– Боже мой… – не переставал удивляться Кирк.
Адмирал ничего не смыслил в вулканской философии, поэтому характер и традиции этого необыкновенного народа казались ему малопонятными и странными.
– Почему они нас так встречают? – спросил Кирк у Саавик. – Или они никогда не видели посадку космического корабля?
Саавик ничего не ответила. Зажигались все новые факелы. Солнце уже спряталось за горизонт, но у подножия святой горы было светло, как днем.
Совершенно неожиданно откуда-то из встречающей толпы вынырнула Ухура. Приблизившись к Кирку, она сухо и официально доложила:
– Сарэк ожидает вас, адмирал… – не договорив, Ухура бросилась в объятия Кирка. Глаза старых друзей заблестели от слез.
Путь предстоял неблизкий. Поприветствовав всех своих коллег, Ухура ухватилась за носилки со Споком, которые надо было нести до самой вершины горы, где находился загадочный храм.
Откуда-то с горы полились странные торжественные звуки музыки. Вулканцы, стоящие вдоль дороги до самого хрома, не произносили ни единого слова, храня абсолютное молчание.
У Кирка стало сводить икроножные мышцы, очень хотелось спать. Но, превозмогая усталость, адмирал упрямо продолжал восхождение.
Внезапно из толпы выскочила какая-то девчушка. Поравнявшись с носилками Спока, он заглянула ему в лицо, отсалютовала в вулканском приветствии и воскликнула:
– Долгой жизни тебе и процветания, Спок!
Затем девочка так же быстро исчезла в толпе. Сарэк ожидал гостей на крыльце храма в окружении нескольких телохранителей, шести старейшин и какой-то высокой грузной женщины. Когда земляне подошли к храму, он стал спускаться по ступеням им навстречу. Кирк остановился, вскинув в приветствии руку и не зная, что делать дальше.
Постепенно музыка стихла. Спустившись вниз, Сарэк по вулканской традиции положил руки адмиралу на плечи, а затем прикоснулся ладонями к его щекам. Кирк же нетерпеливо поглядывал на Маккоя, которому от столь утомительного путешествия стало совсем плохо.
После приветственного ритуала Сарэк отошел на несколько шагов назад и кивнул старейшинам.
Получив сигнал, те быстро подошли к землянам. Грузная женщина молча взяла Спока на руки и понесла его на крыльцо. За ней последовал и Сарэк.
Из храма вышли еще несколько женщин. Они протянули вперед руки, куда положили больного Спока. Так, на вытянутых руках, вулканца внесли в храм.
Кирк и его друзья стали подниматься по ступеням. Достигнув верхней площадки, они зашли за массивные каменные колонны и остановились у края круглого невысокого подиума. Заработал какой-то механизм, и подиум слегка накренился таким образом, что его дальний конец приподнялся. Верховная вулканская жрица Т'Лар молча приняла тело Спока из рук женщин. Те тотчас же завели тихую монотонную сакральную песню.
Сарэк повернулся к Кирку и попросил:
– Останьтесь, пожалуйста, здесь.
Вновь зазвучала тихая музыка. Жрица осторожно положила Спока на гранитный подиум-алтарь и взглянула на Сарэка.
– Сарэк, – почти шепотом обратилась Т'Лар, – сын Скона, сына Солкара. Тело твоего сына еще живо. Каким будет твое желание?
– Я прошу у вас, о верховная жрица, исполнить священный ритуал «фол тор пан».
– То, что ты просишь, не совершалось нами уже много веков. Успех этого ритуала нам известен лишь по мифам и легендам. Твоя просьба невыполнима.
– Простите меня, Т'Лар, – устало выдохнул Сарэк, – моя логика слаба там, где дело касается моего сына.
Т'Лар медленно повела очами, взглянув на каждого из землян. На Кирке она задержала взгляд, и адмирал почувствовал на себе чудовищную энергию, исходящую из глаз жрицы.
– Кому из вас Спок передал свою душу? – спросила Т'Лар и испытующе посмотрела на Маккоя: она знала ответ на свой вопрос.
Сарэк кивнул доктору, а тот уставился на жрицу, не в силах вымолвить ни слова.
– Боунз… – прошептал Кирк, словно подталкивая друга к ответу.
– Я… – неуверенно произнес доктор. – Леонард Маккой, сын Дэвида и Элеоноры.
– Маккой, сын Дэвида и Элеоноры.
То ли от взгляда жрицы, то ли от важности момента по телу доктора пробежала мелкая дрожь.
– Я думаю, что не зная наших обрядов и нашей философии, ты, Маккой, не полностью отдаешь себе отчет в том, чего просит от нас уважаемый Сарэк. Тело его сына живо. Получив твое согласие, мы воспользуемся всем нашим умением и властью, чтобы возвратить в тело Спока дух – то, что находится сейчас в твоем распоряжении. Но, Маккой… – Т'Лар сделала паузу и торжественно оглядела всех участников ритуала. Кирк увидел, что на лбу доктора проступили капельки пота. – … Мы должны предупредить тебя, что ты подвергаешься такой же опасности, как и Спок, – по телу Кирка побежали мурашки. – Ты сам должен сделать выбор, – закончила Т'Лар.
Жрица замолчала, передавая таким образом слово Маккою.
– Я выбираю опасность, – уверенно произнес доктор и, повернувшись к Кирку, шепотом пробурчал:
– Нашла время спрашивать о выборе…
– Держись. Боунз, – адмирал крепко сжал плечо друга, прекрасно зная, что выбор, о котором говорила жрица, был небогатым – выбор между сумасшествием и риском смерти.
– Подведите его! – приказала Т'Лар.
Сарэк взял Маккоя под руку и подвел к алтарю. Разряд молнии в совершенно безоблачном небе осветил верховную жрицу. Маккой одиночестве стоял перед алтарем и ждал. Перед ним, завернутый в пурпурные священные одежды, лежал Спок. За алтарем, вознеся руки к небу, стояла верховная жрица. Тишину нарушала лишь легкая музыка, монотонное пение жриц да шум вечернего бриза.
– Все может быть сделано! Все будет сделано! Свидетели тому – наше солнце и звезды! – раздался сильный голос верховной жрицы.
Т'Лар обогнула алтарь, подошла к чуть живому от страха и усталости Маккою и приложила к его виску два пальца. Прикосновение жрицы было сродни огню. Маккою показалось, что на виске останется сильный ожог. Воля Т'Лар подавила сознание доктора. Голос, молчаливый и вездесущий, наполнил все его существо, каждую клеточку и каждый нерв. Маккою показалось, что он начинает потихоньку сходить с ума.
– Волю! Напряги всю свою волю! – командовал неслышный голос где-то внутри доктора. – Дай выход первородным эмоциям!
Через мгновение громкий голос жрицы превратился в один сплошной протяжный вой, и Маккой, упав перед алтарем, дико и истошно закричал.
* * *
Построенный высоко на склонах священной горы Селейя храм последователей древнего вулканского учения пережил много поколений. Его лабиринты, залы и галереи врезались глубоко в скальную породу священной горы и хранили в себе бессчетное число тайн. Говорили, что на каких-то участках лабиринты смыкаются в единое кольцо, и горе тогда заблудшему любопытствующему, паломнику или злоумышленнику. Говорили также, что только одному жрецу удалось пройти все лабиринты, и на это он потратил несколько месяцев своей жизни, а после того, как выбрался наружу, дал зарок никогда больше не повторять таких «подвигов».
