полным ничегонеделанием, но такое, к сожалению, невозможно. Эта похотливая скотина Мишель, владелец магазина, в котором Аньез работает кассиром, давно уже косится на неё. Особенно после того, как она резко пресекла его домогательства и даже пообещала пожаловаться на него его супруге, крутой и властной мадам, давно и прочно державшей муженька под каблуком. Так что если Аньез просто хотя бы чуть опоздает на работу, эта свинья Мишель не упустит возможности поквитаться с ней, и последствия могут быть очень неприятными - с работой в их маленьком городке туго.
А вызвать врача - и что она ему скажет? И самое главное, что она услышит в ответ от этой воплощённой ходячей добродетели? "Вам надо изменить образ жизни… пора остепениться… подумайте о завтрашнем дне… таблетки тут не помогут…". Интересно, как повёл бы себя этот примерный семьянин, вздумай она намекнуть ему, что якобы совсем не прочь разок-другой проверить, каков он в деле? Небось, запрыгал бы, старый козёл, бекая, мекая и постукивая копытцами! Все они на словах ангелы, только крылышек не хватает…
От таких мыслей настроение несколько улучшилось. Аньез умылась и ещё раз посмотрелась в зеркало. Ну что ж, придётся потратить чуть больше времени на макияж… На работу всё равно идти надо.
Через полчаса Аньез вышла на лестницу и закрыла за собой двери квартиры. Замок щёлкнул, как револьверный выстрел, и ей снова стало не по себе. Она помотала головой и решительно пошла по ступенькам вниз, к выходу на улицу.
Магазин встретил её привычными запахами и привычным шумом. Покупателей по утреннему времени было совсем немного. Аньез принимала наличные, отсчитывала сдачу, прокатывала через сканер кредитные карточки и болтала ни о чём с Женевьевой, кассиром на соседнем аппарате через проход от рабочего места Аньез. В перерыве они вместе пили прекрасный кофе и снова болтали. Заходил Мишель, буркнул что-то нечленораздельное, но Аньез не обратила на него особого внимания, хотя и вежливо улыбнулась. Ощущение неизбывного ужаса, поселившегося в её душе со вчерашнего вечера, исчезло совсем или притаилось где-то очень глубоко и не мешало.
После обеда покупателей стало больше, но это и к лучшему - время до конца рабочего дня пройдёт быстрее. Аньез делала привычную работу, руки её двигались почти автоматически, она выбивала чеки и звякала мелочью, привычно улыбаясь в ответ на привычные комплименты.
Двое темнокожих парней, влетевших с улицы в двери магазина, своих намерений скрывать не стали. Один из них, размахивая короткоствольным револьвером, побежал вдоль стеллажей с продуктами, выкрикивая истошно-угрожающе:
– Не дёргаться! Никому не дёргаться! Это налёт!
Видно было по всему, что мальчишки, - а парням вряд ли исполнилось даже по восемнадцати, - полные профаны и новички в этом деле, однако посетители магазина испуганно роняли на пол банки и коробки и жались к стенам.
Второй налётчик шмякнул на прилавок перед Аньез тёмный пластиковый пакет и взвизгнул, накручивая сам себя:
– А ну, сучка, гони монету! Живо! А не то я попорчу твою смазливую мордочку!
Аньез спокойно посмотрела в вытаращенные глаза парня и не спеша, не делая резких движений, выдвинула разделённый на отделения денежный ящик кассы. Персонал, имеющий дело с деньгами, специально обучают, как вести себя в подобных случаях, чтобы не спровоцировать грабителей на действия, опасные для жизни людей. Одновременно она носком левой ноги нажала кнопку тревожной сигнализации: без всякой, правда, уверенности, что сигнализация сработает - её ведь никогда раньше не приходилось использовать.
Потом она так же спокойно наблюдала, как грабитель лихорадочно, трясущимися руками, запихивает в пакет выручку, комкая купюры и просыпая мимо мелочь. Аньез осталась спокойной, когда налетчики бросились к выходу и прямо в дверях натолкнулись на подоспевших дюжих полицейских, вооружённых автоматами. Сигнализация всё-таки сработала…
Грабителей - вернее, одного из них, с пакетом, - скрутили быстро и умело. Но второй, с револьвером, успел один-единственный раз выпалить наудачу в торговый зал - просто так, от страха и взвинченности, - и был тут же прошит автоматной очередью мгновенно среагировавшего на применение бандитами огнестрельного оружия полицейского.
Одна-единственная пуля, выпущенная из короткоствольного револьвера, попала прямо в висок Аньез. Смерть наступила мгновенно.
…Вооружённый налёт среди бела дня на магазин, да ещё с человеческими жертвами, в маленьком сонном городке, в котором все друг друга знали, и где не происходило ничего заслуживающего внимания со времён Столетней войны, оказался настолько неожиданным событием, что полицейский комиссар департамента счёл своим долгом побывать на месте преступления лично.
Господин комиссар приехал ровно через двадцать две минуты после того, как всё кончилось. Магазин окружала взволнованная толпа, сдерживаемая цепочкой полицейских; а чуть в стороне санитары задвигали в белую машину с синей надписью "Ambulance" на борту носилки, покрытые белой простынёй.
Комиссар полиции сделал им знак подождать, подошёл к микроавтобусу и откинул простыню, укрывавшую лежавшее на носилках тело.
– Наповал, господин комиссар, - сказал врач "Скорой помощи". - Жаль, такая красивая женщина…
Комиссар несколько мгновений смотрел на спокойное лицо женщины на носилках - на нём застыли несколько капелек крови, похожих на капли хорошего выдержанного красного вина, - потом задёрнул простыню и махнул рукой санитарам: везите.
