В кадре появился пожилой седобородый человек, облачённый в нарядный камзол странного покроя.
– Альберту, несомненно, идёт гражданская одёжка, – отметил Лёха. – Смотрится истинным аристократом высокого полёта. Только длинной шпаги в ножнах – на левом боку – не хватает.
Пожилой господин несуетливо и вальяжно уселся за письменный антикварный стол, размещённый по другую сторону от камина, и небрежно пробежался – длинными пальцами правой руки, украшенными многочисленными перстнями с самоцветами – по кнопкам пульта управления.
Через несколько секунд раздались громкие женские восклицания:
– Ванда, подружка закадычная!
– Мэри, рыжая чертовка! Я так рада!
– А, уж, как я рада!
– А я ещё больше!
– Нет, я!
– Ура!
– Ура! Ура! Ура!
– Уймитесь, сороки болтливые, – притворно-строгим голосом попросил епископ. – Успеете ещё, благородные дамочки, наговориться вволю… Приветствую вас, отрок и отроковица.
– Доброго вам здравия, отче! – откликнулась Ванда.
– Здравствуйте! – коротко кивнул головой Лёха и, чуть заметно усмехнувшись, добавил: – А вам, Святой отец, очень идёт цивильный костюмчик. Аристократичный такой весь из себя, уважение и трепет внушающий. Вы, часом, не из баронов будете?
– Язва, ты, отрок, каких ещё поикать, – по-доброму улыбнулся Альберт. – И с моей родословной ты почти угадал. Только происхождение моё не баронское, а, наоборот, герцогское.
– О, Ваша милость! Мессир! Наше искреннее восхищение, воистину, не знает границ…
– Прекращай ёрничать, мальчишка белобрысый. Тебе это совершенно не идёт.
– Уже прекратил.
– Он больше не будет, – сердито и неодобрительно поглядывая на мужа, пообещала Ванда. – Простите, отче.
– Ничего страшного, – заверил епископ. – Я и сам – в далёкой и легкомысленной молодости – любил почесать языком… Итак, молодёжь, докладывайте о своих успехах и достижениях. А также о событиях, неприятностях и происшествиях.
Граф и графиня «Петровы де Бюсси», переглянувшись, приступили к повествованию. На этот раз, они говорили слаженно, по очереди, почти не перебивая друг друга. А, вот, о нежданном прилёте самолёта с запасного аэродрома и о кровавых делах, связанных с этим прилётом, они, не сговариваясь, решили благоразумно промолчать.
«Правильно, ребятки! – одобрил мудрый внутренний голос. – Зачем же, без веских на то причин, расстраивать хорошего человека? У высокопоставленных католических деятелей – свои понятия о добре и зле, зачастую не совпадающие с понятиями простых людей…»
Альберт слушал рассказ внешне равнодушно, не выказывая никаких эмоций. Мэри же, слегка раскачиваясь в антикварном кресле-качалке, постоянно отмечалась красочными и сочными междометиями: – «Ой!», «Как же так?», «Не может такого быть!», «Ну, надо же!», «Мамочки мои!», «Елочки сибирские зелёненькие!», ну, и так далее.
Когда совместное повествование «Петровых де Бюсси» завершилось, епископ (он же – потомственный благородный герцог), похвалил:
– Молодцы, молодожёны. Держались достойно, не паниковали. О самоубийстве даже и не помышляли…
– О самоубийстве? – удивилась Ванда. – Значит, были… м-м-м, прецеденты?
– Были, – скорбно покачав головой, подтвердил Альберт. – Причём, многочисленные. И даже массовые… Люди, в своём подавляющем большинстве, слабы и мнительны. Они страшатся неизвестного и непонятного. К вам, молодёжь, это, понятное дело, не относится… Да и падение астероида некоторые служители Церкви – слабые духом – трактовали, как грядущий и неизбежный Конец Света. Вот, многие жители нашей планеты и предпочли – страшной неизвестности – быструю и лёгкую смерть… Впрочем, не будем – избыточно – рассуждать об это. Каждый смертный волен – самостоятельно выбирать собственный Путь. Прописная и вечная истина. То бишь, краеугольный философский догмат… Пробои во Времени? Да, некоторые учёные мужи предупреждали, что такое – при сильнейших магнитных аномалиях – вполне возможно…
– А вы, Святой отец, значит, заблаговременно перебазировались с Мэри в Гренландию? – стараясь не улыбаться, уточнил Лёха.
– Перебазировались, конечно. В подземный семейный бункер, выстроенный ещё моим отцом. Вернее, отец его только достроил, а возводить данное убежище начали ещё при моём чудаковатом прадеде… Стоп, отрок! А откуда ты узнал про Гренландию?
– Лана сообщила. Мы с ней беседовали недавно, минут восемь-десять тому назад.
– Лана? – густые брови епископа удивлённо взметнулись. – Значит, наше «Чистилище» – во время недавних жутких природных катаклизмов – уцелело?
