Стрельцов табличку, естественно, видел. Но проигнорировал. После введения в действие новых редакций Земельного и Водного кодексов в двухсоткилометровой зоне вокруг Москвы трудно, почти невозможно найти лесок или участок речного берега, не украшенный подобной табличкой.
Обнаружив, что нарушители никаких попыток к активным действиям не предпринимают, страж частной собственности несколько расслабился. Убрал лапищу с кобуры, из которой, как выяснилось, торчала рукоять «Беретты-2017». Заинтересованно оглядел машину.
– Не хилая у вас, отцы, тачка… Ну что, как расходиться будем? Полюбовно или по закону?
«Кому же, черт побери, принадлежит этот лесок, коли его сторож хамит так безбоязненно? – подумал Стрельцов. – Понимает ведь, что БМВ двенадцатой серии не по карману какому-нибудь задрипанному доктору наук или системному менеджеру…»
Лось тем временем неторопливо вытащил удостоверение ФСР, развернул на уровне глаз охранника, подержал несколько секунд, сложил и убрал обратно.
Верзила издал на редкость неприличный звук – нечто среднее между фырканьем и хрюканьем.
– Уморил, папаша! Вспомнил юность золотую… Не двенадцатый год на дворе, небось… Да мой хозяин тебя с корочкой твоей сжует – костей не высрет!
На лице Лося осталось прежнее, каменно-равнодушное выражение. Но Стрельцов заметил, как у него подрагивает нижнее веко, и торопливо попытался разрешить дело миром:
– Сотрудники ФСР имеют право нарушать границы частных владений в ходе оперативных мероприятий без выданного…
– Еще один уморист! – перебил охранник. – Какие-такие мероприятия?! В задок сыграть решили на травке? Короче, ясно, – не разойтись нам по любовному…
И он потянулся к висевшей на груди рации-брелку.
Это стало ошибкой охранника, причем уже третьей подряд. Первую охранник сделал, когда позволил себе намекнуть на нетрадиционную ориентацию Лося. Отчего-то (Стрельцов не знал причин и подробностей) Лося подобные намеки приводили в бешенство. Во второй раз страж здешних сосен и кустов ошибся, когда посчитал, что из двоих, посягнувших на частную собственность, наиболее опасен Стрельцов – и наблюдал в основном за ним. Не стоило верзиле обманываться каменной неподвижностью физиономии Лося. И переводить взгляд на рацию тоже не стоило…
Огромный кулак ударил резко, без замаха. На вид не особо и сильно, но исключительно точно – охранник всхрапнул точь-в-точь по-лошадиному и рухнул. Лось потянул из кармана наручники из армированного стекловолокна – прозрачные, издалека практически незаметные: идет себе человек, скрестив руки на груди, мало ли кто как ходить привык…
«Понятно… – думал Стрельцов. – Понятно, отчего Лось угодил в туркестанскую ссылку – именно за такую вот манеру разрешать конфликтные ситуации, с тамошними абреками иначе нельзя, только силу и уважают. Неясно лишь, зачем коллегу из той ссылки вытащили – и на пару с другим штрафником отправили расследовать дело, где кипят космические страсти, замешанные на астрономических суммах…»
– Куда ты его собрался? – недоуменно спросил Стрельцов, глядя, как Лось открыл багажник БМВ и примеривается загрузить туда пленника.
– К нам. На Малую Лубянку. Потолкуем. А вдруг не случайность?
Стрельцов на секунду задумался. Ну, теоретически… Какой доро́гой они будут возвращаться от ГП, вычислить не проблема… И что вести откровенные разговоры в пожалованной от барских щедрот машине Стрельцов с Лосем не станут, тоже догадаться недолго… Причем свернули они в первое же местечко, показавшееся удобным… Да ну, мнительность. А если бы свернули во второе или третье? К тому же нарушение границ частного владения – слабоватый, знаете ли, крючок для офицеров ФСР. Хотя, как правильно заметил верзила, на дворе и не двенадцатый год, но силы и влияния у Конторы еще достаточно, чтобы игнорировать подобные мелкие каверзы…
Крышка опустилась. У двенадцатой «бээмвушки» багажник хорошо вентилируется, так что клиент не задохнется. И все равно методы Лося отнюдь не привели в восторг его напарника.
…Потом они сидели на поросшем травой пригорке и отчего-то не спешили обмениваться впечатлениями – Стрельцов «курил» пустышку, Лось ковырял в зубах сорванной травинкой. Не клеился почему-то здесь разговор… Слишком уж все было вокруг настоящее… О проблемах ГП и его бизнеса лучше говорить там, в каменных джунглях, стиснутых удавкой четвертой МКАД, среди асфальта, бетона и ярко-зеленых синтетических газонов. А здесь хотелось бездумно лежать на траве и смотреть в небо, покрытое редкими пушистыми облаками…
Стрельцов с отвращением выпустил струйку искусственного дыма и попытался вернуться к рабочему настрою. Сказал:
– Любопытный разговор у нас получился с Моргулисом… Я-то был уверен, что он сделает всё, чтобы оттереть нас от дела и ликвидировать «космический тир» силами своей службы. А он, полное впечатление, сам не собирается палец о палец ударить. Берите, мол, любую информацию, вплоть до самой конфиденциальной, – но работайте сами, без нас. Пованивает от этого дела, Леша, ох как пованивает…
– Угу, – кивнул Лось. – А вот трава тут черт знает как пахнет… Дурею просто.
Досье Станислава Моргулиса, начальника службы безопасности Коммерческого Российского Телевидения, Стрельцов изучил более чем внимательно – именно потому, что предполагал: им непременно доведется натолкнуться на сопротивление, тайное или явное, означенного начальника. И еще по одной причине.
Досье оказалось достаточно любопытным. Нестандартным…
После Большой Зачистки к государству перешли не только блокирующие пакеты акций в корпорациях, получивших федеральный статус, но и исключительное право назначать руководителей корпоративных служб безопасности. Так сказать, «око государево» в относительно частном и относительно свободном бизнесе. Естественно, назначенные генералы, полковники и майоры отнюдь не всегда хранили верность присяге – большие деньги есть большие деньги – и часто «око» оказывалось крепко зажмуренным, но факт остается фактом: начальников частных охранок без гэбэшного прошлого можно было пересчитать по пальцам. Причем для пересчета хватило бы одной руки… И первый загнутый палец при подобном подсчете обозначал бы, без сомнения, С.С. Моргулиса – как-никак, КРТ, крупнейший медийный концерн…
Необычными были уже сами обстоятельства рождения будущего главы Управления внутренних исследований и работы с персоналом – именно так, завуалированно, предпочитало именовать свою «безпеку» КРТ.
Родился Стасик Моргулис четвертого апреля 1987 года в семье двух молодых переводчиков, недавних выпускников ЛГУ. Родился в Луанде, столице Анголы, где помянутые специалисты помогали строить не то социализм с человеческим лицом, не то народную демократию с африканской спецификой…
