А потом он все понял. Он понял, что Лондо просто пытался заставить его… разозлиться… чтобы подтолкнуть его к…
Нападению на него? К убийству?
Конечно. К убийству. Именно так.
А потом, прежде чем Г'Кар смог что-либо сказать или сделать, послышались чьи-то голоса.
— Пошевеливайтесь! — подгоняли кого-то гвардейцы.
Лондо поднялся на неверных ногах и направился к трону. Он рухнул в него, скрывшись в тени.
— Спрячься, — велел он Г'Кару. — Быстро. Там есть маленькая комнатка для переодевания, — и он указал в сторону. Даже это движение явно причиняло ему боль. — Иди туда.
— Почему?
— Потому что время бежит быстро, и мне хватит минуты на то, чтобы объясниться с Шериданом и Деленн, этого времени хватит для того, чтобы уладить все недоразумения. Делай так, как я говорю.
— Как скажете, — ответил Г'Кар с усмешкой.
Он направился в комнату, на которую указал Лондо, и тихо закрыл за собой дверь.
И принялся ждать… его последних указаний.
Лондо уже не мог сидеть на троне прямо, потому что боль стала слишком сильной. Разговор с Г'Каром отнял у него последние силы. Он не думал, что у него еще осталось что-либо в запасе.
Первым вошел один из гвардейцев и направился к трону. Он шел так нерешительно, как будто сомневался в том, что Лондо все еще был там. Так хорошо его скрывала тень.
— Ваше Высочество?
— Да.
Убедившись в том, что Лондо все еще здесь, гвардеец произнес:
— Шеридан ненадолго потерял сознание, но сейчас, кажется, ему лучше.
— О, хорошо, — сухо сказал Лондо. — Нам бы не хотелось, чтобы он прозевал свой смертный час. Введите их.
К нему подвели Шеридана и Деленн. Они озирались в полумраке; в последнее время Лондо предпочитал именно такое освещение. Как будто он полностью сдался тьме. Гвардейцы вышли, оставив их в одиночестве. Шеридан и Деленн выглядели озадаченными, как будто сомневались в том, что они действительно одни.
Внезапно рука Лондо онемела. Он уже не помнил, сколько ему пришлось выпить. Бокал, о котором он совершенно забыл, но по-прежнему сжимал в руке, выскользнул у него из пальцев и со звоном упал на пол. Деленн слегка подскочила. Но Шеридан даже не вздрогнул. По некоторым причинам, Лондо это заинтересовало Деленн и Шеридан, то и дело озираясь по сторонам, медленно приблизились к нему.
— Не подходите ближе, — тихо сказал Лондо. Он говорил чуть слышным шепотом, и слова были произнесены нечленораздельно. Он с трудом узнал свой голос. Мир, казалось, скрывала туманная дымка.
Он попытался встать и обнаружил, что ноги и разум отказываются ему повиноваться. Если бы он попытался подняться, то, скорей всего, упал бы. Вряд ли в этом много величия. Вовсе не таким образом ему хотелось бы провести свои последние мгновения, а в том, что это были его последние мгновения, он был совершенно уверен.
— Вы ведь простите меня за то, что я не буду вставать? — выдавил он. — Понимаете, мне пришлось изрядно напиться для того, чтобы мы смогли остаться наедине. Мы не хотим его будить.
Шеридан смущенно посмотрел на него. Вообще-то, он должен быть вдвойне смущен, потому что Лондо уже второй раз встречался с ним.
— Разбудить кого?
Лондо приподнял бровь, которая, видимо, была единственной частью тела, способной шевелиться.
— Ах, значит, вы не знаете. Понимаете, у каждого из нас есть страж, — он мягко усмехнулся. — О, они внушают нам, что мы обладаем свободой воли, но это — ложь. Я неплохо сыграл свою роль, не так ли?
Он заметил понимание, озарившее лицо Деленн. Шеридан все еще выглядел оглушенным. Это о многом сказало Лондо. Он давно подозревал, что именно Деленн была мозгом этой семьи.
— Я здорово сыграл свою роль, — продолжил он. — Не имеет значения, почему я делаю то, что делаю, но, пока я это делаю… вы не умрете.
Ему удалось собрать последние силы для того, чтобы наклониться вперед.
Лицо Деленн осталось бесстрастным. Как будто она ожидала увидеть там это существо. Но Шеридан был совершенно ошеломлен, и это еще сильнее смутило Лондо. Лондо знал, что тот видел Стража на плече сына, когда пытался помешать мальчику покинуть Минбар. Теперь, тем не менее, Шеридан вел себя так, как будто никогда прежде не видел ничего подобного.
— Я не могу долго удерживать его в таком состоянии, понимаете? — пояснил Лондо. — Я выяснил, что, если изрядно выпью, он засыпает на несколько минут… несколько минут, в течение которых я снова могу побыть самим собой… — он глубоко вздохнул. Соединить понятные слова в связные предложения стоило ему огромных усилий. — Но с каждым разом он спит все меньше и меньше… так что у нас осталось мало времени.
Он откинулся назад, снова скрывшись в тени. А почему бы и нет? Он слишком долго жил в тени, чтобы бояться ее.
— Моя жизнь почти на исходе. Мой мир, все, на что я надеялся… исчезло.
Вы двое — мой последний шанс… последний шанс для моего мира, для моего народа… для моего искупления, — ему удалось овладеть своим голосом. Лондо был рад тому, что алкоголь одурманил его до полного бесчувствия; он просто отстранено наблюдал за происходящим, как будто это был сон. — За дворцом вас ждет корабль. Моя личная охрана проводит вас туда. В обмен на ваши жизни я прошу вас и ваших союзников освободить мой мир. Я больше ничего не могу для него сделать.
Шеридан, казалось, был растроган и все еще немного изумлен.
— Лондо… может, есть что-нибудь…
Лондо покачал головой.
— Нет. Ничего. А теперь уходите. Быстро. У вас мало времени. Я… чувствую, что он просыпается. Быстрее же. Идите, — его голос стал громче на последних словах.
Шеридан и Деленн переглянулись, а потом повернулись и ушли. Он знал, что Дансени и Касо ждут снаружи, так, как им и было приказано. Что они выполнят его последний приказ.
Снова оставшись в одиночестве, Лондо дождался скрипа двери.
— Это ты, мой старый друг?
Г'Кар вошел в комнату, глядя на него и грозно — на Стража.
— Да, — сказал он.
— Им не уйти живыми, если… — он перевел дыхание. — Понимаешь, мой Страж может проснуться в любой момент. Он поднимет тревогу… и моя единственная надежда умрет. А потом умру я. Они не простят предательства.
И тут…
В его памяти зазвучали слова леди Мореллы.
…вы должны отдаться своему величайшему страху…
Он подумал, что это весьма соответствовало истине. Потому что он больше всего боялся остаться в живых.
…зная, что это погубит вас.
Он замер, и одно мгновение растянулось в бесконечность, а потом произнес те слова, которые должен был сказать:
