Вскоре под потолком висели строчки:
Гмырин кол похож на нож —
Чью угодно щель пробьешь.
Потом он сообразил, что эта вирша – не столько издевка над капралом, сколько над ним самим, Кириллом, чей кол, если что сейчас и напоминал, то только не нож.
Он осторожно перевернулся на кровати, чтобы перед глазами была не созданная триконка, а окно с ночным небом.
В правой стороне окна светила яркая немигающая звезда. Наверное, это был Юпитер, главный гигант среди планет Солнечной системы, никчемный с точки зрения терраформирования, но очень важный с точки зрения энергетики.
Слева, возле самой рамы, по-прежнему светилась неведомая рекламка. Обычные звезды рядом с нею просто тонули в голубом сиянии. Кирилл смотрел на нее, пока не заслезились глаза. Тогда он зажмурился. И вдруг понял, что это за реклама. Это были две стилизованные буквы П – реклама всемирно известной фирмы «Прашкевич и Первушин», уже в течение полувека держащей пальму первенства среди корпораций, занимающихся производством пищевых продуктов. Каждый третий шницель на Земле производился фирмой «П@П», а на Марсе и каждый второй. Эта реклама размещена над главным офисом представительства фирмы в Гагарине.
Так это же ориентир, лучше которого и не пожелаешь. Плоскость триконки повернута по отношению к Кириллу градусов на шестьдесят – потому он сразу и не понял, кому принадлежит реклама. И недалеко – километр, не больше…
За стеной стало тихо. Видимо, любовнички насытились друг другом.
Слава Единому, теперь можно будет заснуть!
И тут Кирилл вспомнил недавний сон. Частично сон был в руку – теперь ясно, в каком районе находится его тюрьма.
Эх, если бы и все остальное приснившееся оказалось в руку. Хотя бы по отношению к персонкодеру. Кирилл бы наплевал на все режимы секретности. Вышел бы на «Ледовый рай» по открытым каналам!
Но какой смысл терзать душу?
Персонкодера нет и не предвидится. Надо ждать и набираться сил. Вроде бы Дог с Сандрой должны улететь где-то через неделю. Только тогда и станет ясно, будет он жить или нет.
В соседней комнате опять зашебуршились – похоже, Дог шел на Сандру с очередным приступом. Вот и объяснение, почему она так за него держится. Где еще отыщешь подобного самца? В роте иногда говорили, что Сандра едва ли не нимфоманка. Да уж, такой метле самое место в Галактическом Корпусе, тут у нее на всю жизнь колов хватит.
Прошло несколько минут, и Громильша вновь превратилась в пищащую мышку почти двух с половиной метров ростом.
Кирилл задрал голову назад, посмотрел на болтающуюся в углу триконку-виршу и начал ее гнобить. Пригасил сияние почти до пепельно-серого. Потом слово «кол» превратил в изображение этого самого кола, согнул его в бараний рог, сплющил с боков, превратив в изображение того органа, куда Дог сейчас неутомимо вгонял свой кол.
Потом Кирилл заставил полученную фигурку вспыхнуть кровавым сиянием (Сандра в этот момент просто зашлась в писке) и уничтожил.
А потом он понял, что существует возможность связаться в «Ледовым раем» и без персонкодера.
Впрочем, нет, не возможность. Всего лишь надежда. И очень, очень, очень мизерная.
Было утро.
То ли на Дельте Павлина-III, то ли на Бете Волос Вероники-IV, то ли еще на какой-то из землеподобных планет, расположенных внутри Мешка.
В общем, это была та самая планета, на которой (то есть на виртуальном двойнике которой) Кириллу откусили голову.
Сейчас тут монстрами и не пахло. Оранжевое солнце торчало низко над горизонтом, будто приклеенный к голубому холсту апельсин. Старбола не наблюдалось – по-видимому, планета была настолько землеподобной, что второе солнышко тут попросту не требовалось.
Да и пейзаж был почти земной – холмы, заросшие высокой зеленой травой. Настоящее царство хлорофилла… Между холмами извивалась узкая речка с черной водой. Таких речек полным-полно под Питером, порой они так и называются – Черными.
Доктор Айболит иногда вывозил старших мальчиков порыбачить на одну из подобных речушек, нечасто, правда, только когда опекунше удавалось доказать, что детям от такого небольшого путешествия сплошная польза, и опекунша раскошеливалась на «мероприятие», откупаясь подобной благотворительностью от судьбы, которая, видимо, баловала ее настолько часто, что опекуншу то и дело преследовала мысль: следует платить хотя бы так, а не то…
Конечно, в такой речушке не водилась форель или осетр, но и пойманных окуней или подлещиков вполне хватало, чтобы сварить на костре ведро прекрасной ухи. А потом в полтора десятка глоток слопать ее, покрякивая да похваливая…
Кстати, как у нас с удочками?..
Кирилл глянул на руки и не обнаружил с собой не только трибэшника, но даже самого слабенького парализатора.
Зачем же тогда это упражнение, на что оно направлено, с какой целью включено в учебные планы, для чего потратили средства на программирование симулятора?
Увы, судя по всему, программой вовсе не предусматривалось присутствие здесь того, кто бы смог ответить на этот вопрос. Возможно, на него должен был ответить сам Кирилл, но он даже не знал, как подступиться к получению ответа.
Однако, как известно, ничего без причины не происходит. Раз он здесь, значит, нужно. Иначе что это за обучение такое?
Он поднялся на ближайший холм – может, оттуда удастся разглядеть цель собственного пребывания в этом мире.
Холмистая равнина было уныло-однообразна. Трава, река, небо, солнце…
Может, это та самая река, в которую нельзя войти дважды? Или там, в поговорке, имелась в виду просто вода как физическая субстанция?
Кирилл принялся оглядывать окрестности, приставив ладонь ко лбу козырьком.
Никого. Тишина. Томительное ожидание. Ожидание от которого едва не сводит скулы. Напряжение, от которого едва не бьет дрожь…
Поэтому когда в небе над южным горизонтом появилась точка, Кирилл даже обрадовался. Что бы это ни оказалось, бессмысленному ожиданию конец. Упражнение начинается. Хотя упражнение-то, скорее всего, началось давно (вряд ли томительное прозябалово не входило в программу), но активную его фазу начинают именно сейчас.
Между тем точка приближалась, росла. Стало возможно различить, что это не единое тело, а мешанина из множества тел. Впрочем, слово «мешанина» сюда никак не подходило. Мешанина бывает из различных предметов, а то, из чего состояла недавняя точка, различными предметами не являлось. Похоже, это были гигантские птицы…
Инстинктивно шевельнулись пальцы правой руки, отыскивая кнопку выстрела; следом те же движения проделали пальцы левой.
Оружие не появлялось.
Неужели Кирилла ждет упражнение на ловкость и увертливость?
