Бойцы "Эрмандады" во главе с новым комбатом влились в состав "бронекопытного" полка, сиречь мотопехоты – панцергренадеров по европейской классификации.
Бросок в квадрат 98-53 сводная дивизия осуществила образцово. Стремительно, скрытно, без вполне ожидаемого хаоса – вот что значит кадровые части!
Пока разгружались, Лихтер натравил на бывших эрмандадовцев взвод материально-технического обеспечения, бойцы которого без замечаний превратили щегольские черные "Конкистадоры" в анонимное белое нечто.
Комвзвода с надписью на нагрудной планке "СтС Алексеев" поцокал языком, глядя на шеренги подкрепления.
– Штурмовые скафандры "Конкистадор"... ц-ц-ц... – и неясно было, то ли восхищается, то ли преисполняется скепсисом. – Ладно, будем красить.
После чего его бойцы с баллончиками в руках за пять минут расправились с черным великолепием. Белый фон, грязно-серые разводы – такой вот импровизированный камуфляж.
– Не нанохамелеон, но сойдет, – сказал напоследок старший сержант. – Все же не так заметно.
Ахилл Мария сердечно пожал сержанту руку. Дураку понятно, что белый снег – плохое обрамление для "пустолазных" скафандров.
Ожила связь. Командирский канал.
– Комбат-4, Лихтер вызывает.
– Слушаю.
– Комбат-4... как там тебя... Вильямайора? Бери ноги в руки и бегом к штабному танку. Советоваться будем. Отбой.
Пришлось поторапливаться, несолидно подпрыгивая в густом рыхлом снегу.
Ахилл Мария рысил между деревьев, наблюдая прочно забытую армейскую суету. Давным-давно он демобилизовался со службы в чине лейтенанта. Да и служба та была "чистая", в отделе контрразведки. То есть, конечно, бывал он на учениях, прыгал с танков на полном ходу, валялся в окопах, спал на земле и жрал солдатский сухпай. Однако всё то было не более чем занятной игрой, которой развлекались молодые волки, чтобы мускулы не ослабли. По приказу начальства развлекались, конечно.
И теперь, спотыкаясь на корнях под пологом стометровых кедров, Ахилл Мария дико тосковал по своему главному "силовику" со станции "Тьерра Фуэга" – греку Кантакузину. Вот кто был бы здесь в своей тарелке! Как рыба в воде... а не в ухе, вот как он сейчас.
Бывший эрмандадовец почувствовал, как кулаки сжимаются от нестерпимого желания дать Кантакузину в его греческий нос. Что было, к сожалению, фантазией неисполнимой: сволочь грек слинял со станции в неизвестном направлении, как только в воздухе разлились ароматы жареного. Ищи-свищи...
Ахилл Мария остановил бег и поднял забрало. Осмотрелся. И где штаб?
Неподалеку группа солдат снаряжала ленты к автоматическому гранатомету АГ-98 –– незаменимой карманной пушке пехоты. Три гранатомета на треногах стояли тут же, подле штабеля зарядных ящиков.
– Рядовой! – позвал новоиспеченный комбат, подавив желание сказать "уважаемый" по неистребимой привычке.
На него уставились сразу три лица. Удивились. Разглядели знаки различия. К Ахиллу Марии подскочил боец в легком бронекомбинезоне и лихо козырнул.
– Подскажите, где тут у вас штабной взвод?
– А вы, наверное, комбат, который с подкреплением прибыл? – сообразил рядовой, во все глаза разглядывая "Конкистадор" – экзотическую, надо сказать, вещь. – Так, товарищ комбат, вы маленько не добежали! Аккурат туда за кедры, еще метров сто. Где командирский танк.
Его рука в перчатке указала азимут, полностью совпадавший с изначальным направлением движения. И Ахилл Мария нырнул в водоворот снующих пехотинцев.
– Ну что, все собрались? – осведомился полковник Меликов, когда комбат Вильямайора оказался возле танка.
Точнее даже не танка – группы машин, составлявших свиту командирской брони.
– Тогда прошу пожаловать в КШМБ подполковника Лихтера. Там удобнее. Хоть и короткий у нас будет разговор, но все же. Эрнест Палыч нас приглашает.
Ахилл Мария зашагал вслед офицерам и невольно подивился, как много русские успели вывести из-под первого, страшного удара клонов. Даже пехотная командно-штабная машина уцелела!
Теплый кунг, операторский отсек, набитый планшетами, аппаратурой связи и так далее. Все расселись кто куда, захлопнув дверь перед носом медленного снегопада.
– Ну что, ребята, объявляю первый военный совет сводной Махаонской дивизии открытым. Мы тут все худо-бедно знакомы, так что прошу приветствовать пополнение: новый комбат-4... – Меликов глянул в наручный планшет, – ...Ахилл Мария Мигель де Вильямайора де ла Крус! Прямиком из Тремезианского пояса прибыл подпирать нас вместе со своими ребятами. Прошу любить и жаловать. Поступает в подчинение товарища Лихтера.
Офицеры заоборачивались, закивали, кто-то даже отдал честь. Шутливо, как показалось эрмандадовцу.
– Пожалуйста... товарищи, просто Ахилл.
– Во! Это по-нашему! – воскликнул кто-то, кажется, командир дивизиона ПКО.
– Точно, – поддержала его артиллерия, – а то пока такое в рацию выговоришь, война кончится! Ты только не обижайся, комбат, мы тут люди простые!
– Познакомились? – спросил полковник и балагурящие офицеры разом затихли. – Ахилл, времени притираться нет совсем. Так что открывай канал доступа, сейчас оператор зальет тебе тактическую карту и встроит в схему управления дивизией. Теперь остальным: не буду скрывать – дела наши кислые. Даю прогноз на сто процентов: военный совет в таком составе первый и последний. С орбиты только что передали: крепость "Леонид Буркатов" уничтожена, орбита больше ничем не прикрыта – клоны идут на приступ. Флуггеры... которые уцелели, перебазировались на запасную площадку. Поддержат если что. Прогноз по высадке – двадцать минут. Прямо сюда прет минимум пять десантных бортов. Кирта прикрыта тяжелыми системами ПКО – клоны их не довыбили и дуром лезть опасаются. Поэтому высадка будет здесь, в удалении от города. Наши действия...
Ситуация, в самом деле, сложилась аховая.
Ахилл и так осознавал, что все плохо, но только теперь, в мерцании голограмм штабной карты, отчетливо разглядел колеблющееся пламя похоронных свечей, до которых ох как недолго оставалось.
На Махаоне должны были базироваться три полнокровные дивизии – целая армия. Однако суетливая предвоенная рокировка сил оставила родной махаонский танковый полк с частями усиления и полк мотопехоты из другой дивизии, а также отдельный дивизион мобильной ПКО дальнего и среднего радиуса. Штаб с генерал-майором Вольковичем погиб при налете на Кирту, так что полковник Меликов стал во главе пестрой компании, собранной из трех различных частей.
Задача была ясна после первого разговора с полковником: встретить десант в засаде. А потом отойти к Кирте. Сейчас он нарезал конкретные сектора ответственности, офицеры прикинули схему взаимодействия и маршруты отхода. Что придется отходить, никто не сомневался. И хорошо, если кому-то уйти удастся.
