Хотя мог и не разослать. Поди признайся, что от тебя жена сбежала. Это ему хуже яда.
Девушка и так приняла все меры, чтобы ее не узнали. Простой комбинезон, коса заправлена внутрь, на голову натянута шапочка, хорошо хоть половые признаки у нее не так ярко выражены. Второй размер — это далеко не шестой.
Чуть позже она поймает такси. Кого надо сегодня навестить?
Аврора вывела перед глазами три имени с адресами.
Джереми Шафхайзен. Такая же дрянь, что и Алиент. Наркоман из богатой семейки. Просто от него пока родные не отказались. С Алиентом они вместе лечатся. Кстати, именно с его счета были оплачены услуги наемников. Так что надо пообщаться с ним накоротке.
Тариса Леннарт. Дешевая шалава из разряда «раздвину ноги, сяду на шею». Такие вечно крутятся рядом с богатыми и знатными. Приторговывает наркотиками в дополнение к интимным услугам.
Ликр Вайлент. То же, что и Тариса, но мужского пола.
С кого бы начать?
Аврора на миг задумалась, сопоставляя адреса с картой. А потом кивнула: начнем-ка мы с Ликра. Этот ближе всех. Потом — Тариса. И на закуску — Джереми.
С ним беседа будет долгой, поэтому надо оставить время.
Аврора вовсе не собиралась прощать заказчика своего убийства.
Ликр Вайлент как раз собирался на вечеринку. Самое то — прийти вскоре после ее начала. Когда большая часть приглашенных уже собралась и даже успела чуть-чуть подогреться. Тогда можно тихонько проскользнуть, сначала слегка перекусить, потом потискать кого-нибудь, а потом и поторговать. Несколько маленьких пакетиков с разными наркотиками уже лежали во внутреннем кармане.
Почему бы ему и не делать свой маленький бизнес?! Можно подумать, кто-то из этих спесивых тварей стоит сочувствия. Смешно, они презирают его — и сами принимают смерть из его рук. Добровольно и с радостью.
Сам Ликр наркотики не жаловал, не принимал и не собирался. А вырученные от продажи деньги откладывал в банк. Даже столоваться на вечеринках он предпочитал не из патологической жадности, а из экономии. Ему хотелось купить себе дом на планете поспокойнее, открыть свое дело и навсегда забыть о высшем свете…
Звонок в дверь оборвал его мысли.
— Кто там?
— Такси заказывали?
Аврора действительно просмотрела вызовы с коммуникатора Ликра. Такси было. Она просто отменила его.
— А позвонить нельзя было?!
— У вас коммуникатор не отвечает.
Ликр распахнул дверь. Неизвестно, что он хотел сказать.
Аврору это и не интересовало. Скользнуть внутрь — и коснуться его горла, погружая в беспамятство. Этого довольно.
Ликр очнулся голым и связанным.
Он лежал носом вниз на кровати, с кляпом во рту. Глаза были предусмотрительно завязаны. И кроме него в комнате кто-то был. Кто-то… опасный. Очень опасный.
Это Ликр, что называется, задницей чуял.
— Очнулся? — Тихий, на грани слышимости шепот мог принадлежать и мужчине и женщине.
Пальцы коснулись шеи. Ледяные, страшные…
— Очнулся. Ну-ка помычи…
Ликр почувствовал прикосновение чего-то ледяного и металлического на своей правой ягодице. Потом оно скользнуло между ягодиц. И он обмочился от ужаса. Замычал, забился… бесполезно.
— Будешь дергаться — и эта вилка окажется у тебя в анусе. А ты ведь им на жизнь зарабатываешь. — Голос был очень убедительным.
Ликр оставил все мысли о сопротивлении и сжался в комочек, словно надеясь предотвратить неизбежное.
— Где Алиент Видрасё?
Ликр едва не взвыл.
Алиент?
Нет, когда-то они неплохо проводили время. И недавно Алиент опять объявился, но на кой черт он был нужен Ликру сейчас?! Без денег, в лечебнице, больной насквозь?!
Ликр был практичным юношей… хотя уже и не совсем юношей.
Кажется, неизвестный понял это:
— Не знаешь?
Ликр замычал и замотал головой.
— И давно он у тебя был в последний раз? Ах да, ты же говорить не можешь. Учти, сейчас я выну кляп. Но если ты заорешь — я тут же оглушу тебя и засуну тебе в задницу несколько вилок. А потом приведу тебя в чувство, и мы продолжим. Ты понял?
Ликр хорошо понял. Как-то вообще отлично понимается, когда на самых интимных местах ощущаешь зубцы вилки.
И стоило тряпке исчезнуть из его рта, как он заговорил. Быстро и сбивчиво.
Аврора выслушала Ликра с недовольством.
Пустышка.
А ведь ей еще надо до рассвета навестить минимум троих.
Ладно!
Дождавшись паузы, она снова засунула Ликру тряпку в рот.
— Я тебя не трону. И наркоторговцев не люблю. Так что…
Ликр замычал, но Аврора милосердно отправила его в беспамятство.
Прибывшие на место через пятнадцать минут полицейские обнаружили открытую настежь квартиру, бессознательного хозяина, привязанного к кровати, — и несколько пакетиков с наркотиком у него в анусе. Вилка торчала, гордо посверкивая зубцами. На них также был надет еще один пакетик. Чтобы точно не прозевали.
Мечта Ликра о собственном бизнесе откладывалась на энное количество времени.
Тариса Леннарт занималась сексом. Усердно и активно. Всю душу в свое занятие вкладывала. Ну и немножко наркотиком подкрепляла.
А почему бы нет? Если в ее сети как раз угодил весьма перспективный кадр? Молод, богат, свое дело… немножко придурок, правда, в том, что касается натуральной пищи и веганства… но не наплевать ли на такие мелочи? Сыграть она могла что угодно, хотя даже нарк приходилось принимать в ванной комнате. Зато ее будут считать «чистой» девочкой. Ради этого и потерпеть можно.
Ей главное — поймать бобра. И всю жизнь жить за его счет. В крайнем случае можно и детей родить. Хотя и не хотелось бы фигуру портить.
Если бы Тарису назвали шлюхой — она бы искренне оскорбилась. Она?! Да почему вдруг?! Все же просто!
Она родилась не слишком красивой. Этакая миниатюрная блондинка с костлявой фигуркой и неожиданно большой грудью. Таких сотни. Но уже к шестнадцати годам Тариса поняла простую истину: мужчины обязаны ее содержать.
Все. В принципе. Без исключений.
А почему она должна работать? Если можно просто сесть кому-то на шею и всю жизнь интимно ездить по ушам? Ей это хорошо удавалось. Ее содержали, одевали, обували, вывозили на вечеринки… хотя Тариса понимала, что надо искать мужа. Она все-таки выходит в тираж. Сколько ей еще осталось? Год? Два? Пять — максимум, дольше десяти лет в этом бизнесе никто еще не продержался.
А это ведь тоже бизнес. Тариса продавала себя. Свое тело.
И хотела, чтобы за это ее содержали всю оставшуюся жизнь. Если бы кто-то сказал ей, что не такое уж она сокровище, — обиделась бы. Почему это не сокровище?