– Естественно, уцелело. Что ему сделается? С таким-то многоговорящим и знаковым названием… – ощутив – боком – острый локоток жены, Лёха послушно замолчал.
Ванда, забрав нить разговора в свои крепкие благородные ладошки, подробно и доходчиво рассказала о последних новостях фильтрационного лагеря, а также о недавнем разговоре с Ланой и Ханом.
– Я очень рада за Лану, – сентиментально вздохнув, известила Мэри. – Ещё одна хорошая девушка обрела полноценное счастье. Хан – весьма достойный и правильный человек.
– И достойный, и правильный, – подтвердил Лёха. – Настоящий степной рыцарь – без страха и упрёка… Как вы считаете, отче?
– Наверное, так оно и есть. Вам, друзья мои, виднее, – рассеянно пробормотал Альберт. – Меня другое – заинтересовало и удивило…
– Что – конкретно?
– Во-первых, я не понимаю, почему разрушительные и безжалостные землетрясения обошли «Чистилище» стороной. Нонсенс… Во-вторых, меня слегка насторожило и озадачило шаманское Пророчество, в соответствии с которым Хан – вместе с беременной Ланой – должен вернуться в свой степной Мир…
– Кстати, о Пророчествах, – оживилась Ванда. – Вернее, об этом подземном бункере, расположенном на северном острове Гренландия… Зачем его построили? По какой такой важной причине?
– Ты, бургундская графиня, очень наблюдательная и сообразительная барышня, – задумчиво прищурился епископ. – Видимо, благородное происхождение даёт о себе знать… Да, и в этом конкретном случае без Пророчества не обошлось. Много-много лет тому назад в славном городе Риме проживал один знаменитый астролог по имени – «Плиний». Наполовину сумасшедший, между нами говоря. Впрочем, это печальное обстоятельство – никоим образом – не мешало Плинию быть весьма модным, публичным и востребованным человеком. К нему обращались – за помощью и советом – все богатые и влиятельные римские жители и жительницы. Да и многочисленные иноземцы – из-за тридевять земель – приезжали-приплывали. Короче говоря, карьера Плиния развивалась очень динамично и успешно, золото – в тайные закрома – текло бодрыми и звонкими ручейками… Но однажды астролог совершил фатальную ошибку. То бишь, неосторожно напророчил, мол: – «Через столько-то лет на нашу планету грохнется огромная железная скала. И тогда Земля содрогнётся и покроется широкими бездонными трещинами. Злые морские волны, не ведая жалости, хлынут на беззащитную сушу и затопят её. А незатопленные города и деревни будут сгорать – в жарком пламени – дотла. Дымы от тех пожарищ будут стоять до самых Небес. Проснутся высокие горы и начнут активно извергать жидкий огонь… Потом планету накроют глубокие снега и холодные льды. Почти все люди погибнут, не говоря уже о птицах, зверях, насекомых и ползучих гадах. Лишь земли, расположенные на крайнем севере и на крайнем юге, уцелеют. Но, лишь, временно. Через некоторое время на полюсах планеты установится убийственная жара… Обитаемыми для человека останутся только две узкие полоски – между областями Жары и Холода. Только эти полосы будут постоянно смещаться – туда-сюда. Над ними будут идти регулярные ливни, сопровождаемые сильным ветром, и греметь грозы…». Ну, и так далее. И тому подобное. По полной и расширенной программе… Подумав немного, Плиния – от греха подальше – сожгли на костре. Такие, вот, дела.
– Как – сожгли? – опешила Ванда. – За что? Ведь, всё сбылось…
– Видите ли, Плиний утверждал, что Железный камень упадёт на Землю не по воле Бога – в качестве достойного наказания за многочисленные грехи, совершённые человечеством, а сам по себе. Мол, даже всемогущий Бог будет не в силах – предотвратить это падение, да и всю катастрофу в целом. Согласитесь, что данное утверждение попахивало откровенной и непростительной ересью… Плиния успешно сожгли, а об его гадком Пророчестве постепенно забыли. А – примерно – двести лет тому назад неожиданно вспомнили. Более того, это Пророчество стало модным. То бишь, его обсуждали – и благородные господа, и лапотные простолюдины – на каждом углу. Временно, конечно. Как водится, поболтали-поболтали и позабыли вновь… Но не все. Мой прадед, например, отнёсся к Пророчеству Плиния очень серьёзно. То есть, буквально-таки заболел им, став ярым фанатиком. Даже начал – втайне от широкой католической общественности – возводить этот самый бункер. А, умирая, завещал потомкам – достроить защитное сооружение до конца… Достроили, конечно. Как же иначе? Оборудовали должным образом, воспользовавшись самыми современными научными разработками и изысканиями, разместили в просторных хранилищах продовольственные и иные запасы-припасы, которых – по мнению профильной компьютерной программы – должно хватить лет так на двести пятьдесят, не меньше. Вот, прадедушкина задумка и пригодилась. Как говорится, век живи – век учись…
