— Витя, возвышенность справа. Осмотрись.
— Принял.
— Только поднимись на гряду по прямой, а потом зайдешь с фланга.
— Думаешь?
— А чем черт не шутит, пока бог спит.
— Сделаю.
— Отряд сто — ой!
Угу. Беспилотник это хорошо, но он где‑то там, километрах в сорока, пытается нащупать банду. И пока безуспешно. А хотелось бы взглянуть, что творится здесь, под носом. Это даже в чем‑то важнее, потому как является вопросом собственной безопасности. И дело даже не в возможной встрече с дикарями. Просто бандиты уже показали, что способны преподносить сюрпризы и устраивать засады на своих же преследователей.
— Сергей, что‑то случилось? — Поравнявшись с начальством, поинтересовался Регном.
Угу. Вот так вот. Ну не армейское у них подразделение, а потому обращаются друг к дружке по простому. Хорошо хоть имен пока одинаковых нет. А вообще нужно вводить позывные. Оно мало что удобно, так еще и антураж соответствующий. И как это ему раньше в голову не пришло? А Виктору? Стоп. Виктора лучше не трогать. Мужик пятнадцать лет провел на Океании, пока расплатился за излечение своих болячек. Последние десять лет организовывал настоящую охоту, а там позывные не нужны. Это тут у них вайнушки, м — мать их. Не даром же говорят, за дурной головой, ногам покоя нет. Ну не делец он ни разу!
— Нет, Регном, слава богу, пока ничего не случилось, — все время переставляя ноги, ответил Сергей. — Просто нужно осмотреться. Не сбивайтесь в кучу. Рассредоточьтесь.
Это уже ко всем. Послушали. Все же дошло до всех, что здесь вовсе не шутки. Неосторожная пуля, в незащищенную шею и все, пишите письма. Впрочем, если прилетит в ногу, будет ничуть не менее весело, и уж тем более, если повредит кость.
Опять дурные мысли лезут в голову. Лучше пока суд да дело, и Виктор при деле, перенаправить БП. Ведь ясно же, что бандиты оказались не так просты, как казалось вначале. Вот так. Возвращайся парень и начинай описывать круги, постепенно расширяя поиск.
Виктор уже был на середине склона, и весьма бодро продолжал подъем. На ходулях брать такие подъемы одно загляденье, только получше отталкивайся, чтобы тебя повыше забросило. А вот со спуском так лихо не получится. Сергей даже представить себе не мог, каким нужно оказаться акробатом или смертником, чтобы решиться на подобное. Он хорошо помнил как в детстве сбегал с крутых склонов. Незабываемые впечатления. Настолько, что он больше никогда не пытался повторить подобное.
Сначала неподалеку ударила пуля, срезав стебель какой‑то высокой травы, и тупо ударившись в землю. И только потом прозвучал первый выстрел. Затем вокруг зажужжали рассерженные шмели, а следом раздалась целая разноголосица, которая больше походила на разрозненный залп.
Сергей сумел рассмотреть легкие едва различимые сизые дымки, на урезе холма. Не так чтобы и далеко. Метров триста. Вполне приемлемо для точного выстрела, если противник стоит во весь рост. И стрелки среди бандитов были вполне приличными, если удить по свистящим вокруг пулям. Но отряд вовремя рассредоточился, и к тому же их пока спасало то что они были на ходулях, от чего все время пребывали в движении.
— Отставить! Не ложиться!
Сергей едва успел подхватить Лайна уже готового упасть на землю. Вот только здесь залегать нельзя, потому что они тут как на ладони. Все это проносится в его голове единым махом, он еще не успел до конца сформулировать свою мысль, а уже отдавал команды.
— Не стоять! Все бегом к берегу реки! Бегом и не останавливаться!
Вообще‑то по хорошему в крике никакой необходимости, потому что у всех имеются искины и как бы тихо он ни говорил, все его расслышат ясно и четко. Но об этом легко рассуждать находясь в стороне. Вот только оказавшись под обстрелом, об этом как‑то не думается. И осознание того, что попасть в подвижную мишень не так уж и просто, а твое тело по большей части прикрыто броней, ничуть не помогает.
Слава богу никто не стал с ним спорить и что‑то доказывать. Все четверо сорвались с места и понеслись к реке, до берега которой было чуть больше трехсот метров. За них теперь можно было практически не волноваться. Если кто‑то и сможет попасть в цель скачущую как кузнечик, то только по большой случайности. Тут ведь не получится никак приноровиться, так как из‑за неровного рельефа, каждый скачек отличается от предыдущего.
Ну а чтобы эту случайность уменьшить еще больше, Сергей поспешил вооружиться карабином. Нет, попасть в залегшего противника на такой дистанции нечего и мечтать, тут не поможет даже оптика. Как уже говорилось, невозможно вести точную стрельбу на большую дистанцию, все время прибывая в движении. Но зато возможно отвлечь огонь противника на себя. И именно об этом думал Сергей откидывая флажок предохранителя.
Приклад в плечо. Панорама в оптике все время трясется и скачет, но так хотя бы получается рассмотреть залегших стрелков. Свист пули, это совсем уж близко. Выстрел! Прыжок в сторону. Одновременно, еще находясь в полете, Сергей дернул затвор на себя. Все же карабин изготовлен качественно, затвор скользит легко, без какого‑либо намека на затруднения и уж тем более на перекос. Когда копытца ходуль коснулись земли, в двух метрах правее, очередной патрон уже сидел в стволе.
Сергей не стал гасить амортизацию, а скакнул еще раз, и опять вправо, на этот раз сумев улететь метра на три. Еще в полете приклад уже уперся в плечо. Ноги привычно подогнулись гася амортизацию. Длительные тренировки не пропали даром, и все это происходило практически без участия разума. Опять поймать в оптику очередного стрелка. Уловить момент и нажать на спуск. А потом опять прыжок, но на этот раз влево.
Взгляд сам собой начинает выискивать Виктора. Он в принципе находился к противнику если и ближе всех, то не на много. Все потому что поднимался на склон под прямым углом к их прежнему курсу. Но зато теперь ему нужно куда больше времени, чтобы добраться до берега реки чтобы выйти из под обстрела.
Ошибочка. Похоже он достигнет реки одновременно с их подопечными, а может даже и обгонит их. Уж больно у него все это резво выходит. Ну, если конечно он не свернет себе шею. Это же нужно вытворять подобное. Теперь Сергей точно знал, что означает выражение семимильные шаги.
О чем речь? Да о Викторе. Просто он как раз сейчас несся на Сергея, подобно литерному, и совершал такие прыжки, что дух захватывало даже наблюдать подобное со стороны. А уж что чувствовал сам Виктор, можно было только догадываться. С каждым шагом он взлетал на высоту не меньше четырех метров и при этом умудрялся пролететь метров двадцать, если не больше. О том чтобы остановиться не могло быть и речи. Оступись он самую малость, не выдержи амортизатор и все, голова — ноги — хвост. Костей не соберешь.
