высший луитанский свет портит дженерийский нрав Киарана.
Аудроне и ее состояние Киаран в разговорах с другом старался не затрагивать. На все вопросы Вильяма о ней он отвечал, что невеста полна сил и активно занята процессом подготовки к свадьбе. Пару раз с Киараном связались остальные члены команды. Лишнего не спрашивали, ограничиваясь формальными «как дела?» и «что нового?». Конечно, они понимали, что Киаран правды им не скажет и не напрягали капитана необходимостью ухода от ответов.
День репетиции свадьбы не задался с самого утра. Сюзанна вошла в столовую и с порога известила Киарана и Аудроне, что вечером предсвадебный ужин посетит сам Император. Аудроне, услышав это, изменилась в лице.
— Не предвидела такого поворота событий? — спросил ее Киаран, ласково улыбаясь.
— Она больше не строит прогнозов, — обронила Сюзанна, проходя мимо Киарана.
Опустила ладонь ему на плечо и пробежала пальцами по нашивкам на погонах. Киаран, уже привыкший к проявлениям внимания подобного рода, даже не шелохнулся.
— На репетицию в парадном мундире поедете, капитан Рурк? — уточнила Сюзанна.
— Да, мэм, — кивнул Киаран.
— Похвально! — она сверкнула уничижительным взглядом на замершую напротив Аудроне и покинула столовую, не завтракая.
Киаран нахмурился и свел брови в прямую линию.
— Ты больше не трансгрессируешь? — произнес с нажимом.
— Даже «мать» заметила, что я перестала щелкать пальцами, — Аудроне скомкала салфетку и бросила ее на стол. — Зато ты — нет.
— Что все это значит? — не понял Киаран.
— Что я умираю, а ты активно делаешь вид, что это не так! — она встала.
Киаран отодвинул от себя тарелку и тоже встал.
— Ты не умрешь, — повторил в который раз, глядя на нее.
Аудроне неодобрительно покачала головой и сжала губы, как будто сдерживая себя, чтобы лишнего не сказать. Застыв на мгновение, она все же подняла глаза на Киарана и ответила:
— Ты застрял на фазе отрицания, Киаран. А я уже давно на этапе принятия.
— Насколько давно? — он прищурился.
Аудроне вперила в него негодующий взгляд и уперлась руками о стол.
— Я видела столько вариантов собственной гибели, что в пору называть меня «бессмертной». Так что не спрашивай очевидные вещи: я слишком долго ненавижу собственную жизнь, чтобы цепляться за нее.
— То есть ты смирилась, да? — он тоже уперся ладонями о стол. — Опустила руки и влачишь жалкое существование рядом со мной. Я прав?
— А ты не рядом, — вторила она. — Тебя никогда нет.
— Сейчас я рядом, — прорычал он. — Но ты, похоже, считаешь, что я по собственной прихоти бегаю за твоей матерью и строю из себя адъютанта.
— А ты хоть раз подумал о том, что можешь этого не делать? — Аудроне понизила тон, переходя на громкий шепот. — Или ты собираешься и дальше ловить каждое ее слово и внимать любой просьбе?
Киаран поморщился от подобного заявления.
— О чем ты вообще? Все, что я делаю, преследует одну цель. Я хочу спасти тебя.
— И как же меня спасет твое абсолютное потакание адмиралу флота ВКФА? — Аудроне наклонилась вперед. — Думаешь, если перестанешь подпирать стены в штабных коридорах и развлекать мою «мамочку» приятными беседами за обедом, она возьмет и избавится от меня?
— Я не понимаю, — покачал головой Киаран.
— Мне доносят, — закивала Аудроне, — чем ты целыми днями «занят». «Мама» ведь хочет, чтобы я была в курсе событий! Интересно, она известит меня через своих «курьеров», что ты залег с ней в койку ради моего спасения? Или предоставит возможность лично подглядеть за процессом?
— Ты несешь бред! — Киаран выпрямился. — Оскорбляешь меня и мои чувства к тебе!
— У меня за плечами богатый опыт подобного «бреда», как ты его называешь. Два номера в копилке уже есть. А ты, судя по твоему поведению, собираешься стать «третьим».
— Я твой последний жених! — он сорвался в крик.
— Ты даже не представляешь, насколько прав, — прошептала она, развернулась и пошла к выходу.
— Мы не закончили! — бросил ей в спину Киаран.
— А мне кажется, что наоборот, — прокомментировала Аудроне и вылетела из столовой.
Киаран рухнул на стул. Взгляд заметался по помещению, пытаясь зацепиться хоть за что-то, как за надежду, но продолжал скользить. Почему все рушится? Где Киаран свернул не туда и почему не заметил этого?
Аудроне явно ревнует. Но ни разу не сказала ему об этом, не намекнула, даже виду прежде не подавала, что общение Киарана с Сюзанной ее сильно беспокоит. А ведь он и сам бы мог догадаться о ее чувствах. За спиной два предательства. Легко пойти на поводу у своих страхов и поверить в возможность реализации абсурда.
Киарана передернуло от этих мыслей. Он вообще забыл о каком-то тесте от Сюзанны Мэль, который пророчила ему Аудроне. Сейчас это казалось таким же бредом, как и похоть к другой женщине.
Любовь — сложное чувство. В одно мгновение оно возвышает до небес, а в другое — бросает в бездну печалей. Любовь возникает среди посредственного бытия, как картина импрессиониста в мире, где раньше были только черный и белый цвета. Стоит один раз увидеть ее, и больше никогда не забудешь. Но ревность — это неконтролируемый огонь, способный все испепелить. Она не щадит ни картину, ни черно-белый мир, в котором та висит, и уничтожает все, к чему прикоснется.
Что такое пожар собственной ревности, Киаран знал на личном опыте. Он пережил его и остался с обугленным миром внутри. Казалось, больше в нем никогда не появится белых тонов. Однако время сделало свое дело, и они вернулись. Испытать новую любовь после того пожара Киаран никак не ожидал. Но она возникла, сверкая красками на свету и маня своей яркостью.
И что же теперь? Он прикован взглядом к картине, привязан мыслями к своей Буре, а она подвергла сомнению его верность. Знакомый запах гари отравлял воздух, но потушить начавшийся пожар ревности Киаран не в состоянии. Ведь горел не он, а она.
Киаран оперся о стол и прижал ладонь ко лбу. Через час им выезжать в Обитель Инага, где пройдет репетиция свадебной церемонии. А потом Аудроне предстоит пережить предсвадебный ужин, на который в резиденцию семьи Мэль съедутся все сливки этого скисшего общества. Не день, а чистилище. И начался он с ссоры, после которой Киаран почувствовал себя плохим женихом. Сродни неудачнику, который бредет на привязи, опустив руки, и не пытается что-нибудь изменить. Но ведь это не так. Он борется. За нее. За себя. За этот гребаный мир, которому на всех начхать.
* * *
— Что на тебе надето! — воскликнула Сюзанна, увидев Аудроне в синем спортивном костюме и кроссовках. — Ты в своем уме?!
Адмирал в
