– Против кого, а главное, зачем вы ведете войну? Против Галактического Союза? Черта с два! Вы убиваете всех подряд, не щадите даже собственных людей. Я знаю все, я все поняла! Живые существа для вас лишь сырье, а чужие или свои – это уже не важно.
«Теперь уж точно незнакомец не сможет промолчать», – подумала Дэя и не ошиблась. Он и не стал молчать. И ответ этот прозвучал, как гром среди ясного неба:
– Я оказался прав, настаивая на сохранении вашей жизни, уважаемый доктор. Просто преступление – отправлять в переработку такие ценные мозги. Их надо использовать по назначению.
Дэю поразили не столько слова говорившего, сколько его голос. Именно голос! Тихий, словно шепот, полный ни с чем несравнимых свистящих интонаций. У Дэи екнуло сердце. Она знает его… она слишком хорошо его знает!
– Главный советник Нуд! – Доктор с трудом выдохнула ставший бетоном воздух. – Вы… Это вы?! Не может быть, чтобы это были вы!
– Я, дорогуша, именно я.
Существо вытянуло из-под балахона черные худощавые руки и откинуло капюшон. На лурийку глянули бесцветные, немигающие, мутные, как неотшлифованные алмазы, глаза. Дэя всегда удивлялась этим глазам. Они, словно два бездонных водоворота, обволакивали, затягивали, гипнотизировали. Все остальное лицо главного советника Нуда служило лишь их оформлением, оправой, рамой. Коричнево-черное, напрочь лишенное мимики. Складывалось впечатление, что на голову человека натянули черный шелковый чулок. Эластичная ткань прилегла настолько плотно, что практически сровняла щеки, нос, рот, подбородок, превратив лицо в подобие гладкой неподвижной маски.
Нуд смотрел на Дэю, как всегда, – спокойно и невозмутимо, с достоинством существа, за плечами которого имелся багаж в несколько сотен лет. Доктор же в этот миг являла собой полную его противоположность. Она была вся, будто комок нервов, словно взведенная граната, готовая вот-вот взорваться.
– Советник, объясните мне, что происходит?! – вскричала женщина. Она совершенно позабыла о приветствиях и церемониях, подобающих при встрече с такой высокопоставленной персоной. Не время и не место строить из себя образец культуры и благовоспитанности.
– Все идет так, как ему и положено идти, – Нуд ответил с такой уверенностью и спокойствием, что принцессу прошиб ледяной озноб.
– Положено? – Дэя задохнулась от негодования. – Девять мертвых звездных систем, стертый с лица планеты Тогор, миллиарды погибших, смерть членов Совета – это вы называете «как положено»?
– Не сгущайте краски, уважаемая. – Главный советник махнул рукой, и от этого жеста весь зал пришел в движение. Одна за другой открывались потайные двери, из которых появлялись новые фигуры в белых балахонах. Капюшоны на их головах были откинуты, и Дэя с изумлением узнавала знакомые лица. Советник Элайн, советник Ревер, советник Энна-Дик и все остальные, прочие члены Совета… все живы и здоровы.
– Но как же так? – Лурийка переводила взгляд с одного лица на другое. – Я думала, все кончено, думала, все вы мертвы? А вы здесь, среди землян!
– Все только начинается, – пообещал Нуд, и Дэя с недоумением заметила, что на его доселе не ведавшем эмоций лице проскользнуло подобие улыбки.
– Все только начинается… – Понимая, что это истинная правда, Дэя шепотом повторила зловещие слова.
Они устало брели по бесконечным подземным лабиринтам. Вот уже третий день… не позволяя себе расслабиться, делая лишь короткие привалы для тяжелого, не приносящего облегчения сна. Луизе казалось, что этому кошмару не будет конца, что она навечно заключена в это мрачное подземное царство и жизнь ее так и закончится здесь, среди пыли, обломков камня и покореженного, изъеденного подозрительной коростой металла. Одно утешение – рядом был Николай. Подумав о возлюбленном, Луиза что есть силы сжала его руку. Все эти дни ее ладонь не покидала его огрубевшей, жесткой, но горячей пятерни, и это был настоящий подарок, настоящее счастье. Пусть Николай держал ее за руку совсем не из-за нежных чувств, а просто вел, как поводырь ведет беспомощного слепца. Однако это совсем не важно. Главное – они рядом, они вместе и теперь навсегда.
– Впереди завал, тупик. До него километра полтора! – Возглас Георга Шредера вернул Луизу к реальности.
– Есть боковые ответвления? – Глаза Мастера требовательно уставились на солдата.
– Сейчас поищу.
Шредер сделал пару шагов вперед, так, чтобы никто из его товарищей не оказался между ним и пустотой туннеля. Несколько секунд он стоял неподвижно. В свете тусклого фонарика Луиза видела, как Георг медленно поворачивает голову. Его боевой протонный шлем при этом едва слышно менял тональность своего гудения.
– Очень жаль, командир, но, по-моему, ничего нет. – Баварец повернулся к Строгову: – Последнее ответвление мы прошли десять часов назад.
– Досадно, нам ведь именно в ту сторону, – Николай задумчиво поглядел в пустоту.
– А почему именно туда? – отозвался Ян Микульский. – Куда мы идем? Господин лейтенант, может, хоть сейчас объясните?
– Сложно ответить. Чувствую, что нам туда. Чувствую, что там что-то есть. Какая-то странная энергетическая активность. Это наш единственный шанс выжить. Вполне вероятно, что Волард не столь уж необитаем, как предполагалось, и здесь сохранилась жизнь. Тогда нам повезло. На какой бы стадии эволюции она ни находилась, я с ней договорюсь, уж будьте уверены.
– А возле тех двух роботов вы, случаем, не ощущали чего-либо подобного? – забеспокоился Микульский. – Вдруг это та же самая штука, то самое оружие? Энергия может оказаться совсем не биологической природы.
– Все равно стоит попробовать, – Николай тяжко вздохнул, при этом его респиратор издал почти металлический скрежет.
– Дело ясное, что дело темное, – укоризненно проворчал Микульский себе под нос.
– Может быть, давно следовало выбраться на поверхность? – прогудел Шредер из-под толстого бронестекла своего шлема.
– Бунт на корабле? – Строгов грозно поглядел сперва на одного, а затем на другого солдата. – Умники. У самих-то есть какие-нибудь не очень глупые предложения? Нет? Тогда и помалкивайте. Лучше займитесь делом. – При этих словах Великий Мастер обернулся к Луизе и попросил: – Дай им свою майку.
Девушка все поняла. Она согласно кивнула, повернулась к мужчинам спиной и стянула рукава комбинезона. После этого корсиканка осторожно сняла с себя их общее сокровище – тонкую хлопчатобумажную майку и, не оборачиваясь, кинула ее Микульскому.
– Вот, держите. Только не затрите до дыр.
– Вернем выстиранную и поглаженную, – пообещал Микульский и, махнув Шредеру, отправился к ближайшей стене.
